Критика евангельской истории Синоптиков и Иоанна. Том 1-3 - Бруно Бауэр

— оба изречения, которые Лука держит далеко в стороне, Матфей не только развил, но и, как и следовало ожидать от него, в силу простого слова: Он даже говорит в обоих случаях: «могилы» — привел их в непосредственное соприкосновение.

5. Кровь Захарии.

Поэтому, говорится теперь, после того как фарисеи и книжники были изобличены как пророкоубийцы, в обоих случаях далее: «нет!», тогда как в Евангелии от Луки говорится: «Посему и премудрость сказала: Я пошлю к ним пророков и апостолов, и из них одних убьют, а других преследуют, дабы взыскать с рода сего всю кровь, пролитую от создания мира, от крови Авеля до крови Захарии, погибшего между жертвенником и храмом; да! Я говорю вам, что он будет возвращен из рода сего», Матфей позволяет Иисусу сказать: «Итак, вот, Я посылаю вас», т. е. Матфей теперь дает богословам повод задуматься, говорит ли Иисус здесь от своего имени, т. е. от имени своей власти, или же он говорит, как древние пророки, только от имени Иеговы и т. д. Итак, «Я посылаю вам «пророков, мудрецов и книжников» — новый повод задуматься, в какой мере апостолов Иисуса можно назвать книжниками! — Далее Матфей говорит: «и некоторых из них вы убьете и распнете, а некоторых будете бить в синагогах ваших, и гнать их из города в город», т. е. не вдаваясь в размышления: Матфей яснее, чем Лука, описал страдания, которые, по опыту Христа и апостола Павла, ожидают каждого учителя Царства Небесного, — но, наконец, он называет Захарию ближе к сыну Варахии, — но правильно ли он здесь поступил или вспомнил ветхозаветного мученика Захарию и только спутал его отца Иехонию с отцом пророка Захарии, нам совершенно безразлично. Достаточно того, что в Евангелии от Луки Захария, убитый между жертвенником и храмом, — это тот Захария, который был убит иудейскими зилотами в храме незадолго до разрушения Иерусалима и был сыном Варуха. Если вести отсчет от начала мира, от крови Авеля, если учесть кровь всех пророков, то и последняя дата должна быть самой крайней. Лука ведет отсчет от Захарии Иудейской войны и тем самым допускает ту же оплошность, что и в Деяниях апостолов, где он позволяет Гамалиилу говорить о Феуде как об известном человеке.

Некоторые богословы дерзнули признать эту истину и утверждают, что Иисус пророчествовал об убийстве этого Захарии, но они забыли указать нам, как народ, ученики или фарисеи могли понять это пророчество, когда Иисус говорит о крови этого человека, как будто она уже была пролита.

Для объяснения слов: «Премудрость Божия говорит: Я пошлю к ним пророков и апостолов, и одни из них будут убиты, а другие гонимы», не нужно думать, что Лука ссылается на утерянный апокриф; он имеет в виду только те изречения Иеговы, которые касаются посылки пророков и их страданий среди неверующего народа, и, кроме того, он вспоминает изречение, в котором оснащение пророков приписывается мудрости.

§ 81. Рассуждение Иисуса о последних вещах.

1. Введение.

В Евангелии, где Иисус только что говорил о разрушении Иерусалима и о своем возвращении как о двух взаимосвязанных вещах, кажется довольно странным, когда через мгновение после этого, когда Иисус снова думает о разрушении Иерусалима, ученики спрашивают Его, когда это произойдет. Этот вопрос не менее странно звучит в Евангелии, в котором о возвращении Иисуса и времени его наступления уже говорилось достаточно подробно. Поскольку в этом предыдущем отрывке о знамении возвращения Мессии также говорилось очень определенно и ясно, то возникает новое противоречие, когда впоследствии Лука снова заставляет учеников спросить о знамении последнего времени и его исполнении. Противоречие усиливается и в другом случае, когда у Матфея ученики спрашивают: «Что есть знамение Твоего пришествия и исполнения времен?» Это уже догматические выражения, которые образуются только тогда, когда обозначаемое ими воззрение уже настолько развилось в широком кругу, что наконец-то найдено слово, напоминающее всем, кто его слышит, обо всем, что к этому воззрению относится. И тем не менее, как в сочинении Матфея, так и в сочинении Луки, следующее за этим открытие Иисуса, что Его возвращение является скорее признаком последнего конца, должно выглядеть как нечто новое и неожиданное. Короче говоря, Лука и Матфей поступили неправильно, поскольку, прежде чем скопировать последние у Марка, они уже передали речи, лишающие содержание последних характера нового и неожиданного.

Иисус учил в храме, когда поднял вопрос о назначении Мессии сыном Давида и произнес речь о книжниках. После этой речи Он сел напротив храма, увидел, как народ бросает деньги, как богатые жертвуют много, и похвалил вдову, которая бросила свои две копейки! Когда Он выходил из храма, один из учеников обратил Его внимание на величественное здание храма; Иисус ответил, от этого здания не останется камня на камне, и когда Он сел на холме в виду храма — подходящая сцена для следующей речи — четыре самых уважаемых ученика, Петр, Иаков, Иоанн и Андрей, спросили Его отдельно от других, когда это произойдет и каков знак, что все это будет завершено.

У Матфея не было больше места для маленького изображения вдовы, после того как речь против фарисеев так чрезмерно расширилась, он все равно хотел, чтобы речь о положенных вещах была непосредственно связана с последней частью речи против лицемеров, в которой также говорится о разрушении Иерусалима и возвращении Иисуса, Поэтому он сразу же перескакивает на запись о том, что Иисус вышел из храма, когда один из учеников — он говорит, что ученики вообще так делали — обратил его внимание на здания храма и предсказал Иисусу его разрушение — но он забыл переписать запись Марка о том, что Иисус в это время был в храме. Затем он позволяет Иисусу сесть на холм, но не отмечает, что это произошло перед лицом храма, а когда говорит, что «ученики» спросили его «отдельно», то копирует ключевое слово Марка и делает его бессмысленным, поскольку у него уже нет аналога, которым можно было бы объяснить это «отдельно».

Лука также очень небрежно отнесся к этому вопросу и скопировал его. Он испортил сцену вдовы — он не говорит, что Иисус сидел напротив сокровищницы и видел, как толпа бросала в нее свои дары — он не говорит, что Иисус имел случай говорить о разрушении храма, когда покидал его, и что текста о вещах, положенных там на холме, тоже не было. Он копирует