История Дома Романовых глазами судебно-медицинского эксперта - Юрий Александрович Молин

об изменении Устава. Этого требовали ученые. Для работы была предложена демократичная процедура: академикам разослали действовавший в то время Устав 1836 года с просьбой высказать пожелания. Предложения ученых поступили; оказалось, каждый из академиков высказывал идеи, касавшиеся его узкоспециальной сферы деятельности. При всей их полезности общей картины получить не удалось, поэтому процедуру изменения устава отложили. К работе над ним вернулись через 10 лет. Образованная в 1902 году комиссия пришла к выводу о целесообразности лишь частичных изменений. Константин Константинович из естественных наук тяготел больше всего к тем, которые можно назвать «романтическими», – к астрономии и географии. Он содействовал открытию ряда обсерваторий. Строительство одной из них – Одесской – велось, в том числе, и на его личные средства. Благодаря содействию Великого Князя состоялись известные экспедиции: Полярная под руководством Э.В. Толля, на Шпицберген, на Новую Землю, в Монголию, в Семиречье и др. Здесь сказалась любовь к путешествиям и самого Президента. Он прекрасно знал Русский Север, объехал полмира. Разным начинаниям довелось содействовать Президенту академии наук – от проведения первой переписи населения до уникального издания, посвященного истории русской одежды.

Приверженность Константина Константиновича к изящной словесности не мешала ему и в этой области оставаться «организатором». Идея создания Пушкинского дома – в последующем Института русской литературы (ИРЛИ) – была выношена им. Он был сторонником того, чтобы Пушкинский дом в Петербурге, как и памятник поэту, создавался на собранные средства.

Князь хорошо представлял трудности, которые могли возникнуть, если бы приходилось рассчитывать только на государственную казну.

Имя Великого поэта часто появляется на страницах дневника К.Р. «Хочу прочесть всего Пушкина от доски до доски. Недавно я слышал в полку от поручика Теплова, что он подобным образом прочитал Пушкина, и мне стало совестно, что я этого еще не сделал» (3 марта 1887 год). Константин Константинович принялся за доскональное изучение творчества Пушкина по восьмому изданию собрания сочинений (1882 год). Одновременно он читал биографию поэта, его письма. Когда его назначили президентом Академии наук, первая мысль была – об издании академического собрания сочинений Пушкина. Он поручил подготовить его академику А.Н. Майкову.

Одно из заседаний отделения русского языка и словесности Академии наук целиком посвятил предстоящему изданию. «Мы говорили о предложенном мною академическом издании Пушкина. Поднялся вопрос о том, как поступить со стихотворениями непристойного содержания. Думаем – их вместе со всем неоконченным и не предназначенным Пушкиным к печати поместить в особый том, который отнюдь не пускать в продажу» (Дневник. 23 сентября 1889 год).

Благодаря хлопотам Константина Константиновича в России более-менее достойно отметили 100-летие со дня рождения гениального поэта. Правда, пришлось преодолевать множество препон и далеко не все задуманное удалось осуществить.

Несмотря на огромную занятость, Великий Князь всегда находил время для знакомства с творчеством современных ему писателей. Информацию об этом мы часто находим на страницах дневника. Необычен для деликатного, терпимого к своим собратьям по перу отзыв: «Кончил ужасный, подавляющий, местами бессмысленный, написанный вымученно-вычурным языком рассказ современного писателя, друга и последователя Максима Горького – Леонида Андреева» (17 июня 1905 год). В то же время, Константин Константинович, например, гораздо более мягко, чем Лев Толстой, отнесся к повести А.И. Куприна «Поединок». «Это прекрасно написанная картина жизни армейского полка. Автор положительно обладает дарованием, но непомерно сгущает краски и держится крайних отрицательных взглядов на военное дело. Тяжело читать» (24 июня 1905 год).

* * *

Снежная мартовская вьюга, глухо гудя, свободно летала по улицам и проспектам Петербурга, наметая огромные, уже недолговечные сугробы снега, внезапно поднимавшиеся в воздух рыхлыми клубами, бьющими в лица людей. Стемнело, и уличные фонари, заведенные в городе еще Петром I, тускло мерцали сквозь пургу, желтыми светлячками указывая путь редким прохожим и проезжим. По Дворцовой набережной неслись роскошные сани, запряженные парой гнедых рысаков. Зябко кутаясь в огромную шубу, подняв воротник, Константин Константинович едва сдерживал кашель – не мог дышать холодным воздухом. Он любил быструю езду. Настроение было очень хорошим, как всегда после встречи с ярким интересным человеком. Господь наградил Великого Князя талантом угадывать и «коллекционировать» талантливых людей, даром крепкой и верной дружбы. Вспоминался прошедший вечер…

Познав, пусть как любитель, труд артиста, музыканта, Константин Константинович относился с уважением к этой профессии. Для участия в его любительских спектаклях приглашались и профессионалы. С Сарой Бернар, приезжавшей на гастроли в Россию и пользовавшейся особым успехом в необычной для женщины роли Гамлета, он совместно репетировал. Тесные отношения связывали Его Высочество с великими музыкантами – П.И. Чайковским, А.К. Глазуновым, А.Г. Рубинштейном. Глазунов писал музыку к произведениям Константина Константиновича, а как член академии, близко знавший Президента, высоко оценивал его человеческие качества. Быть поэтом для члена императорской фамилии считалось необычным, почти недопустимым. Поэтому свои произведения Великий Князь подписывал криптонимом К.Р. Романсы на его стихи писали Р.М. Глиэр и А.А. Оленин. Сам он, пробуя силы в музыке, сочинил шесть романсов, которые исполняла оперная артистка Е.А. Лавровская. П.И. Чайковский создал на стихи К.Р. цикл романсов. Менялись времена, вкусы, но кто не замирал при звуках романса «Растворил я окно», ставшего венцом совместного труда великого композитора и скромного поэта!

Интересны их творческие советы друг другу. Например, Константин Константинович рекомендовал композитору написать оперу на сюжет повести А.С. Пушкина «Капитанская дочка». Великий Князь не раз приглашал Чайковского к себе в Мраморный дворец, особенно во время музыкальных вечеров. Любовь к музыке, театру, соединившись с обязанностями опекуна науки, побудила Константина Константиновича содействовать развитию истории театрального искусства. По его инициативе сначала в Павловске, а затем и в других местах появилась особая форма театральной жизни, сочетающая досуг и просвещение. Это были представления, которым предшествовали лекции по искусствоведческим дисциплинам. Энтузиазм и поддержку вызывали у него выставки, посвященные юбилейным датам великих литераторов, композиторов, ученых. Рано начав литературные занятия, К.К. Романов стал автором многочисленных лирических стихотворений (циклы «У берегов», «Библейские песни», «Мечты и думы», «Времена года», «На чужбине», «Солдатские сонеты» и др.), исторической драмы «Царь Иудейский», переводов и критических статей. В творчестве Романова часто разрабатывались библейские мотивы. Широкую популярность, став народной песней, завоевало стихотворение «Умер бедняга! В больнице военной…» (1885).

К.К. Романов и П.И. Чайковский познакомились в марте 1880 года на вечере, устроенном специально для этого по просьбе Великого Князя В.В. Бутаковой (сестрой Л.В. Давыдова, ставшей женой знаменитого адмирала русского флота). Об этой встрече, равно как и о других, а также об исполнении музыки Чайковского сохранились многие записи в дневниках К.К. Романова. Чайковский также с симпатией отзывался о новом знакомом: «В высших сферах кроме благоволящих