Медведь и Дракон - Том Клэнси

* * *

В американском посольстве проходила в это время последняя полуофициальная встреча, и Головко снова говорил от имени своего президента, пока Грушевой находился в британском посольстве, беседуя с премьер-министром.

– Какое впечатление произвёл на тебя Освенцим? – спросил русский.

– Да, это тебе не «Диснейленд», – ответил Райан, поднося к губам чашку кофе. – Ты не был там?

– Мой дядя Саша был в составе танковой группы, которая освободила лагерь, – ответил Сергей. – Он командовал танковым полком в чине полковника во время Великой Отечественной войны.

– Он не рассказывал тебе об этом?

– Да, когда я был мальчишкой. Саша – он брат моей матери – был настоящим солдатом, крутым мужчиной с жёсткими правилами жизни и преданным коммунистом. Наверно, то, что он увидел в лагере, потрясло его, – продолжал Головко. – Он только сказал, что это было ужасно и доказывает правильность выбранного им пути. Он сказал, что после Освенцима воевал особенно успешно – убивал ещё больше немцев.

– А как относительно того, что делал…

– Ты имеешь в виду, что делал Сталин? Мы никогда не говорили об этом в семье. Мой отец служил в НКВД, ты ведь знаешь это. Он считал, что всё, что делало государство, является правильным. Это мало отличалось от того, что делали фашисты в Освенциме, согласен, но он смотрел на это по-другому. Тогда было другое время, более жестокое. Насколько я помню, твой отец тоже участвовал в этой войне.

– Да, парашютист, в 101-й воздушно-десантной дивизии. Он почти не рассказывал об этом, говорил только, что происходили странные вещи. Он сказал, что ночное десантирование в Нормандии было пугающим, и это все – он никогда не рассказывал о том, как чувствуешь себя, когда бежишь в темноте, а вокруг тебя свистят пули.

– Да, мало удовольствия быть солдатом в бою.

– Не думаю, что это особенно весело. Правда, посылать людей в бой убивать других людей тоже не доставляет особого удовольствия. Черт побери, Сергей! Я обязан защищать людей, а не рисковать их жизнями.

– Значит, ты не похож на Гитлера. И не похож на Сталина, – добавил русский. – Могу заверить тебя, что Эдуард Петрович тоже не похож на этих монстров. Сейчас мы живём в спокойном мире, более спокойном, чем тот, в котором жили наши отцы и дяди. И всё-таки недостаточно спокойном. Когда ты узнаешь, как реагировали наши китайские друзья на вчерашние события?

– Надеюсь, что скоро, но мы не уверены в результате этих событий. Ты ведь знаешь, как все происходит.

– Да. Ты полагаешься на донесения своих агентов, но не знаешь, когда они поступят, и ожидание ведёт к разочарованию. Иногда тебе хочется свернуть им шеи, но это глупо и неправильно с моральной точки зрения.

– Какова реакция общества? – спросил Райан. Русские узнают об этом скорее, чем его люди.

– Никакой реакции, господин президент. Никаких комментариев среди граждан. Этого следовало ожидать, но всё-таки неприятно.

– Если китайцы начнут наступление, вы сможете остановить их?

– Президент Грушевой задал именно этот вопрос Ставке, своим генералам, но они пока не дали определённого ответа. Нас беспокоит оперативная безопасность. Мы не хотим, чтобы в КНР знали, что нам что-то известно.

– Это может нанести вам вред, – предостерёг его Райан.

– Сегодня утром я сказал это, но у военных своё мнение, верно? Мы объявили мобилизацию, и в механизированные войска поступили приказы о боевой готовности. Но буфет, однако, как говорите вы, американцы, в настоящее время пуст.

– Что ты сделал с людьми, которые пытались убить тебя? – спросил Райан, меняя тему.

– Главный субъект находится сейчас под постоянным наблюдением. Если он вздумает что-то предпринять, тогда мы поговорим с ним, – пообещал Головко. – Как тебе известно, он действует по заданию китайцев.

– Да, я слышал об этом.

– Ваш представитель ФБР в Москве, этот Райли, очень способный парень. Мы могли бы найти ему место во Втором Главном управлении.

– Да, Дэн Мюррей высоко ценит его.

– Если эта китайская война зайдёт дальше, нам понадобится группа связи между вашими военным и нашими.

– Действуй через Верховного главнокомандующего объединёнными силами НАТО в Европе, – сказал Райан. Он уже подумал об этом. – Ему даны инструкции сотрудничать с вашими людьми.

– Спасибо, господин президент. Я передам это в Ставку. А как твоя семья? С ней все в порядке? – Нельзя вести такой разговор без приятных вещей, не относящихся к делу.

– У моей старшей дочери, Салли, появился молодой человек. Это непросто для отца, – признался Райан.

– Да. – Головко позволил себе улыбнуться. – Ты живёшь в страхе, что она найдёт себе юношу, каким был когда-то ты сам, верно?

– Ничего, агенты Секретной службы помогают держать маленьких мерзавцев под контролем.

– Действительно, люди с пистолетами иногда оказываются очень полезными, – с улыбкой согласился русский, чтобы разрядить обстановку.

– Да, но мне кажется, что дочери являются небесной карой для нас за то, что мы мужчины, – засмеялся Райан.

– Совершенно верно, господин президент, совершенно верно. – Сергей помолчал. Пора возвращаться к делу: – Сейчас трудное время для нас обоих, не правда ли?

– Да, правда.

– Может быть, китайцы увидят, что мы стоим плечом к плечу, и откажутся от своей жадности. В конце концов, поколение наших отцов совместными усилиями положило конец Гитлеру. Кто решится противостоять двум нашим государствам?

– Сергей, войны не являются рациональными действиями. Их начинают не рациональные люди. Их начинают те, которым абсолютно наплевать на людей, находящихся под их властью. Эти безумцы готовы убивать своих соплеменников ради собственных целей. Этим утром я видел такое место. Мне кажется, оно похоже на парк развлечений Сатаны, но не место для людей вроде нас. Я покинул лагерь полный ярости. Я не против того, чтобы встретиться с Гитлером, при условии что у меня в руке будет пистолет. – Это было глупое заявление, но Головко понял его.

– Если нам повезёт, вместе мы сможем остановить китайскую авантюру.

– А если нет?

– Тогда совместными усилиями мы победим их, мой друг. Будем надеяться, что это будет последняя война.

– Я не стал бы утверждать так категорично, – ответил президент. – Такая мысль возникала и у меня, но я полагаю, что это достойная цель.

– Когда ты узнаешь, что говорят китайцы?..

– Мы сообщим тебе.

Головко встал.

– Спасибо. Я передам это своему президенту.

Райан проводил русского к двери, затем направился к кабинету посла.