Хранитель ядов - Катти Карпо

волос, скользящих по моему плечу от каждого движения Эстера. — При нагревании выделяет дым, который в считанные мгновения замедляет работу мозга. Эти ослы еще не скоро очухаются.

— Грубиянка. — Он издал то ли всхлип, то ли смешок.

Что ж, брат отлично держался. Похоже, я его недооценивала.

— Даже спорить не буду. Еще и ругаться могу, — похвасталась я и дернула брата в сторону, намечая целью ворота нашего особняка. Только бы добраться до дома, а дальше уж какая-нибудь свежая идея да придет в голову. — Экзотично и грязно.

— Эксель… — У Эстера на миг подкосились ноги, и мы едва не распластались на земле, как мертвецки пьяные селяне. — Эксель… Отец… Он сказал, что эти люди должны увезти меня куда-то… Я обязан подчиниться… Увезти к какому-то человеку, потому что…

— Бред. — Я высвободилась из объятий Эстера и прижала ледяную ладонь к его разгоряченной щеке. — Ты никому ничего не должен. Пускай отец и дальше наслаждается своим фарсом, но, клянусь, ты за это отвечать не будешь.

Синева глаз Эстера начала переливаться блеском сапфирных драгоценностей, скрытых под водой. Мой младший брат готов был вот-вот зарыдать.

— Спасибо… Спасибо! Спасибо!

— Ну что заладил.

— Не бросай меня. Не бросай меня, пожалуйста, Эксель!

— Глупое создание. — Я схватилась одной рукой за объемный цветок, украшающий ворота, а вторую руку небрежно водрузила на голову брата. Невероятные ощущения: будто запустила пальцы в корзинку, наполненную цыплячьим пухом. — Куда же я денусь? Кому, кроме тебя, я нужна? Ты подумай, глупое создание.

Эстер по-детски шмыгнул носом, глядя на меня своими доверчивыми синими глазами. О боги, почему это существо родилось юношей? Ему бы так подошла роль «прелестной девы в беде».

— То угощение было горьким. — Эстер тоже воспользовался воротами как опорой и, наклонившись ко мне, уткнулся лбом в плечо.

— Где ж это видано, чтобы противоядия имели вкус сласти? — неловко пошутила я и тряхнула плечом, чтобы заставить брата продолжить путь. Мы все еще не достигли укрытия. — Природа любит одаривать гадостью. Гадость от гадости…

— У тебя укус.

От неожиданности я прикрыла плечо рукой, едва не задев ею Эстера. Тот пристально вглядывался в одну точку, теперь уже скрытую моими пальцами.

— Кто тебя укусил?

Нашел время для подобного рода вопросов!

— Явно не тот, кто обслюнявил меня, как дворовый пес, — огрызнулась я.

Эстер зарделся — нежные лепестки маков расцвели на по-детски нежных щечках.

— Прости. Я не умею целоваться.

Ладонь, обхватившая цветок на воротах, внезапно вспотела, и пальцы, скользя, начали терять опору.

— Это был не поцелуй, глупое создание. И уж точно не мне тебя этому учить!

Соседний с моим цветок на воротах вдруг ни с того ни с сего разлетелся на куски. Острые крошки впились в руку.

Что происходит?

Движение воздуха между нашими головами, свист, резанувший по слуху, а затем земля впереди разверзлась, словно открытая рана. Мягкую поверхность что-то пропороло, как хорошо заточенный нож, резанувший по маслу.

Я оглянулась.

Вопреки моим уверениям, с людьми, пришедшими за Эстером, еще не было покончено. Все трое благополучно выбрались из дымной ловушки, отделавшись лишь надсадными хрипами, бледностью и осоловелым взглядом.

Гадство! Корень был слишком мал, чтобы завалить всех троих. Сопротивление лишь раззадорило мужчин, заставляя прибегнуть к крайним мерам.

— Огнестрельное оружие. — Эстер сглотнул. — Они стреляли по нам.

Моя челюсть издала хруст — так сильно я сжала зубы.

Человек, стоящий впереди, тот самый, чье лицо брат исполосовал ногтями, сжимал блестящий вытянутый предмет. Черное дуло было направлено на нас. Огнестрельное оружие я видела лишь на графических иллюстрациях книг, но форма предмета, положение пальцев противника на корпусе и недавний наблюдаемый эффект, скорее всего, полученный от воздействия пуль, не вызывали сомнения в том, что предстало перед нашими взорами.

Огнестрельное оружие — удовольствие не из дешевых. Да и на троих у них, похоже, был лишь один экземпляр. Но кем же нужно быть, чтобы иметь возможность обеспечивать своих людей подобным видом оружия? Что же за человек этот Хранитель ядов?

— Стоять. — Человек, держащий оружие, утерся свободной рукой, избавляясь от темных подтеков на подбородке. «Лунный стон» не отключил сознание, но его воздействие, видимо, все-таки скажется на здоровье этих гадов. — А ты, бесовская дрянь, видать, сдохнуть желаешь?

От пуль не сбежать. Неужели все так и кончится?

— Дернетесь — и я стреляю, — предупредил главарь, медленно приближаясь. — А ты знатно нам подгадила, девка. Может, стоит сразу избавиться от тебя?

Холодный ствол прижался к моему лбу. Руку, держащую оружие, потряхивало. Однако не неуверенность лишало хватку твердости — хладнокровия и безжалостности во взгляде мужчины было в избытке. Дрожь в конечностях обеспечил ему отравляющий дым «лунного стона». Жаль, но это обстоятельство не лишало его возможности разнести мою голову на тысячу кусочков.

От картинки, вставшей перед глазами, сдавило горло. Гримаса, появившаяся на моем лице, позабавила мужчину. Он усилил давление, буквально ввинчивая кончик оружейного ствола в кость. Страх быстро сдавшейся жертвы неизменно подстегивает хищника — его охватывает непреодолимое желание позабавиться с добычей, растянуть момент молчаливой агонии, чтобы задержать миг, приносящий обреченному реальную боль.

Это ведь будет очень больно? Судя по всему, пули в этом оружии разрывные. Все, что я так скрупулезно собирала с самого детства в своем сознании в попытке обрести ощущение полноценности, разлетится кровавым фейерверком вместе с мозгами и костями. Наверняка так и будет. Интересно, после выстрела месиво, которое окажется на траве, будет походить на тот розовато-багровый фарш, что обычно дожидался своего котлетного часа в огромном корыте Руары?

Страшно. Нижние веки обожгли слезы. Первые горячие капли прижали ресницы к коже, собираясь скатиться по щекам — вниз к дрожащим губам и ходящему ходуном подбородку.

Внезапно мое тело оказалось в кольце рук. До слуха донесся тихий скулеж. Ужас, граничащий с безумием, завладел лицом прижавшегося ко мне Эстера. Как и мне, эффект от использования огнестрельного оружия был ему прекрасно известен. Он обладал чудесным воображением, но именно это сейчас сыграло с ним злую шутку. Мой маленький добродушный братец. Что за жуткие сцены мелькали в его разуме?