Тайпан - Джеймс Клавелл

Он прикрывал Фэна всю дорогу назад. Когда лорча достаточно отдалилась от берега, Струан обвязал мешок цепью, прочел над ним молитву и опустил в черную бездну. Он видел, как мешок исчез под водой, оставив после себя маленький кружок морской пены.

Струану очень хотелось рассказать Скраггеру о своем прощании с его сыновьями.

На Вампоа он передал их на руки капитану с письмами к агентам Благородного Дома в Лондоне, которых он сделал ответственными за мальчиков и их обучение.

– Ну что ж, удачи вам, ребятки. Когда приеду домой, я зайду навестить вас.

– Можно мне поговорить с вами, ваша милость, наедине? – спросил маленький Фред, стараясь не расплакаться.

– Конечно, дружок. Пойдем со мной. – Струан отвел его в каюту.

Берт, евразиец, забеспокоился, оставшись один, а У Пак изо всех сил вцепился в руку Берта.

– Я слушаю, Фред, – сказал Струан, когда они с мальчиком остались одни.

– Мой папа сказал, чтобы нам непременно дали правильное имя, раньше чем мы поплывем домой, ваша милость.

– Да, парень. Оно значится в ваших бумагах. Я говорил тебе об этом вчера вечером. Разве ты не помнишь?

– Прошу прощения, нет, ваша милость. Я забыл. Можно нам его снова узнать, пожалуйста?

– Ты Фредерик Макструан, – ответил он, потому что мальчишка ему понравился, а клановое имя было хорошим именем. – А Берт, он Берт Чэнь.

– О, – сказал малыш. – Да, теперь я вспомнил. Только почему мы разные? Я и мой братец?

– Ну, – ответил Струан, взъерошив ему волосы и вспомнив вдруг с пронзительной болью своих собственных сыновей, которых он потерял. – У вас ведь разные мамы, верно? Вот поэтому и имена разные.

– Да. Но мы же братцы, ваша милость, – сказал Фред, и глаза его наполнились слезами. – Прошу прощения, можно нам так, чтобы имя было одинаковое? Чэнь – очень хорошее, красивое имя. Фредерик Чэнь хорошо звучит, тайпан.

Поэтому Струан переписал документы, и капитан заверил его подпись.

– Вот, ребятки, теперь вы оба Макструаны. Альберт и Фредерик Макструаны.

И они заплакали от радости и прижались к нему, обняв своими ручонками.

Струан спустился вниз и постарался уснуть. Но сон бежал от него. Смерть Скраггера не шла у него из головы. Он знал, что это была излюбленная пытка У Фан Чоя, отца У Квока и деда У Пака. Жертве, назначенной к расчленению, давали три дня на то, чтобы выбрать, какая из конечностей будет отрублена первой. И на третью ночь к нему подсылали его друга, который тайно извещал его, что помощь близка и спасение рядом. Поэтому несчастный выбирал ту из рук или ног, без которой, как ему казалось, он смог бы обойтись лучше всего, пока не подоспеет помощь. Когда смола заживляла культю, беднягу заставляли выбирать еще одну конечность, снова обещая ему быструю помощь, которая так никогда и не приходила. Только очень сильные люди могли выжить, потеряв две конечности.

Струан встал с койки и поднялся на палубу. Ветер чуть-чуть посвежел, и пелена облаков стала толще: луна скрылась полностью. Волнение на море усилилось, но не настолько, чтобы представлять опасность для корабля.

– Завтра дождь, мистер Струан, – сказал Кьюдахи.

– Да, – ответил он.

Струан устремил взгляд на восток, подставив лицо ветру. Он чувствовал, что море неотрывно следит за ним.

– Главная Госпожа, – сказала А Сам, будя Мэй-мэй легким прикосновением. – Катер Отца приближается.

– Лим Динь приготовил ему ванну?

– Да, Мать. Он поднялся наверх, чтобы приветствовать Отца.

– Ты можешь вернуться в постель, А Сам.

– Мне разбудить Вторую Мать?

Иньси, свернувшись калачиком, спала в кровати у стены.

– Нет. Иди спать. Но сначала подай мне щетку и гребень и проследи, чтобы Лим Динь приготовил завтрак на случай, если Отец голоден.

Мэй-мэй на минуту опустилась на подушки, вспоминая то, что рассказал ей Гордон Чэнь. Этот грязный убийца, черепашье дерьмо! Подумать только! Он обвинил моего сына в связи с тайным обществом! Ему заплатили больше чем достаточно, чтобы он держал язык за зубами и умер тихо. Какой болван!

Она осторожно встала с постели. Первые несколько секунд ее ноги дрожали и подгибались. Потом она перестала качаться и встала прямо.

– О, – сказала она, – так гораздо лучше. – Она подошла к зеркалу и придирчиво себя рассмотрела. – Ты выглядишь как старуха, – упрекнула она свое отражение.

– Вовсе нет. И вы не должны вставать с постели, – сказала Иньси, садясь на своей кровати. – Позвольте мне расчесать ваши волосы. Отец вернулся? Я так рада, что вам лучше. Вы действительно выглядите очень хорошо.

– Спасибо, Сестра. Его катер как раз приближается. – Мэй-мэй позволила Иньси расчесать ей волосы и заплести их в косу. – Спасибо, дорогая.

Она надушилась и вернулась в постель, чувствуя себя посвежевшей.

Дверь открылась, и в каюту на цыпочках вошел Струан.

– Что ты делаешь так поздно? Почему не спишь? – спросил он.

– Я хотела убедиться, что с тобой все хорошо. Твоя ванна готова. И завтрак тоже. Я очень рада, что ты вернулся целый и невредимый!

– Я, пожалуй, посплю несколько часов. Ты тоже ложись, девочка, и мы вместе позавтракаем, когда я проснусь. Я предупредил Лим Диня, чтобы он будил меня, только если возникнет что-то срочное.

Он коснулся ее губ легким поцелуем, немного смущаясь присутствием Иньси. Мэй-мэй заметила это и улыбнулась про себя. Какие все-таки непостижимые люди эти варвары!

Струан чуть заметно кивнул Иньси и вышел из каюты.

– Послушай, дорогая Сестра, – сказала Мэй-мэй, когда уверилась, что Струан не может ее слышать. – Вымойся в душистой воде и, когда Отец будет глубоко спать, заберись к нему в постель и будь с ним.

– Но, Главная Госпожа, я уверена, что Отец никак не показал своего желания взять меня к себе. Я наблюдала за ним очень внимательно. Если я приду незваной, я… Он может очень рассердиться и прогнать меня, и тогда я сильно потеряю лицо перед вами и перед ним.

– Ты просто должна понять, что варвары очень отличаются от нас, Иньси. У них нет понятия о «лице», как у нас, – совсем никакого. А теперь сделай так, как я скажу. Сейчас он примет ванну и пойдет спать. Подожди один час. Потом иди к нему. Если он проснется и прикажет тебе уйти, просто будь терпелива и скажи, – она перешла на английский, – «Главная Госпожа послала меня».

Иньси повторила несколько раз незнакомые слова и запомнила их.

– Если это не поможет, возвращайся сюда, – продолжала Мэй-мэй. – Ты ни чуточки не потеряешь лица, я обещаю тебе. Не бойся. Я много знаю об Отце и о том, как он понимает «лицо». Мы ни в коем случае не можем допустить, чтобы он ходил в эти грязные бордели. Безобразник, вчера вечером он отправился прямиком в один из них.