Опасная масть - Алексей Макеев

– Кто там?

Сказав, что он представитель главка угро при МВД, Лев услышал щелчок, и дверь распахнулась. Оглянувшись, он позвал Марину:

– Идем, не бойся!

Они вошли внутрь здания, обогнули стеклянную зарешеченную дежурку и по лестнице поднялись на второй этаж. Увидев дверь с табличкой «Приемная», Гуров вошел и спросил у секретарши, на месте ли начальник райотдела. Ее вопросительный взгляд при виде удостоверения гостя сменился на удивленный и даже ошарашенный. Приоткрыв дверь кабинета начальника и что-то быстро спросив, она объявила, что гостей ждут-с.

Подполковник в годах явно был несколько обеспокоен таким нежданным визитом. Предложив присесть, он спросил, что привело московского гостя и его спутницу. Вкратце изложив суть дела, Лев сообщил, что хотел бы увидеть начальника угрозыска. Недоуменно разводя руками – надо же, какой получился конфуз, – подполковник снял трубку телефона и, дождавшись отзыва, коротко приказал:

– Могзокова ко мне!

Минуты через две, разговаривая с кем-то на ходу по телефону, в кабинет вошел жгучий брюнет среднего роста с пухловатым брюшком.

– А, слушаю, Александр Афанасьевич! А, что случилось? – спросил он, но в этот момент снова зазвонил его сотовый. – Ой, простите, одна секунда… Да, брат… Ну, это я понял – протокол-матакол, вещдоки-мещдоки… Да, да… Все, брат, все, брат. Уладим, обязательно уладим!..

– Простите, а что именно и кому вы собираетесь улаживать? – глядя на него, спросил Гуров.

– А-а-а… Это служебная тайна! – быстро нашелся Могзоков, однако недовольный взгляд подполковника быстро изменил его точку зрения. – Ну… Это потерпевший звонил. Его обокрали, но наш сотрудник, формально подойдя к этому вопросу, посчитал угон машины инсценировкой, чтобы ее не изъяли судебные приставы. А тот собирался ее продать, чтобы погасить долг. И вот – такая неприятность…

Выслушав своего начальника, который с нотками раздражения изложил ситуацию с Игорем Васильевым, Могзоков развел руками:

– Этим делом занимался Роман Боскалев, мой зам. Я об этой истории слышал, но персонально занимается именно он.

Подполковник снова снял трубку.

– Боскалев? Давай ко мне. И – поживее!

Вскоре в кабинет бочком вошел долговязый небритый тип, от которого попахивало спиртным. Присутствие посторонних его, по всей видимости, несколько нервировало. Он пояснил, что месяц назад к нему подошел старый знакомый Толян Щадин, который пожаловался, что его хотел убить из личной неприязни некто Игорь Васильев. Но сейчас покушавшийся находится в больнице, поскольку, будучи пьяным, упал с мотоцикла.

– Ну, вот мы и попросили главврача ЦРБ, чтобы тот нас предупредил, когда Васильева выпишут, – чуть гнусавя, излагал Боскалев. – Два дня назад нам сказали, что Васильев из больницы вышел. Ну, я и распорядился, чтобы его немедленно задержали… А че? Что-нить не так?

Подполковник, опустив лицо вниз, ошарашенно покрутил головой – такие ляпы были достойны только зеленого новичка, который впервые надел служебную форму.

– Вот, вы говорите, к вам пришел с заявлением некто Щадин. А до этого разве не было официального уведомления из райбольницы о том, что к ним поступил потерпевший с ножевыми ранениями?

– А-а-а… Да, какая-то бумажка от них была. Только… Куда же я ее положил? – Боскалев, глядя в потолок, недоуменно почесал затылок.

Похоже, от таких откровений подполковнику стало совсем нехорошо.

