Теплое местечко на двух стульях - Марина Серова

Нисколько не сомневаясь в этом, я сразу же принялась выкладывать проблему:

— Понимаешь, я тут занимаюсь одним делом. В нем оказался замешан один человек. Кто он, я не знаю. Известно лишь, что ему принадлежит очень дорогой особняк. Можно ли как-нибудь по адресу этого дворца установить имя владельца?

Я замолчала и по тишине в трубке догадалась, что Гарик размышляет. Он, хоть и имел связи во всех областях, сориентироваться так сразу, к кому лучше всего обратиться, не мог. Наконец он произнес:

— Диктуй адрес, посмотрю, что можно сделать.

Я назвала адрес особняка, в котором мне пришлось поработать, и тут же уточнила:

— Как скоро ты достанешь информацию?

— Пока не знаю, но постараюсь побыстрее. Ведь ты же, крошка моя, ждать не любишь.

Почувствовав, что Гарик пытается перевести разговор на более интересную для него тему, я хотела закончить беседу и уже почти распрощалась. Но Папазян резко и безо всякого перехода спросил:

— А когда мы с тобой посидим где-нибудь, забыв о работе, поговорим по душам? Я без твоего тепла, Таня-джан, как цветок без воды, засыхаю.

— Ну так еще не зима, — отшутилась я. — Вот когда снег упадет, солнышко греть перестанет, тогда и поговорим.

Гарик сначала как будто обиделся, потом, видно, решил, что я сказала это не всерьез, а потому принялся расписывать, как замечательно мы проведем время вместе. Мне не оставалось ничего, как в знак благодарности за последующую помощь молча слушать и изредка произносить «да, конечно». Длилась эта пытка, наверное, минут десять. Когда же наконец удалось отделаться от Гарика и его сладостных речей, я с облегчением вздохнула и отбросила телефон подальше от себя. Час или, если повезет, даже больше, пока Папазян будет выяснять личность хозяина особняка, я могу жить спокойно.

Времени на передышку между разговорами с Гариком Папазяном мне оказалось отведено совсем мало. Я даже до дома добраться не успела, как мой армянский товарищ перезвонил.

— Ну что, владелец особняка тебя еще интересует? — радостно спросил он.

— Естественно, — отозвалась я и приготовилась слушать. Гарик медлил, явно чего-то ожидая.

— Ну… — попыталась я подтолкнуть его к продолжению.

— Может, встретимся? — наконец сказал, что хотел, Папазян. — При встрече все и поведаю.

— Гарик, — вымученно произнесла я, — ты же знаешь, когда я работаю, я не нахожу времени на личные встречи.

— Но ведь это же тебе как раз и нужно для работы, — не желал сдаваться Папазян.

— Нужно, но я вполне могу обойтись телефонным разговором. Или, может, ты ничего не узнал? — сделала я нелестное для Гарика предположение.

— Ну ты и выдумала, — обиделся Гарик. — Покажи мне хоть одного богатого человека в Тарасове, о котором бы я ничего не знал.

— Когда-нибудь обязательно это сделаю, — улыбнулась я. — Так что там с этой личностью из особняка?

— Ну что, ничего особенного, обычный мужик, почти свой.

— У тебя все свои, — заметила я как бы к слову, а Гарик продолжил:

— Бизнес, конечно, раскрутил большой, но в черных делишках не замешан, могу поручиться.

— Ты что-то с разбегу и в сторону, — осадила Гарика я, — хотя бы скажи, как его зовут и чем занимается, а потом уже подробности расписывай.

— Все-то тебе по уставу надо, — буркнул недовольно Папазян, но потом все же внял моей просьбе: — Зовут владельца особняка Василий Архипович Ананьев. Он владелец нескольких ночных клубов и заведений в нашем городе. С них-то и поднялся. Я слышал, что ему однажды повезло: срубил большой куш в каком-то казино. Деньги спускать не стал, купил помещение, игровые столы и начал делать капитал на любителях азарта. Сейчас у него все на высшем уровне.

— С этим ясно, — вставила я. — А что насчет слабых и сильных сторон?

— В смысле? — не понял Папазян.

— Какие у него имеются слабости — дорогие напитки, женщины, домашние питомцы, марки, наконец…

— Ты, наверное, смеешься, — хихикнул Папазян. — Какие могут быть женщины, если мужику о земле пора думать? — разъяснил причину своей усмешки Гарик.

— Он так стар? — уточнила я.

— Еще как. Могу поспорить, что даже с такими деньгами жить ему осталось совсем немного — год, от силы два. Во всяком случае, выглядит он ужасно.

— Но все же что-то его интересует? — понимая необходимость выяснить слабые стороны этого человека, попыталась уточнить я. — Что является смыслом его жизни? Может, какой родственник, любимый внук, что-то же наверняка есть…

— Ты так спрашиваешь, будто я с ним живу, — усмехнулся Папазян.

— Значит, это для тебя тоже тайна? — попыталась я взять Гарика на понт. Он, когда слышал, что кто-то сомневается в его способностях, приходил в ярость и пытался доказать, что способен достать любую информацию.

— Ну…

— Если не знаешь, так и скажи.

— Конкретно не знаю, — обиженно пробурчал Папазян. — Но могу предположить.

— Предположи, — разрешила я.

— Если принять во внимание все, что о нем известно, этот товарищ коллекционер.

— Что именно он коллекционирует? — Ответ Папазяна меня не удовлетворил. — Картины, скульптуры, ювелирные украшения?

— Кажется, напитки.

— Вина?

— Может, и вина, может, настойки какие целебные. В его возрасте только об эликсире молодости мечтать, — иронизировал Гарик.

Затем Папазян поведал еще много всяких подробностей про Ананьева. Оказалось, что тот владел целой сетью развлекательных заведений. При этом Гарик все время подчеркивал, что в принципе «дедок он хороший». Папазян рассказал даже, где тот живет. Учитывая, что в известном мне особняке «дедок» появлялся весьма редко, это была полезная информация.

Папазяну я, конечно, верила, но не мешало самой проверить сию крупную шишку, особенно на причастность к разного рода убийствам. Вряд ли хозяин особняка ничего не знает о том, что в его доме творится, напротив, скорее сам всем и заправляет. Мало ли — вдруг Христенко перешел ему когда-то дорожку, и вот теперь старичок всячески ему мстит? Не сам, так кто-то из его родственничков, с которыми мог столкнуться Иван Васильевич. В общем, необходимо встретиться с этим старичком и посмотреть, что он собой представляет. А там уже будет видно.

Торопливо закончив беседу с Гариком Папазяном, который заново начал набиваться на встречу со мной, я вернула трубку на место и призадумалась:

«Значит, дедок стар, обожает роскошь, по натуре игрок, коллекционирует какие-то напитки, предпочитает белое во всем, ужасно скуп, — расхаживая по квартире, разговаривала я сама с собой. — Странные пристрастия, но мне они только на руку».