Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве - Виталий Горбач

Интересно отметить, что самолет Штрассла был всего одной из двух официально признанных 8 июля потерь (второй стал Ju-87 из состава III/StG3). Согласно данным генерал-квартирмейстера 4 FW-190, 1 He-111, 1 Ju-87 получили повреждения в боях, a Ju-88 из состава III/KG1 взорвался в воздухе со всем экипажем. Кроме того, ранение в воздушном бою получил командир отряда 3./JG54 Франц Айзенах (Eisenach Franz), сумевший тем не менее совершить посадку на аэродроме Панино.

К 9 июля командование 6-го воздушного флота стало испытывать тревогу за судьбу столь успешно начавшейся операции. Вот что пишет по этому поводу начальник штаба объединения генерал Фридрих Клесс: «Непрекращающиеся воздушные сражения, затягивающиеся на продолжительное время, снижали работоспособность наших самолетов, временное господство в воздухе превосходящих по численности советских воздушных сил было неизбежным, противник мог действовать непосредственно против наших войск в перерывах между вылетами люфтваффе. В связи с тем, что сухопутные войска 9-й армии участвовали в чрезвычайно важном наступлении, неминуемые тактические успехи советских ВВС были для нас чрезвычайно неприятны»[95]. До полного прекращения операции «Цитадель» на северном фасе Курской дуги оставалось еще три дня. Для немецкой стороны они прошли завершающим аккордом былого могущества как на земле, так и в небе.

Не будет преувеличением сказать, что к 9 июля наступление армии Моделя зашло в тупик. Наткнувшись на ожесточенное сопротивление войск 13-й и 70-й армий, части 41-го и 47-го танковых корпусов на пятый день наступления могли достичь лишь незначительных тактических успехов, выразившихся в очередном прорыве на северные окраины Понырей, а также в небольшом продвижении в районе высоты 257,0. Говоря о ходе сражения, Стивен Ньютон метко подметил, что его «трудно охарактеризовать иначе как повторение битвы при Вердене с большим шумом от танков»[96]. Несмотря на создавшееся непростое положение и продолжавшие поступать данные разведки о концентрации значительных сил Красной Армии севернее и восточнее Орла, командование 9-й армии и группы армий Центр не теряло надежды на успешный исход «Цитадели». В значительной степени этот оптимизм определялся положением на южном фасе Курской дуги, где 4-я танковая армия Гота вышла к тыловому оборонительному рубежу Воронежского фронта. Генерал Модель не оставлял планов по возобновлению наступления. Добившись разрешения генерал-фельдмаршала Клюге на передачу в состав 9-й армии из резерва 12-й танковой и 36-й пехотной дивизий, он планировал провести перегруппировку своих сил и, сместив направление удара в юго-западном направлении, 12 июля завершить прорыв советской обороны.

Планы командования Центрального фронта на данном этапе сражения определялись необходимостью удержать установившееся статус-кво до того момента, когда войска Брянского фронта, а также левого крыла Западного фронта не начнут операцию по окружению орловской группировки противника. Кроме мощной противотанковой обороны и стремительных контратак, важнейшим фактором, обеспечивавшим стабильность ситуации, стали массированные налеты бомбардировщиков и штурмовиков 16-й воздушной армии. Подобная тактика в сложившейся ситуации показала себя наиболее эффективной, позволяя при первых попытках сосредоточения противника для атаки наносить ему чувствительные удары. При этом значительно уменьшались собственные потери, а также оптимизировалось использование истребителей сопровождения. Документы штаба 16-й воздушной армии особенно подчеркивают: «Применение массированных ударов было вызвано тем, что противник сосредоточил на узком участке фронта крупные силы танков, артиллерии и пехоты для продолжения наступления. По таким целям и применялись массированные удары»[97].

Как и предыдущие три дня сражения, 9 июля началось с мощных налетов советских бомбардировщиков и штурмовиков по скоплению немецких танков и пехоты в районе Кашара, Подсоборовка, Соборовка. Около 5:30–6:00 в воздух поднялось шесть групп Пе-2 241-й и 301-й бад, четыре из которых нанесли эффективный бомбардировочный удар по расположению противника, сбросив в общей сложности 366 ФАБ-100, 7 ФАБ-50, 685 АО-10, 42 АО-25. По оценкам экипажей, удалось уничтожить 12 танков и подавить огонь 2 артиллерийских батарей. Еще две группы по 18 самолетов каждая были вынуждены вернуться на свои аэродромы по причине отсутствия истребителей сопровождения.

Отметим, что в этом налете для обеспечения действий ударных самолетов впервые использовались группы расчистки воздуха. Убедившись в эффективности тактики, применяемой противником, командование 16-й воздушной армии решило внедрить этот опыт в собственных частях. В приказе частям 3-го бак на боевые действия 9 июля говорилось: «Кроме непосредственного сопровождения за 5 минут до удара в районе цели будут патрулировать 30 истребителей 273 иад (6 иак). При обратном маршруте групп бомбардировщиков организовано отсечение восемнадцати Як-1 273 иад»[98].

За ударом бомбардировщиков и штурмовиков наблюдал командующий 16-й воздушной армией, объявивший благодарность всем авиаторам, участвовавшим в вылете. Тем не менее для членов экипажей «пешек» и «илов» этот вылет вряд ли можно было отнести к разряду «легких прогулок». Полностью нейтрализовать активность вражеских истребителей не удалось. Непосредственно над целью группы 3-го бак были атакованы самолетами из состава IV/JG51, а также Bf-110 из I/ZG1. В результате боя 4 Пе-2 были сбиты, один бомбардировщик стал жертвой зенитной артиллерии, а еще два получили значительные повреждения и совершили вынужденные посадки.

Основной урон пришелся на 301-ю бад, потерявшую в общей сложности шесть самолетов. Указывая на причину потерь, экипажи бомбардировщиков «традиционно» возложили вину на истребителей сопровождения из 279-й иад, которые отвлеклись на группу немецких истребителей, имитировавших воздушный бой в районе цели. Это позволило пилотам другой группы «фокке-вульфов» произвести неожиданную атаку по «пешкам», в результате чего полковые колонны лишились по две машины. При атаках экипажи бомбардировщиков отметили дерзкие действия немецких асов, которые, игнорируя огонь стрелков и штурманов, неоднократно пытались прорваться внутрь группы бомбардировщиков с целью ее раскола. Свой огонь пилоты «фокке-вульфов» в основном концентрировали на крыльевых баках Пе-2. Несмотря на проведенные атаки, «ягдфлигерам» не удалось сорвать массированную бомбежку своих войск — большие массы советских бомбардировщиков и штурмовиков, следовавшие под мощным эскортом, оказались для них крепким орешком.

Об эффективности нанесенного удара хорошо свидетельствует только тот факт, что если в предыдущие дни после нанесения бомбовых ударов немецкие войска с некоторой задержкой, но все же переходили в наступление, то после удара 9 июля противник не проявлял активности на ольховатском направлении целый день. За срыв танковой атаки командование 2-й танковой армии прислало летчикам благодарность. 9 июля 16-я воздушная армия нанесла еще два массированных удара в районе Соборовка, Бузулук, Подсоборовка, Поныри. На сей раз здесь действовали группы «Бостонов» 221-й бад, которые до конца дня совершили 69 самолето-вылетов. Потеряв от зенитного огня всего один самолет 8-го гв. бап, бомбардировщики успешно выполнили боевую задачу.