Зеркала и галактики - Елена Вячеславовна Ворон

а задержался возле Тома. Стоял, придерживаясь за спинку сиденья, и смотрел на лисовина. Взгляд был внимательный и дружелюбный, как у доктора Ливси, когда мне в детстве случалось приболеть. Том упрямо глядел на свои сцепленные на коленях руки; они больше не дрожали.

Бывший навигатор потрепал лисовина по волосам и вернулся на свое место, возле сидевшего с закрытыми глазами первого помощника. Том потряс головой, словно желая стряхнуть память о чужом прикосновении, и заговорил вполголоса:

– Слушай, Трижды Осененный. Я не понимаю, что со мной. Но я могу с этим справиться. Наверное, – добавил он не столь уверенно. – А какое у тебя впечатление от чернобровки с навигатором?

Я пожал плечами:

– По ощущению, народ не вредный. Но по-моему, именно они хотят нас с тобой устранить.

Сказав это, я задумался над собственными словами. Допустим, Том – юнга-смертник при капитане, с которым намерены разделаться. Мистер Смоллет прилюдно объявил, что не воспользуется его услугами, однако они желали подстраховаться. А я? Кому и чем могу я помешать? Ума не приложу. Кстати, насколько я понял, Хэндс и от Сильвера избавился бы с удовольствием.

Поднявшись, я прошел в кабину, уселся на место второго пилота. В кабине был полумрак, лишь горела желтая подсветка на пульте. Снаружи сверкали россыпи звезд над черным массивом леса. Хэндс недовольно покосился на меня, но не прогнал. С минуту я молчал, глядя на его сильные уверенные руки. Похожие руки были у моего отца; только более загорелые, задубевшие от холода и ветров. И – я тщательно прислушался к себе – рядом с Хэндсом было так же тепло и спокойно, как с отцом.

– Ты хотел спросить, как мы вас нашли? – заговорил пилот.

Нашли нас с помощью тепловизора, тут и спрашивать не о чем.

– Почему вы обрадовались, когда мистер Смоллет решил не брать в рейс Сильвера?

– С Джоном трудно. Он еще потреплет нам нервы.

– А я могу вам нервы потрепать?

– Пожалуй, – после краткого молчания согласился пилот.

– А Том?

– Ну, этот больше всех, – он усмехнулся, но как-то невесело.

– Израэль, – я подобрался, не зная, чего ожидать: то ли Хэндс наставит на меня ствол лучемета, то ли поднимет на смех, – вы были бы рады избавиться от нас троих?

– Я был бы рад, если б ты убрался в салон, – отрезал пилот. – Катись.

– Раз вы не хотите со мной разговаривать, я побеседую с мистером Смоллетом, – вежливо сообщил я.

Хэндс глянул на меня странно: без злобы и без испуга, но я отчетливо ощутил его желание, чтобы я вывалился из глайдера.

– Джим, иди в салон, – сказал он спокойно. – Потолкуем на земле.

Я приподнялся. И уселся обратно. Вот только встану на ноги да открою дверь, как глайдер дернется. Меня шарахнет обо что-нибудь, приложусь башкой – и прямиком в клинику доктора Ливси. Нет уж.

– Джим, уйди! – вскрикнул Хэндс, а глайдер вдруг клюнул носом, накренился на бок – и вот так, кренясь, резко пошел вниз.

Меня сдавило, удерживая в кресле – включилась система безопасности. Хэндс яростно выругался, машина задергалась. Мы падали. Внизу был черный лес – освещенные звездами верхушки – и почему-то казалось, что звезды сыплются с неба месте с нами. Рывок – глайдер запрокинулся на другой бок; я оказался над Хэндсом. Его руки оторвались от пульта, скользнули вниз. С тягучим стоном пилот рванулся, словно желая вскочить из кресла, поднял ладони – медленно, как будто они налились огромной тяжестью, и снова бросил их на пульт. Глайдер обернулся вокруг своей оси, в хороводе пронеслись звезды. Что-то взревело, под брюхом машины вспыхнуло пламя, залило красным светом верхушки деревьев. Глайдер тряхнуло, нос дернулся вверх.

