Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах Российский колокол

которое он нырнул, спасло его. Из нижней плоскости вылетело пламя, самолёт загорелся. Резким движением он вывел самолёт на противоположное крыло и этим сбил пламя. Вышел из облачка живым. Теперь только бы дотянуть до Кагула, – подумал Пётр, – хватит ли горючего долететь? Посмотрел на часы. Было 16 часов 03 минуты. Над целью были в 15 часов 35 минут, прошло всего 28 минут. Посмотрел на бензиномер – стрелка резко падала.

– Возможно, пробит бензопровод, – подумал Пётр.

Через некоторое время мотор внезапно чихнул. Это был первый признак остановки двигателя. От потери крови закружилась голова, заныли раны. Пётр посмотрел на землю: куда совершить вынужденную посадку? И увидел белую церковь.

– Да это же Кагул! – облегчённо вздохнул и ещё раз посмотрел, не веря сам себе.

Увидел посадочное «Т» и стал немедленно идти на посадку. Медлить было нельзя ни одной минуты, мотор мог внезапно остановиться. Пробежка. Самолёт коснулся третьей точкой опоры – костылём. Замолк звук работы двигателя.

– Вот ведь как бывает, – подумал Пётр, – если не суждено погибнуть.

Подошла санитарная машина с красными крестами, вынули Петра из кабины. Первым делом он сообщил о караване и месте его нахождения. На уничтожение полетели лётчики 12-й КОИАЭ П.П.Смирнов, Я.И.Ёхин, Г.В.Крайнов, К.С.Сельдяков, Н.П.Хромов, А.А.Ильичёв, П.М.Шевцов, Г.Г.Бегун, П.З.Кравченко. Фашисты получили три бомбовых удара и штурмовок реактивными снарядами от лётчиков 12-й КОИАЭ перед входом каравана в Ирбенский пролив. Самолёты 57-го и 73-го авиаполков тоже вылетали на уничтожение каравана. Всего ими было совершено 75 самолётовылетов.

В отряде торпедных катеров Владимира Гуманенко узнали вечером о подходе фашистского каравана судов. Ночь помешала им выйти в море, а утром рано в четыре часа они уже были на открытом морском просторе. Шли на максимальной скорости. Надо только представить себе маленькие судёнышки в количестве 3-х вымпелов, шедших на армаду, которая может бесследно стереть их своим залпом огня. Никто другой, кроме русских, не мог бы пойти на верную смерть.

Они шли без колебания. Ими командовал молодой лейтенант Владимир Александрович Гуманенко. От его умения и отваги зависела судьба героев – погибнуть или победить.

Через два часа хода они увидели на горизонте чёрные точки, которые двигались четырьмя кильватерными колоннами. Фашисты их заметили, но приняли за своих, они не думали, что маленькая горстка русских посмеет появиться перед грозной армадой. Но вот они появились! Лейтенант Гуманенко, не снижая скорости, шёл на сближение, фашисты начали сигналить опознавательный код. Не получив ответа, выпустили смертоносную лавину огня. Владимир дал приказание командиру катера Алексею Афанасьевичу вырваться вперёд и поставить дымовую завесу. Алексею это не составляло труда, на учениях не раз они отрабатывали такое задание. Но как только оказались впереди, на них обрушился шквал огня. Шлейф дыма сзади катера ещё больше их демаскировал. Над головами героев свистели снаряды и рвались совсем близко. Но лётчики старались их не замечать, ведь от их бесстрашного поведения зависела судьба всей группы.

Как только завеса была поставлена, Владимир по радио передал приказ:

– Афанасьеву и Иванову атаковать врага справа!

Для себя Владимир оставил левую сторону. Ветер гнал дымовую завесу в сторону фашистов, вскоре их корабли застелил дым, мешая при цельности Иванову и Афанасьеву. Когда герои выскочили из плотного облака дыма, они оказались между двух колонн на расстоянии меньше трёхсот метров с каждой стороны. Инструкции не предусматривали такого сближения, дистанцию предлагали держать в шесть раз больше, это же не стрельба из винтовок, их спасала маневренность и скорость. Иванов моментально всадил торпеду в борт миноносца. Неподалеку от него взорвался ещё один фашистский корабль – транспорт, гружённый людьми и оружием. Его потопил Афанасьев. Гуманенко решил потопить большой транспорт.

– Благо, что дистанция невелика, – сказал Владимир, – грешно промахнуться.

Оглушительный взрыв сотряс катер, транспорт начал крениться. Один из фашистских миноносцев открыл огонь по катеру лейтенанта Чебыкина, на котором шёл В. Гуманенко. В машинное отделение попало два снаряда, показалась вода, заглох мотор. Командир отделения мотористов был ранен в грудь и в руку. Катер начал погружаться в воду. К нему поспешили Иванов и Афанасьев, чтобы спасти людей. Владимир показал руками, чтобы они взяли катер на поддержку с обеих сторон. Их помощь дала возможность выиграть время для заделки пробоин. Герои-катерники возвращались на свою базу победителями.

В результате боя вместе с авиацией было потоплено четыре крупных транспорта и повреждено восемь транспортов, один эскадренный миноносец и один сторожевой корабль. Лётчики-истребители сбили над караваном восемь самолётов противника. Караван подвергался непрерывным атакам до самой Риги. Лётчики 1-го минно-торпедного полка, узнав о караване, поднялись на уничтожение в 21 час 20 минут в наступивших сумерках. Вылетело 12 самолётов ИЛ-4. Летели из Беззаботного на Ирбенский пролив вдоль побережья Латвии на юг до Либавы. Погода стояла облачная, моросил дождь. Ночью были видны только очертания берегов, а что на воде – различить невозможно. Радиолокаторов на самолёте не было, визуально обнаружить врага не удалось. Сбросив бомбовый груз на запасные цели, самолёты вернулись на свой аэродром. Той же ночью вторично летали на поиск конвоя и так же безрезультатно. Лишь с рассветом конвой был обнаружен в Рижском заливе. Несмотря на потери, конвой был велик, около 40 вымпелов вместе с кораблями охранения. Палубы были забиты танками, самоходными орудиями. Походный строй их был нарушен предыдущими атаками в Ирбенском проливе, огонь по атакующим самолётам вели неорганизованный.

Главный штурман полка Пётр Ильич Хохлов всматривался в конвой. В центре третьей параллельной колонны бросается в глаза огромный транспорт водоизмещением не менее 10–12 тысяч тонн. Верхняя его палуба отливает красным цветом. На палубе много военного груза, танки, орудия. Расчёты зенитной артиллерии стреляли по атакующим самолётам.

– Многовато всего, – подумал Хохлов, – наверно перебрасывают не менее танковой дивизии.

От первого захода бомбардировщиков транспорт с красной палубой был повреждён. К нему на спасение подошли вплотную два других транспорта из той же колонны.

– Это хорошо, – подумал Хохлов, – погуще стало.

Был совершён повторный заход. Четыре бомбы попали в цель, из них три в транспорт-гигант. От страшной силы взрыва трёх ФАБ-500 транспорт загорелся и переломился. На корме второго транспорта тоже возник пожар, а потом он стал погружаться в воду. Третьего захода не было, боезапас был израсходован. По тому же маршруту вылетела авиаэскадрилья торпедоносцев того же полка. Вслед за торпедоносцами шла бомбардировочная авиация флота. Им предстояло довершить разгром вражеского конвоя, что и было сделано уже в устье реки Западной Двины.

13 июля в палатке, где жил командир отряда старший лейтенант Борис Александрович Годунов со своими подчинёнными, царила необычная скорбная тишина.

Давно ли было? – Только вчера… Борис