Григорий Котовский. Загадка жизни и смерти - Борис Вадимович Соколов

в октябре 1916 года, когда судили Котовского, Румынский фронт еще не существовал, так как был создан только в декабре 1916 года, а до этого Щербачев командовал 7-й армией Юго-Западного фронта и на судьбу Котовского никак повлиять не мог, сколько бы его ни просила жена.

Надежда Владимировна Брусилова, урожденная Желиховская, была последовательницей учения своей тетушки Е. П. Блаватской. Убежденная теософка, она обратила в эту веру и своего прославленного супруга. Надежда Владимировна много занималась благотворительностью и, в частности, помогала учреждениям Красного Креста. Заявления Котовского о том, что он отдавал награбленное в пользу Красного Креста, должно было расположить супругу главнокомандующего в его пользу.

Интермедия первая. Григорий Котовский и генерал Брусилов

Тут пришло самое время сказать несколько слов о тех, кто спас наш его героя от казавшейся неминуемой смертной казни. Надо заметить, что генерал от кавалерии Алексей Алексеевич Брусиорв и его вторая супруга Надежда Владимировна Желиховская, сыгравшие решающую роль в избавлении Котовского от смертной казни, были весьма колоритными персонажами. Оба супруга были заядлыми мистиками и поклонниками теософского учения родной тетки Надежды Владимировны Елены Петровны Блаватской (Ган), изложенного в ее многотомной «Тайной доктрине». Блаватская верила, что обладает медиумическими способностями. Вслед за Блаватской, супруги Брусиловы полагали, что судьба каждого человека (карма) предопределена. Очевидно, Брусиловы полагали, что Котовскому не предопределено свыше быть казненным. Возможно, идеи социалистов, в том числе большевиков, казались близкими главной цели Теософского общества – создать ядро Всемирного Братства без различия расы, цвета кожи, пола, касты и вероисповедания. Вероятно, супругам Брусиловым Котовский казался неординарной личностью, обладавшей незаурядными духовными и психическими способностями, которые теософы стремились выявлять и исследовать.

Между прочим, Алексей Алексеевич и Надежда Владимировна отразились в одном бессмертном литературном произведении. И то, как именно они там отразились, помогает понять ряд черт их характера, в том числе и тех, которые привели к гуманному решению по отношению к Котовскому.

Сначала я приведу один отрывок: «Алексей Алексеевич говорил, что христианство разрушается сверху масонством, снизу социализмом. Народ вкривь и вкось воспринял социализм не только потому, что он не просвещен, а потому, что в нем расшатались основы веры в Бога. Он стал забывать страдания Христа, тем более что в нем, в тайниках его души сохранялся всегда язычник, идолопоклонник (в виду икон и многих обрядов). Жизнь – борьба света и тьмы, греха – с благодатью веры в Бога. Недры масонства и упорная в нем работа – нам неизвестны. Но многое в прожитой жизни нашей заставляет задумываться над этой загадкой.

Мне вспоминается один странный эпизод в Москве. Это было, кажется, в 1919 году.

В один из вечеров к Алексею Алексеевичу привели представить какого-то «профессора», в каком университете и какой специальности, неизвестно. Высокий, красивый, с черной бородой и с гипнотизирующими глазами, очень элегантный. Булавка в галстуке и перстни все со змеями, пентограммами и всякой нечистью.

Отойдя приготовить чай, я сказала брату Ростиславу:

– Шепни как-нибудь Алексею, что этот профессор от черной магии, очевидно.

– Не беспокойся, он и сам разберет, – улыбнулся брат.

Много, много очень интересного мы наслушались в тот вечер об его путешествиях, об его влиянии в красной армии, о дружбе с матросами в Кронштадте.

Под конец, видя, что мы сидим твердо и его одного с Алексеем Алексеевичем не оставляем, он вдруг выпалил очертя голову:

– А знаете ли, генерал, я три года до вас добираюсь, и только сегодня мне это удалось. Вы ведь оккультист…

– То есть я немного читал по этим вопросам.

– Да, да, мы знаем о вас больше, чем вы можете мне это сами сказать.

Он смотрел пристально, в упор в глаза моего мужа. Мне стало смутно на душе и я подумала: кто это мы?

Я встала, прошла за ширмы и быстро сняв со стены любимую иконку мужа, которая всегда висела у изголовья его кровати, завернула ее в чайную салфетку и тихонько просунула ее в руку мужа. Он понял меня и усмехнулся своей ласковой, милой улыбкой, зажав в руках Распятие Христа.