– Ну, а почему же за весь прошедший месяц вы ни разу не сходили в больницу и не поинтересовались, от чего же на самом деле лечится Васильев? – с сожалением глядя на пьянчугу, Гуров тягостно вздохнул и потер пальцами лоб. – А зря! Тогда бы вы знали, что не Васильев Щадина, а тот его трижды ударил ножом. Но, даже если бы так и было, как излагал Щадин, завладев ножом, он не имел права наносить удары Васильеву. В любом случае, такие действия являются превышением пределов необходимой обороны. А это статья УК!

– Но… – видимо, уже поняв, что дров наломал с избытком, Боскалев заговорил торопливо, жестикулируя руками. – А, вот еще! Этот Васильев со своим дружком избили ни за что ни про что Толяна с его другом… Как, бишь, его?..

– Это вранье! – не выдержав, выкрикнула Марина. – Да, стычка была, но Игорь с Женькой вступились за одного паренька и его девочку, которых Щадин со своим приятелем пытались ограбить. Эти двое уже давно по нашему микрорайону занимаются грабежами и поборами. Уже сколько людей писали сюда заявления, а толку никакого!

– Вранье! Где они – эти мальчик и девочка? – недовольно скривился Боскалев. – Я сейчас тоже такого могу насочинять!

– Я их разыскала, и они сказали, что дадут показания! – не скрывая язвительности в голосе, возразила Марина.

Изобразив гримасу оскорбленной добродетели, Боскалев замолчал, лишь время от времени досадливо всплескивая руками. Дескать, вот ведь дожили – не пойми кто даже слова ему не дает сказать. Подполковник поднял голову и уничтожающе посмотрел на своего «пинкертона».

– Сейчас же передавай все дела и чтобы в райотделе духу твоего не было! Пошел вон!

Изобразив обиду, тот быстренько выкатился за дверь.

– А тебе, Могзоков, ставлю на вид! – стукнул по столу кулаком подполковник. – Ты должен знать не примерно, кто чем занимается, а суть любого поступившего дела. Парня немедленно отпустить и извиниться!

– Есть! Будет сделано! – закивав, брюнет поспешил покинуть кабинет.

– Игоря сейчас отпустят?! – не веря своим ушам, спросила Марина.

– Да, разумеется! – подтвердил подполковник. – Я официально приношу вам свои извинения за происшедшее. С виновными мы обязательно разберемся.

– Ой, спасибо! – Растерянно улыбнувшись, девушка встала и, посмотрев на Гурова, добавила: – Лев Иванович, вам – особая благодарность. Вас мне прямо сам бог послал! До свидания!

– Я тут всего полгода, – неспешно заговорил подполковник, когда за Мариной закрылась дверь. – Тут же вообще бардак был полный. Мой предшественник так нареформил, что самые профессиональные и работоспособные оказались за бортом, а остались вот такие Боскалевы, про которых говорят: работать не хочет, а воровать боится. Теперь приходится собирать кадры, что называется, с бору – по сосенке. Вот так и живем…

Стас Крячко сразу же после отъезда Гурова отправился к информационщикам. Там ему наконец-то удалось получить электронные списки заключенных, отбывавших сроки на Чернореченской зоне. Впрочем, в процессе поисков не обошлось без осложнений. Как оказалось, на территории России как бы не больше десятка мест, от Кавказа до Сибири, именуемых Черноречьем. Поэтому и были предоставлены информационные материалы сразу из двух пенитенциарных структур, расположенных вблизи разных Черноречий – с европейского и сибирского.

Открыв в ноутбуке материалы по сибирской ИТК, он увидел бесконечно длинный столбец имен, фамилий, кличек, статей УК, сроков отсидки… При виде этого изобилия у Крячко сразу же отчего-то заболела голова, засвербело меж лопаток, заныло в пояснице. Но делать нечего, нужно было искать. Станислав не спеша вращал на компьютерной мыши колесо прокрутки экрана и флегматично взирал на медленно плывущую снизу вверх страницу, просматривая прежде всего колонку кличек уголовников.