– Пошел! – заорал Хэндс.

Глайдер выровнялся, пол опять оказался внизу, задранный нос устремился к звездам, которые перестали сыпаться вниз, а прочно держались на небе. Я проглотил подступившую тошноту и усилием воли разжал стиснутые кулаки.

– Ч-черт… – выдохнул пилот. – Все целы? – спросил он по интеркому.

– Все, – отозвался мистер Эрроу. – Какого дьявола вы упражняетесь?

– Извините, сэр. Я не нарочно. – Хэндс выключил связь.

Рев аварийного двигателя смолк, пламя внизу погасло.

– Джим, – Хэндс клацнул зубами, словно удерживая проклятье, – ты нас чуть не угробил.

– Я?

Он со свистом выдохнул сквозь зубы.

– Думал, я хочу тебя убить? Кувырнуться, когда ты пойдешь в салон? Так?

– Ну… опасался, – признал я, смутившись.

– Да черт бы тебя побрал, Осененный! – взорвался пилот. – Трижды, четырежды… Птицу проклятую припер. Зачем?

Я молчал. При чем тут Птица?

Впереди показалась черная вода, цепочка огней на берегу и сияющий в ночи «Адмирал Бенбоу». На площадке возле гостиницы стоял еще один глайдер; огни были потушены.

– Джим, – тихо произнес Хэндс, – это ты вызываешь галлюцинации, а не Джон. Сегодняшний краккен был твой. И то, что ты со мной сейчас сотворил… Ты понимаешь, насколько опасен?

– Нет, – честно ответил я.

Мысли разбегались. Верить пилоту? Не верить? Галлюцинации – мои? Из-за того, что много раз Осененный Птицей? Но Тома из гостиницы я не прогонял. Это я и сказал Хэндсу.

Он посадил глайдер возле второго, с потушенными огнями. На боку чужой машины я разглядел эмблему «Жемчужной Лагуны». Лайна? Не может быть. Скорее, сквайр Трелони.

Так и есть. Сквайр ожидал нас у подножия лестницы; рядом с ним стоял капитан Смоллет. Широким шагом, сердито размахивая руками, сквайр направился к нам.

– Что стряслось? – закричал он, не успела дверь глайдера открыться. – Я думал, вы взорвались. Грохот, пламя… Том! Куда тебя носило?

Вылезший из салона лисовин молча стоял перед отцом, глядя в землю.

Мистер Эрроу подошел к Хэндсу:

– Что это было?

– Отказ ориентации в пространстве, – заявил пилот.

Первый помощник вскинул брови.

– Израэль, я не думаю, что вы лжете, – произнес он выразительно. – Я полагаю, вы ошибаетесь.

Хэндс не дал себе труд оправдываться и убеждать, а повернулся к подошедшему капитану:

– Мистер Смоллет, разрешите поговорить с вами без посторонних.

– Кто тут посторонний?! – загремел сквайр Трелони. – Капитан Смоллет! Что позволяют себе ваши люди?

– Это ваши люди, сэр, – возразил капитан. – Израэль, вы…

Сквайр не дал ему закончить.

– Как вы смеете?! – заорал он и разве что ногами не затопал. – Неделями валандаетесь, тянете резину! Корабль готов к старту? Нет? Капитан, вы уволены!

Мне было за него стыдно; Том растерянно хлопал глазами и порывался что-то сказать отцу, но тот не желал слушать.

– Корабль к старту готов, сэр, – отчеканил мистер Смоллет; в глазах вспыхнули синие огоньки.

– А-а, готов! – сквайр звучно шлепнул себя по бедрам. – Тогда мы стартуем, – он демонстративно задрал рукав и поглядел на часы на запястье, – через два часа. Вопросы есть?