Ведьмы Алистера - Дарья Шатил

магические круги белым мелком. За окном всё так же барабанил дождь, и Терра отстранённо отметила, что погода как нельзя лучше подходит её паршивому настроению. Себе самой она запретила плакать — не сейчас, когда Алистер готовится принести себя в жертву.

Она понимала, что это неправильно — так переживать из-за него. Ведь он делает это ради их дочери. Терра мысленно даже пожурила себя за то, что ценит мужа больше, чем дочь, хоть и понимала, что сама же накручивает себя: она любила их обоих, но высшие силы — если они существовали, — поступали жестоко. Неправильно заставлять Терру выбирать. Чертовски неправильно. Чертовски жестоко.

Будь у них ещё время, Терра непременно нашла бы другой вариант, но времени не было. А потому она мысленно прощалась со своей прекрасной жизнью и злилась на мёртвую ведьму, которая всё разрушила. У неё даже проскочила полная бахвальства мысль, что, будь ведьма ещё жива, она удушила бы её собственными руками. От кусочка здравомыслия, которое говорило, что ей физически не хватило бы сил на это, Терра просто отмахнулась.

Джослин закончила рисовать и поднялась на ноги. Терра увидела, как мягким светом вспыхнули круги, когда их вязь закрылась. Наставница кивнула Алистеру, и он переложил всё ещё спящую Марту, закутанную в плед, в один из кругов, а сам занял место во втором. Свечение кругов стало ещё ярче. Они переливались и искрились: от белого к жёлтому и обратно.

Ведьма заняла место на пятачке между кругами и принялась соединять их тонкой волнообразной нитью. Терра подошла к наставнице и встала за её плечом, чтобы помочь в случае чего.

— Ты уже рвала чью-нибудь нить? — тихо спросила она.

Джослин покачала головой, продолжая вырисовывать финальную вязь.

— Ни разу.

— Чёрт, — выругалась Терра, желая прекратить всё немедленно. Она с мольбой посмотрела на Алистера, надеясь, что он одумается, но муж оказался непреклонен.

«Упёртый баран», — в сердцах подумала Терра и тут же пожалела о своих мыслях.

Джослин закрыла финальную вязь, и комнату затопило фиолетовым свечением, в котором Терра разглядела толстую нить, связывающую Марту и Алистера. Зрелище было невероятным. Терра неосознанно задалась вопросом, была ли её нить — та, что связывала её с дочерью — такой же сильной и толстой? И насколько разрыв между отцом и дочерью ослабит Марту?

Наставница взяла заранее приготовленный нож, на лезвии которого выбиты рунические знаки защиты. Джослин медленно и напевно читала заклинание, пропуская нить между пальцами. Та извивалась, словно пытаясь вырваться из рук ведьмы, ускользнуть, не позволить себя разрушить.

Терра хоть и испугалась, но не могла отрицать, что процесс выглядел занимательно. Для стороннего наблюдателя. А ещё, сощурив глаза, она смогла заметить тонкую нить, которая тянулась от неё к дочери, и толстую, похожую на жгут, нить, что шла от неё к мужу. Все три нити образовывали треугольник.

Поглощённая нитями и их изучением, Терра не сразу заметила, что воздух в доме похолодел, голос наставницы стал хриплым, а напев ещё медленнее, словно она выдавливала каждое слово из себя через невероятные усилия.

По лбу Джослин катились крупные бусинки пота, она хмурилась и тяжело дышала. Алистер тоже дышал хрипло, прижимая руку чуть ниже сердца.

Джослин явно не хватало сил.

— Нужно прекращать! — крикнула Терра, но её проигнорировали.

Джослин занесла нож над нитью и попыталась её разрезать. В этот момент Марта распахнула глаза и завизжала, забившись в конвульсиях. Она хваталась за нить своими маленькими ладошками и истошно кричала. И в её полном ужаса и боли крике то и дело проскакивало одно единственное слово — «папа».

Терра бросилась было к дочери, но Джослин остановила её суровым взглядом, буквально пригвоздившим женщину к месту. Этот взгляд оказался красноречивей любого предостерегающего крика.

Марта выбралась из пледа, в который её закутал Алистер, и, встав на четвереньки, поползла к краю круга. Всё это время она кричала и плакала, звала и всхлипывала — сколько же силы и упорства было в столь маленьком и слабом теле!

Терру била мелкая дрожь: смотреть на происходящее и не иметь возможности вмешаться было мучительно. А Джослин продолжала резать, и у неё ничего не получалось — нить не поддавалась. Лезвие ножа треснуло в тот момент, когда на нити появился маленький разрез. Алистер закричал от боли, а Марта растянулась на полу, так и не доползя до края круга. Девочка всхлипывала и пыталась подняться, но силы её покинули.

Терра круглыми от ужаса глазами смотрела на осыпающиеся осколки и лишь слегка повреждённую нить.

Джослин громко и неприятно выругалась, прервав напевный речитатив заклинания.

— Терра, подойди! — полным боли голосом приказала женщина.

Терра подчинилась. Ноги казались ватными и дрожали при каждом шаге. Она не знала, куда смотреть, не знала, что делать. В голове стояли лишь крик мужа и судорожные всхлипы дочери, которые всё нарастали и нарастали, разрывая Терру на части.

— Нужно заканчивать, — слова наставницы с трудом пробились через пелену ужаса, окружающую Терру. — Оставлять так нельзя!

Джослин схватилась за нить, которая связывала Терру и Марту и, на манер петли нахлестнув её поверх другой в месте крохотного разреза, принялась перетирать. Терру бросило на пол. В груди вспыхнуло пламя, прокатившееся обжигающим огнём по всему телу. В глазах потемнело. Она судорожно хватала ртом воздух и, кажется, кричала. Хотя кричать мог кто угодно: она не определила бы, даже если бы захотела.

В какой-то момент нескончаемое пламя, выжигающее её сердце, отхлынуло, и Терра смогла разлепить пересохшие глаза и оглядеться. Круги погасли. Алистер стоял на коленях в своём круге и смотрел на них пустым и холодным взглядом. Марта свернулась клубочком, обхватив колени тёмными ладошками, и беззвучно тряслась.

А Джослин…

Наставница сидела на полу в паре шагов от Терры и зажимала лицо руками. Её пальцы были в крови. Приподнявшись на локтях, Терра подползла к ведьме. Между пальцев той сочилась кровь. Много крови.

— Джослин, что происходит? — каким-то не своим, похожим на карканье, голосом спросила Терра. — Ты в порядке?

— Нет, — прохрипела наставница.

Вокруг её пальцев распространялось едва уловимое свечение. «Она лечит себя», — поняла Терра.

— У тебя не было защитного круга, — сквозь сиплое дыхание пояснила Джослин. — Нить, перерезав отцовскую, высвободилась и стеганула меня по глазам. Кажется…

Терра отняла одну из рук, чтобы посмотреть и помочь, и тихо всхлипнула. От глаз наставницы не осталось ничего — лишь ошмётки кожи, мяса и кровь. Много крови. Терра не могла даже представить, как Джослин держится. Сама бы она уже давно рыдала. Вот только чем? Слёзных желёз у Джослин не осталось.

— Я