Не боярское дело - Сергей Богдашов

Оп-па, а портной-то у нас из Одарённых. Теперь понятно, откуда у него в мастерской столько света.

– Разрешите, – взял я в руки старинный артефакт, который мастер мне вручил после недолгих колебаний, – Интересная вещица. Навскидку, единиц на восемьдесят, – вынес я заключение, осмотрев обратную сторону медальона, и оценив толщину энерговодов и размеры кристалла.

– А у вас?

– Точно не замерял, но думаю, что маленькие пуговки единиц сто двадцать Силы примут, а большие порядка трёхсот.

– А этот синий камень…

– Алмаз.

– Больно уж маленькие они, для ста двадцати единиц, – с сомнением покрутил Левинсон в руке маленькую пуговицу.

– Давайте проверим, – не стал я спорить, заметив, что артефакт мастера заряжен.

Для меня ничего не стоит перекачать такой небольшой объём Силы из одного накопителя в другой. Секундное дело.

– Ну вот, ваш накопитель полностью вошёл, а у пуговицы чуть больше половины заряда, – показал я результат эксперимента мастеру, а затем вернул всё обратно.

– Теперь я верю в вашу звезду, – поклонился мне Левинсон, – У меня бы часа полтора ушло на такую процедуру. Я сильно стесняюсь спросить, но где можно раздобыть такие вещицы?

– Можете у меня заказать, – тут же сориентировался я, сообразив, что намечается неплохая статья пополнения бюджета.

И начался торг…

Безжалостный, яростный и театральный.

Анатолий Абрамович заламывал руки, хватался за сердце и делал вид, что рвёт на себе волосы.

Я был непоколебим, как скала и чертовски благожелателен. По крайней мере искренне желал ему жить так же хорошо, как он прибедняется.

Прибежавший Моня, стоял у дверей ни жив, ни мёртв. Похоже, его длинные, музыкальные пальцы дрожали, когда он прижимал к груди зачехлённый костюм.

Закончили мы минут через пять. Оба довольные, как слоны.

Ой, недооцениваю я любовь богатеньких к роскоши.

Не тем занимаюсь.

Какие, к демонам, пушки и самолёты!

Пуговицы! Вот что спасёт мир, ну, или серьёзно поднимет благосостояние отдельно взятого начинающего латифундиста.

– Ой вэй! Это же какие времена наступают, что даже приличному юноше приходится русским притворятся. А я себе нервы делаю и свой склероз напрягаю, на кого вы так мине напомнили. Таки деда моего, Исаака Моисеевича. Тот в молодости один в один на вас походил. Чистый орёл! А какие кафтаны и камзолы строил, закачаешься! Одного золота на барму больше килограмма шло, да ещё и каменьями драгоценными всё усыпано было. Любой камзол его работы смело бери и сразу в музей ставь. Теперь так не шьют, да-с, не шьют. Молодёжи всё бы побыстрее, да поярче. Нет понимания, что приличный княжеский кафтан только расшивать не один месяц надобно, – довольно потирал руки портной, поглядывая на сына, который так и стоял в дверях, – Моня, шо ты столбом замер, если на тебе фонаря нет. Неси сюда свои хламиды, сделай нам посмеяться и мы займёмся серьёзным разговором.

– Вам придётся постоять пару минут, пока я подгоню костюм по вашей фигуре, – предупредил меня Эммануил, доставая из чехла весьма необычную одежду. Я не знаток моды, но могу точно сказать, что в наше время такие костюмы не носят.

Возился Моня чуть дольше, чем обещал. Когда он закончил и развернул меня к зеркалу, я даже присвистнул, так поразило меня то, что я там увидел.

– Эммануил, костюм я однозначно беру. Честно скажу, что не уверен в том, что у меня хватит смелости одеть его на свадьбу, но я найду, куда в нём выйти. А впрочем, нет ли у тебя случайно фотоаппарата. Желательно с цветной плёнкой.

– У меня, есть, – гордо тряхнул Моня головой, победно глянув на отца. Не удивлюсь, если и фотоаппарат он выбивал с боем.

– Сможешь вечером прислать мне фото? У меня неподалёку родственница живёт. Думаю, мне стоит показать ей, что я собираюсь одеть на свадьбу.

– Я сам принесу, как отпечатаю, – на ходу крикнул молодой мастер, умчавшись за аппаратом.

Часа через два, когда я закончил дела у портного и наговорился с Анной, нам доложили, что прибыл Эммануил Левинсон. На этот раз юноша оказался одет в строгий чёрный костюм. Немного робея, он протянул мне большой пакет.

Анна сначала смотрела фотографии сбоку и словно бы нехотя, но потом просто вытащила их у меня из рук и впилась в них взглядом.

– Боже, какая прелесть, – чуть слышно прошептала она спустя минуту и погладила рукой снимок[4].

6 февраля 211 года от Начала. Полдень. Бережковские верфи.

Сегодня я встречаю грузовой дирижабль. Очень большой, неповоротливый, притащивший мне сразу три тяжеленных грузовых контейнера.

Наконец-то я дождался заказа. В Камышине мне изготовили дизель-генераторы. Если честно, я на них чуть раньше рассчитывал.

Недалеко от верфей уже почти построен новый поселок, который все называют Подшипник, но без электричества работу там никак не начать. Дизелёчки – это не только электричество, они мне все производственные помещения обогреют и горячую воду дадут. А самое главное, мы впервые опробуем типовой проект моих будущих поселений.

Понятно, что поселок можно было как-то и по-другому назвать. Блеснуть фантазией и что-нибудь придумать этакое, замудрёное. Но я же знаю наш народ. Какое название не придумай, а всё одно, быть посёлку Подшипником.

Чего я так распинаюсь ради вроде бы незначительной мелочи, этих самых генераторов. Без них не заработает подшипниковый заводик, который почти готов к пуску. Это в сказках героям выдают скатерти самобранки и гусли-самогуды, а мне всё вручную приходится делать, во всём участвовать. Само по себе, как ни странно, ничего не делается. Не в сказке живу. Может, я и напрасно жалуюсь, да скорее всего, напрасно. Многое уже делается без моего прямого участия. К примеру, целый посёлок с цехом уже построили, а я там ещё ни разу не был. Всего-то проект согласовал да денег выделил. На пуск завода, правда, обязательно приеду. Для меня, и для моих людей это важно.

Те же подшипники, вроде бы простенькая деталь, а без них никуда. Я бы и сам посмеялся над такой проблемкой, но помню, попалась мне как-то раз в лицее переизданная книжка времён СССР. Там автор искренне возмущался, что у большинства подшипников, установленных внутри социалистических изделий на наиболее ответственных узлах, была иностранная надпись на торце внешнего кольца. Даже на товарах с советским Знаком Качества стояли подшипники «Мэйд ин Франсе».

Так вот. У нас такого не будет. Скорее лягушатники теперь наши подшипнички купят, чем мы к ним на поклон пойдём. А уж я постараюсь, чтобы наши получше французских крутились и не люфтили. Попробую ценой и качеством превзойти. Слава Богу, магия и алмазные фильеры мне такой финт позволяют сделать.