А наш гость продолжал ораторствовать, сам увлекаясь своей миссией.

– О, надо знать оккультную силу, ведь она может дать и дает каждому по его влечению. Кто любит деньги – получит их, кто любит Родину – увидит ее возрожденной. Кто честолюбив – получит почести, кто мечтает о власти – тот будет властвовать… Только нужно войти с этою силою в контакт…

Алексей Алексеевич засмеялся и встал с кресла, как всегда с трудом, так как у него болела раненая нога.

– Простите, профессор, я нездоров и доктора приказывают мне рано ложиться спать. Мы, как-нибудь, еще раз побеседуем с вами.

Сконфуженный, но не потерявший своего апломба чертяга, дал свою визитную карточку, телефон и просил по нему дать знать о часе и дне для следующей беседы.

Нечего и говорить, что Алексей Алексеевич ему никогда не телефонировал и энергично пожурил молодых женщин, через которых он влез к нам.

– Пожалуйста, вы эту наглую подделку под масона больше ко мне не приводите.

Я не называю его, так как, кажется, он до сих пор в СССР. И странная вещь, он читал интереснейшие лекции в различных кружках, преимущественно среди бывших аристократов и несколько раз так бывало, что прочтет две-три лекции, поговорит с некоторыми лицами и вдруг этот кружок распыляется, вследствие арестов его членов. Странно это очень было. И та молодая женщина, которая его к нам привела, и его муж и несколько знакомых вскоре после этого были арестованы».

Этот отрывок при желании легко можно было бы принять за отрывок черновика знаменитого булгаковского романа «Мастер и Маргарита». Уж больно профессор-оккультист напоминает Воланда. Также, как и булгаковский дьявол, обещает своему собеседнику рассказать о нем то, что он еще сам о себе не знает, и еще сообщает, что каждому будет дано по его влечению. И визитную карточку предъявляет. И собеседники не сомневаются, что он – профессор по черной магии. Булгаковский Воланд безошибочно предсказывает литераторам Берлиозу и Бездомному их довольно печальное будущее, о котором они ничуть не подозревают. И обещает, что каждому будет дано по его вере. Слова чернобородого профессора-оккультиста также удивительно напоминают вольный перевод Булатом Окуджавой «Молитвы» Франсуа Вийона, хотя он с приведенным выше текстом никак не мог ознакомиться. И еще можно вспомнить, что Иван Бездомный, уверовав, что таинственный профессор, отправивший под трамвай его друга Мишу Берлиоза, действительно связан с оккультными силами, и чтобы защититься от него, обзаводится иконкой, только не элегантной кипарисовой (о ней – чуть дальше), а самой простенькой, бумажной. А булгаковский мастер позднее разъясняет Ивану, что он встретился с самим сатаной. Собеседники же элегантного чернобородого профессора сразу же признают в нем черта.

Кто же они такие? Читатели, наверное, уже догадались, что Алексей Алексеевич – это ни кто иной как генерал от кавалерии Брусилов, автор знаменитого прорыва австрийского фронта в 1916 году. А его вторая жена, чей дневник мы цитировали, – это Надежда Владимировна Желиховская, племянница Елены Петровны Блаватской, одной из основательниц Теософского общества, целью которого было «образовать ядро Всемирного Братства без различия расы, цвета кожи, пола, касты и вероисповедания». Здесь и далее дневник Н. В. Желиховской мы цитируем по ее фонду в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ, ф. 5972, оп. 1, д. 21б). Надо сказать, что теософом, как и его жена, был и сам генерал Брусилов, увлекавшийся оккультизмом и, в отличие от жены, осиливший-таки все семь томов «Тайной доктрины» Блаватской. Мы процитировали запись, сделанную в 1926 году, уже после смерти Алексея Алексеевича, последовавшей 17 марта. А много лет спустя после кончины генерала, 3 февраля 1935 года, его вдова писала журналисту и писателю Василию Ивановичу Немировичу-Данченко, масону и эмигранту: «…Вы пишите, что с интересом прочли книгу П. Д. Успенского о четвертом измерении. Спасибо, что прислали ее нам. Читали ли Вы его же Tertium Organum /Ключ к загад кам мира/? Все эти темы и глубокое их значение обработаны с поразительной эрудицией Ел. Блаватской в ее «Секретной доктрине» еще в начале 70-х годов. Я никогда не в силах была прочесть эти семь томов ее мудрых трудов. В нашей семье, кроме матери, все это прочтено было Алексеем Алексеевичем, но уже много позже он сильно раскаялся после этого за свою