Хроники Империи Ужаса. Гнев королей - Глен Кук

Подобное предположение повергло молодого человека в смятение.

– Конечно нет, господин! Как ты мог даже подумать такое?

– Вопрос отменяется. Я забыл о том, какое воздействие она может оказывать на других. Доставь мне удовольствие, будь так любезен. Я решил привести с собой помощника и хотел бы подождать тут, пока Радеахар его не доставит.

– Но… мне не сообщили…

– Это недолго. Он всего лишь на другом берегу реки. Мы добирались сюда по очереди.

Он заметил вдали приближающегося Радеахара, который летел на большой высоте.

Рагнарсон устал и не скрывал раздражения. Привычное время отхода ко сну уже миновало, к тому же сказать ему было нечего, хотя он подозревал, что общего языка с этими двоими у него не найдется.

Тот, что помоложе, несомненно был тервола, хотя и не в соответствующей одежде. Судя по всему, он впал в немилость, раз оказался здесь взаперти. Второй, который все время молчал, разглядывая доску для игры в шоги, казался смутно знакомым.

Никто не представился. Что ж, его это вполне устраивало. Он стоял у окна, тщетно надеясь разглядеть хоть какую-то часть города, но видел то же самое ничто, лишь под другим углом.

Судя по яркому розовому свечению, то вспыхивавшему, то снова слабевшему, где-то там сновал Нерожденный.

Что он делал? Что все это могло означать?

Открылась дверь, и вошли еще люди – сперва двое вооруженных легионеров, за ними двое высоких мужчин в западной одежде, затем заведовавший башней кандидат, следом еще трое вооруженных людей. Солдаты рассредоточились.

– Прославленная скоро будет здесь, – сказал кандидат. – Писцы, ваше присутствие более не требуется.

Двое невидимых людей маленького роста, не принадлежавших к правящей расе Шинсана, собрали письменные принадлежности и вышли. Рагнарсон не обращал на них внимания, ошеломленно уставившись на западников. Первым был Вартлоккур, чувствовавший себя неуютно. В шаге за ним следовал Майкл Требилькок, выглядевший намного старше своего возраста. Он набрал вес, поседел, слегка прихрамывал и ничем не отличался от человека из простонародья.

Оба направились к Рагнарсону, хотя чародей не сводил взгляда со старика, склонившегося над доской для игры в шоги.

Требилькок протянул руку. Вартлоккур не последовал его примеру. Рагнарсон ответил на рукопожатие.

– В донесениях говорилось, что ты будто бы жив, – сказал Требилькок, – но я не мог поверить в это до конца. Подобного просто не могло быть.

Стало ясно, что набег на башню случился не по инициативе Майкла Требилькока.

– Как и многого другого, что тут происходит. – Рагнарсон и чародей продолжали смотреть друг на друга.

– Самое глупое, что ты можешь сделать, – заметил Требилькок, – цепляться за уже совершенную глупость. Особенно когда даже прирожденные глупцы понимают, что ты оказался дураком и продолжаешь им оставаться.

Рагнарсон отвел взгляд. Ни он, ни чародей не стали вспоминать о конфликте или отвечать Требилькоку, молчаливо решив пока оставить все это в прошлом.

– Как мальчик? – спросил чародея Рагнарсон.

– Приходит в себя, но медленно. Его мать куда более оптимистична, чем я. – Чародей снова уставился на старика.

– Ты его знаешь? – спросил Рагнарсон. – Отчего-то он кажется мне знакомым.

– Наверняка ты его помнишь по Фангдреду. Хотя, вероятно, не так уж много его тогда и видел.

– Это было давно. Майкл, я тоже слышал, будто тебя нет в живых, но каждый раз, когда случалось нечто необъяснимое, всплывало твое имя.

– Предполагается, что для мира я умер. – Требилькок повернулся, глядя на вновь вошедших.

Рагнарсон узнал лорда Сыма, но его спутник, крайне старый тервола, был ему не знаком. Вартлоккур, однако, его знал и тут же направился к нему.

Рагнарсон бросил взгляд на Требилькока. Майкл пожал плечами.

– Есть мысли, что мы тут вообще делаем?

– Понятия не имею, хотя именно здесь меня держат взаперти. Как ты оказался вместе с ним?

– Точно не знаю. Он живет за мой счет и путается под ногами с тех пор, как зашел в мою лавку в поисках кого-то другого. И ничего не хочет объяснять. Никаких мыслей?

– Никаких. Для меня это новость. Но есть одна странность: все здесь присутствующие, кроме Вартлоккура и тех двоих, что сейчас вошли, считаются умершими.

– Я никого не знаю, кроме тебя и него, – нахмурился Требилькок. – Но большинство в самом деле считают, будто нас с тобой нет в живых. Недавно насчет тебя ходили слухи, но они рассеялись после того, как ты так и не появился.

– Как вышло, что тебя считают мертвым? Почему ты не помогаешь Ингер?

– Хочешь правду? Возможно, она тебе не понравится.

– Попробуй.

– Она не заслужила помощи. Я пытался, но она осталась одной из Грейфеллсов. Так что теперь с ней нет никого, кроме тех, кому не хватает смелости сбежать.

– Она была так прекрасна, когда я ее встретил, – с тоской проговорил Рагнарсон.

Майкл заговорщически улыбнулся:

– Это было в те времена, когда она была всего лишь женщиной, которую ты еще не имел.

– Угу. До того, как мир изменил ее. До того, как я открыл врата преисподней.

Лорд Сыма представил престарелого тервола другому, в гражданской одежде. Первый был потрясен, увидев второго в добром здравии.

Вернулся Вартлоккур.

– Этот старик – один из моих учителей. Впрочем, тогда он был молод. Мы стали настолько близкими друзьями, насколько это было возможно, – восходящий гений в области технологий и эмоциональный калека с выдающимся потенциалом. Я удивлен, что он до сих пор среди нас. Он утверждает, что ему не дают умереть, поскольку он знает больше о телепорт-потоках, чем десяток его подчиненных, вместе взятых.

Рагнарсон взглянул на Требилькока, удивленно подняв брови. Взволнованный чародей был совсем не похож на того Вартлоккура, которого они знали.

– Он говорил, зачем мы здесь? – спросил Требилькок.

Чародей покачал головой.

– Как обычно, он знает больше, чем говорит, – заметил Майкл.

– Так или иначе, дело решается на высшем уровне, – сказал Рагнарсон. – Тот второй тервола – Сыма Шикай, военачальник номер один у Мглы.

– Похоже, она что-то замышляет.

– Ее отец был Принцем-Демоном, – сказал Вартлоккур. – А основатель Империи Туан Хуа был ее дедом. Она дважды становилась императрицей. Она была рождена для великой цели и умрет только тогда, когда очередной замысел лишит ее головы.

Легионеры, стоявшие вдоль дальней стены возле входа, вытянулись в струнку. Раньше они этого не делали, даже при появлении лорда Сыма.