Портрет моего мужа - Екатерина Лесина

- Из-за патентов?

- В том числе. Судебный спор весьма осложнит жизнь и не только вашему мужу.

- А если... я подпишу отказ от претензий?

Рыжий развел руками. То есть, этого недостаточно?

- Видите ли... дело не в патентах, но в технологии, которая позволит королевству во многом упрочить свое положение в мире. В настоящий момент политическая ситуация такова...

...что развода мне не видать.

- ...и мы не можем допустить, чтобы часть технологий попала, скажем, в империю... или еще куда.

...где ей быть не положено. То есть, за границу меня точно не выпустят. Впрочем, что это меняет? Я уже поняла, что там легче не станет.

С другой стороны...

Я закусила губу.

Вздохнула.

- Мы... могли бы заключить соглашение... о работе...

Рыжий покачал головой.

- Боюсь... не поймите меня неправильно. Мы, безусловно, заинтересованы в новых специалистах...

...но не настолько, чтобы из-за них встревать в свару с благородным семейством.

- ...и мы признаем, что ваши наработки стали хорошей основой...

Что? Наработки?

Основой?

Да я... с другой стороны, кто бы поверил, что женщина способна думать. Это же нелепо... пора бы привыкнуть, да. Женщины, они не способны ничего сами создать, а вот наработки, которые вдохновят мужчину, так уж и быть.

- ...однако Его Величество не может позволить себе... встревать в дела семейные. Конфликт с Ильдисами весьма обострит отношения в свете. Вы сейчас плохо себе представляете, что такое старые семьи, - а вот здесь рыжий несколько сфальшивил. И словно, сам эту фальшь ощущая, заерзал. - Это не только и не столько сила, сколько связи. Они грызутся друг с другом за крупицы власти и влияния, но стоит тронуть кого-то одного... во всяком случае, тронуть без веской на то причины...

А я веской причиной не являюсь.

- Более того, в настоящее время король весьма благоволит к молодому Ильдису. Ему удалось почти невозможное, а это талант... талант, который должен служить на благо королевства.

И взгляд такой, печальный, тоскливый даже.

Ему, наверное, подвигов хочется, а не уговаривать одну упрямую девицу вернуться к ее не менее упрямому мужу. В этом подвига нет, одно занудство. Но к совести моей взывать бессмысленно... хотя я бы все еще не отказалась от возможности поближе разглядеть волшебную лупу.

Чем больше думаю, тем меньше сомневаюсь, что в ней алмаз.

...стало быть, слухи не преувеличены.

- Сейчас Ильдис занят реорганизацией Сейманских верфей...

...контрольный пакет акций на которые принадлежит лично Его Величеству, а остальное считается государственной собственностью.

- Высока вероятность, что именно его семье... точнее промышленному объединению под руководством эйта Ильдиса, будет доверено строительство новых портов. А это, если вы не понимаете...

Куда уж мне, убогой.

Деньги и власть.

Власть и деньги.

И еще, конечно, амбициозный план объединить все треклятые острова в одной транспортной системе. А если добавить заложенный на верфях огромный цеппелин, способный пересечь Кирнейский пролив...

...в общем, ясно, государству сейчас разводы не нужны.

- Поэтому милая эйта, прошу, проявите благоразумие... - рыжий поднялся. - И помиритесь с мужем. Поверьте, он не самый плохой человек...

Вот только мне этого было недостаточно.

Глава 10

- В каком смысле она отказалась от встречи? - Ильдис держал в ладони бокал с коньяком. Бокал был огромным, а вот коньяка в нем плескалось на донышке, и благородный эйт наклонял бокал то влево, то вправо, позволяя напитку добраться до края.

Будто забавлялся.

Ерунда какая. С коньяком не забавляться надо, а пить. Лучше, конечно, не коньяк. Кирис пробовал. Дрянь редкостная и воняет еще, лучше уж местная травяная настойка. Градус тот же, вкус приятней, а по мозгам бьет не хуже. Только пьют ее из махоньких стопок и залпом, занюхивая горечь хлебной коркой.

А не по бокалам размазывают.

- Просто отказалась, - Кирис потер шею.

Чешется.

Они на этом островке неделю проторчали. И плотная ткань пиджака пропиталась солью, а потому каждое прикосновение ее к шее было... вот будто наждаком протянули. Еще и щипало. А отдать в чистку - никак, потому как служба безопасности короля должна выглядеть представительно.

Службе безопасности в одних рубашках ходить неприлично.

Кирис, небось, не эйт благородный, чтобы сразу три костюма с собой возить. Правда, у Ильдиса костюмов больше, чем три, вон, за неделю ни разу не повторился. И нынешний из тонкого сукна цвета какого-то непонятного, то ли молочного, то ли даже серого с искрой, сидел преотменно.

- И ты ей позволил? - пальцы сдавили стекло.

И показалось, хрустнет.

- Сала Терес...

- Я не понимаю, какое отношение сала Терес имеет к моей семье, - бокал отправился на прикроватный столик, к бутылке. - И почему я вообще должен слушать, что говорит этот старый маразматик...

...Кирис пожал плечами.

Слушать не обязательно, но что до остального, то закон есть закон, и на своей земле Терес может делать, что ему вздумается. Почти.

- Давно пора отказаться от этих нелепых пережитков прошлого, - Мар поднялся. - Ты цветы ей передал?

- Конечно.

...правда, не совсем эйте Ильдис. Букет, как и предыдущие, принял сала Терес, отправив сразу в окно. А ведь стоил букет немало... небось, здесь зеркальных лилий не купить. С собою вез.

Тратился.

А их просто вот в окно...

- Выкинула?

- Да.

Это было почти правдой, а еще камешек, который Кирис повесил на шею, - как-то оно надежней, что ли - едва заметно потеплел. Может, от тела нагрелся, а может от этого будто бы рассеянного взгляда.

- Ты передал, что я хочу оговорить условия развода?

- Да.

Не совсем, но... камень нагрелся сильнее, и врать стало куда как проще.

- И?

- Сказала, что это можно сделать с ее поверенным. Она согласна на любые, - последнее было выдумкой, ничего этакого девица не говорила, она в последние встречи вовсе была молчалива, странно задумчива, а если и поглядывала на Кириса, то с совершенно непонятным интересом.

То есть, он бы выяснил, но...

...после того разговора ему велели не приближаться. И главное, попросили так, тихо, вежливо, спокойно, что Кирис впечатлился. Нет, не испугался. Просто понял, что и вправду... не стоит. В конце концов, приказа устраивать чью-то личную жизнь у него не было.