Посох и шляпа - Терри Пратчетт

– На самом деле… на самом деле им нужна ты, – промямлил он. – Я слышал, что они вытворяют…

– Мне точно нужно это знать? – спросила Канина.

К ужасу Ринсвинда, она, похоже, так и не нашла себе оружия.

– Они бросят тебя в сераль! Она пожала плечами.

– Могло быть и хуже.

– Там такие шипы точат, а когда дверь закроют… – наобум ляпнул Ринсвинд.

Каноэ настолько приблизились, что уже можно было разглядеть решительное выражение на лицах гребцов. – Это не сераль. Это Железная Дева. Ты что, не знаешь, что такое сераль?

– Гм…

Она ему объяснила. Ринсвинд залился краской.

– Во всяком случае, меня сначала нужно захватить, – поджав губы, заявила Канина. – Это тебе следует беспокоиться.

– Я-то тут при чем?

– Кроме меня, ты единственный носишь здесь платье.

– Это мантия… – возмутился Ринсвинд.

– Мантия, платье… Моли Создателя, чтобы они знали разницу.

Ладонь, похожая на гроздь унизанных кольцами бананов, схватила Ринсвинда за плечо и развернула кругом. Капитан, массивно сложенный, похожий на медведя пупземелец, приветливо улыбался ему сквозь густую растительность на лице.

– Ха! – воскликнул он. – Не знают они, что на борту у нас волшебник есть! Чтобы зажечь в их внутренностях пылающий зеленый огонь! Ха?!

Осознав, что Ринсвинд не готов сию же минуту напустить на пиратов карающие чары, он нахмурил темные кустистые брови и настойчиво переспросил: «Ха?», – предоставив одному слогу выполнить работу целого ряда чудовищных угроз. – Да, ну, я просто… я просто перепоясываю чресла, – объяснился Ринсвинд. – Да, именно этим и занимаюсь. Перепоясываю их. Вам нужен зеленый огонь?

– И еще чтобы в костях у них тек расплавленный свинец, – начал самозабвенно перечислять капитан. – И чтобы волдырями покрылась их кожа, чтобы их мозги изнутри пожрали живые скорпионы…

Переднее каноэ подошло к борту, и в леер с глухим стуком вонзилась пара крюков. Завидев первого работорговца, капитан поспешил было прочь, вытаскивая на ходу меч, но затем, остановившись, снова повернулся к Ринсвинду.

– Перепоясывай быстрее! – прорычал он. – Не то лишишься всяких чресл. Ха?

Ринсвинд повернулся к Канине, которая облокотилась о поручень и изучала свои ногти.

– Ты бы лучше принимался за дело, – посоветовала она. – Тебе предстоит пятьдесят раз наслать зеленый огонь и горячий свинец, не говоря уж о дополнительном заказе на волдыри и скорпионов. Не давай им спуску.

– Вечно со мной такое случается, – простонал Ринсвинд, перегибаясь через поручень, чтобы бросить взгляд на то, что в его представлении было главным этажом судна.

Пираты, которые за счет численного перевеса побеждали, загоняли команду в сети и опутывали веревками. Они работали в абсолютном молчании, взмахивая дубинками и уклоняясь от ударов, пользуясь мечами только тогда, когда не оставалось выхода.

– Не хотят портить товар, – заметила Канина.

Ринсвинд с ужасом узрел, как капитан, выкрикивая: «Зеленый огонь! Зеленый огонь!», исчезает под нахлынувшей массой темных тел.

Ринсвинд попятился. В магии он был полным нулем, но до сих пор ему со стопроцентным успехом удавалось остаться в живых, и он не хотел испортить это достижение. Теперь за то время, которое потребуется, чтобы долететь до моря, ему предстояло научиться плавать. Попытаться стоило.

– Чего ты ждешь? Сматываемся, пока они заняты, – крикнул он Канине.

– Мне нужен меч, – заявила она.

– Через минуту у твоего горла их будет более чем достаточно.

– Мне хватит и одного. Ринсвинд пнул ногой Сундук и ворчливо бросил:

– Пшли. Тебе предстоит проплыть немалый путь.

Сундук с преувеличенной непринужденностью выпустил крошечные ножки, медленно повернулся и опустился на палубу рядом с девушкой.

– Предатель! – буркнул Ринсвинд, обращаясь к его петлям. Сражение, похоже, уже закончилось. Пятеро пиратов, оставив большую часть своих товарищей управляться с поверженной командой, поднялись на кормовую палубу. Их главарь стащил со смуглого лица маску и бросил на Канину быстрый плотоядный взгляд. Повернувшись, он куда более долгим плотоядным взглядом смерил Ринсвинда.

– Это мантия, – быстро сказал Ринсвинд. – И вам лучше поостеречься, потому что я волшебник. – Он набрал в грудь побольше воздуха. – Дотроньтесь до меня пальцем, и вы заставите меня пожалеть, что вы это сделали. Я вас предупредил.

– Волшебник? Из волшебников не растут хорошие сильные рабы, – задумчиво проговорил главарь.

– Совершенно верно, – подтвердил Ринсвинд. – Так что если вы просто отпустите меня…

Главарь повернулся обратно к Канине и подал знак одному из своих товарищей, ткнув татуированным большим пальцем в сторону Ринсвинда.

– Не убивай его слишком быстро. По правде говоря… – Он замолчал и одарил Ринсвинда улыбкой во все тридцать два зуба. – Может быть… Да. А почему бы и нет? Ты петь умеешь, волшебник?

– Может, и сумею, – осторожно ответил Ринсвинд. – А что?

– Возможно, ты как раз тот человек, который нужен серифу для работы в гареме. Двое работорговцев сдавленно хихикнули.

– Исключительная возможность… – продолжал главарь, ободренный такой реакцией со стороны публики.

У него за спиной послышалось еще несколько возгласов снисходительного одобрения.

Ринсвинд попятился.

– Вряд ли, – покачал головой он. – Но все равно спасибо. Я просто не создан для таких вещей.

– О, тебя можно переделать. – Глаза главаря блестели. – Это нетрудно устроить.

– Создателя ради… – пробормотала Канина.

Она коротко глянула на людей, стоящих по обе стороны от нее, и ее руки пришли в движение. Тот, кого она проткнула ножницами, вероятно, отделался легче, чем тот, кого она ударила гребнем, учитывая, в какое месиво стальной гребень может превратить лицо. Нагнувшись, она подхватила меч, выпавший из руки одного из поверженных пиратов, и бросилась на двух оставшихся противников.

Главарь обернулся на крики и увидел позади себя Сундук с открытой крышкой. Но тут Ринсвинд с разбегу врезался в него, и пират полетел вниз, в то забвение, которое ожидало его в многомерных глубинах Сундука.

Раздавшийся было вопль резко оборвался. Вслед за этим послышался дребезг, похожий на лязг засова, задвигаемого на воротах ада.

Ринсвинд попятился.

– Исключительная возможность… – пробормотал он под нос, только сейчас сообразив, на что намекал главарь.

По крайней мере, теперь ему представилась исключительная возможность понаблюдать за тем, как дерется Канина. Редко кому удавалось увидеть это дважды.