Мазохизм смерти и мазохизм жизни - Бенно Розенберг

содержащуюся в этой цитате, необходимо в первую очередь вспомнить о том, что первичный эрогенный мазохизм является эссенцией мазохизма, эссенцией всех других форм мазохизма[23]; во вторую очередь следует вспомнить, что эта теория, описывая все опасности, довлеющие над психическим аппаратом в связи с новой теорией влечений, то есть используя концепцию теории влечения к смерти, радикальным образом отличается от всего того, что Фрейд говорил до этого про мазохизм.

Из этого следует исходить при оценивании новизны этой теории. В действительности до 1920 года и уже в «Толковании сновидений» внутреннее неудовольствие считалось результатом повышения уровня напряжения возбуждения в зависимости от внутренних потребностей младенца. Это возбуждение считалось опасностью для психического аппарата и могло привести к состоянию отчаяния; такое состояние могло быть снято лишь путем реального удовлетворения нужд; удовлетворение позволяло появиться тому, что Фрейд назвал «опытом удовлетворения»: «Вызванное внутренней потребностью возбуждение будет стремиться к оттоку в подвижность, которую можно охарактеризовать как «внутреннее изменение» или как «выражение душевного движения». Голодный ребенок будет беспомощно кричать или вертеться. Перемена может наступить только тогда, когда каким-то образом у ребенка благодаря посторонней помощи появляется опыт переживания удовольствия, устраняющий внутреннее раздражение» (Freud, 1967, p. 481; курсив мой. – Б. Р.). Естественно, это не означает, что потребности необходимо всегда и немедленно удовлетворять. Это было бы катастрофой для развития ребенка в случае, если он хотя бы на некоторое время не столкнется с опытом неудовлетворения своих потребностей. Также в «Толковании сновидений» Фрейд указывает на то, что ребенок способен на галлюцинаторное удовлетворение, повторяя прежнее восприятие опыта удовольствия. Однако галлюцинаторное удовлетворение желания является решением ожидания, оно всегда и обязательно приводит к «разочарованию», как мы уже ранее видели. Этот опыт «разочарования» сам по себе является необходимым для дальнейшего развития ребенка, потому что он становится источником появления принципа реальности. Однако в последней инстанции удовлетворение потребности необходимо, и это тавтология – сказать, что потребности, исходящие из влечений, требуют удовлетворения и должны быть удовлетворены, без этого повышение возбуждения может разрушить психический аппарат изнутри. Можно цитировать в данном контексте историю лошади из Шильды о которой Фрейд рассказывает в «Пяти лекциях о психоанализе»: «В немецкой литературе известен городок Шильде, о жителях которого рассказывается множество различных небылиц. Так, говорят, что граждане Шильда имели лошадь, силой которой они были чрезвычайно довольны, одно им только не нравилось: очень уж много дорогого овса пожирала эта лошадь. Они решили аккуратно отучить лошадь от этого безобразия, уменьшая каждый день порцию понемногу, пока они не приучили ее к полному воздержанию.

Одно время дело шло прекрасно – лошадь была отучена почти совсем! На следующий день она должна была работать уже совершенно без овса. Утром этого дня коварную лошадь нашли мертвой. Граждане Шильда никак не могли догадаться, отчего она умерла.

Вы, конечно, догадываетесь, что лошадь пала с голоду и что без некоторой порции овса нельзя ожидать от животного никакой работы. Благодарю вас за приглашение и то внимание, которым вы меня наградили» (Freud, 1966, p. 65). В статье «Влечение и их судьба» Фрейд говорит о том же, но уже на теоретическом уровне: «Целью влечения всякий раз бывает удовлетворение, которого можно достичь, только устранив состояние возбуждения в источнике влечения» (Freud, 1968b, p. 18; курсив мой. – Б. Р.). И далее, когда он говорит о заторможенных влечениях, он делает следующий вывод: «Можно предположить, что и с такими процессами связано частичное удовлетворение»(ibid., p. 19).

Ситуация, которая описывает теорию первичного эрогенного мазохизма, предложенную нам Фрейдом, совсем другая: она основана на учете влечения к смерти. Это касается не удовлетворения этого влечения, а нахождения способа не удовлетворять его: Таким образом, речь идет не о способе отсрочки ожидания удовлетворении, а о том, чтобы препятствовать «наступлению удовлетворения» настолько долго, насколько это возможно. Фрейд представляет первичный эрогенный мазохизм как способ par excellence (и ли скорее как единственный способ, как мы увидим) помешать «удовлетворению» влечения к смерти, воспрепятствовать нашему разрушению. Необходимо оценить важность такого подхода: до 1920 года и вплоть до написания статьи «Экономическая проблема мазохизма», мазохизм считался другим способом либидинального удовольствия; теперь же он становится в основном способом неудовлетворения влечения к смерти. В отличие от других способов защиты (механизмов защиты) он не является способом, препятствующим получать прямое удовлетворение влечения, позволяя посредством симптомов его непрямое удовлетворение. Нетрудно понять, какими будут психопатологические последствия такой теории мазохизма: если мазохизм может помешать удовлетворению влечения, достаточно, чтобы он применялся к другому влечению, не к влечению к смерти, а к влечению к жизни, к либидо/или к влечению самосохранения, для того чтобы он парадоксальным образом трансформировался из мазохизма жизни в мазохизм смерти. Пример тяжелых психических анорексий показывает нам, каким образом мазохизм может подменять удовлетворение жизненных потребностей, провоцируя смерть[24].

Другим примером того, каким способом мазохистическое удовлетворение блокирует удовлетворение влечения к жизни и влечения к самосохранению, может служить случаи причинения себе серьезных повреждений, в том числе смертельных, на это способны некоторые психотики. Мы вновь находим здесь озабоченность Фрейда по поводу того, сколь опасен для жизни мазохизм. Фрейда тревожила способность мазохизма «аннулировать» неудовольствие и вывести его из ранга предупреждения об опасности; в мазохизме именно это опасно – вместе с сигналом об опасности (неудовольствие) он может отказаться от удовлетворения жизненных потребностей и, таким образом, подвергать саму жизнь опасности.

3. Мазохизм и субъект (недостаточность проекций как ответ на внутреннюю разрушительность) а) Несколько предположений по поводу первичной проекции

Если мы хотим охарактеризовать специфичность того ответа, который первичный эрогенный мазохизм дает внутренней опасности (влечению к смерти), необходимо вернуться назад и сравнить эрогенный мазохизм с другими решениями, предложенными до этого Фрейдом и касающимися того, как архаическое Я реагирует на внутреннюю опасность. Мы сравниваем мазохизм, прежде всего, с проекцией, потому что, с одной стороны, как мы уже видели, Фрейд уже говорил об этом по поводу эрогенного мазохизма (см. p. 70), а с другой стороны, потому что проекция (Freud, 1973b, 292) до сих пор считается основной первичной защитой архаического Я перед внутренней угрозой.

Вспомним классический текст Фрейда, в котором он показывает, каким образом архаическое Я, Я-удовольствие, «вбирает в себя предложенные объекты, поскольку они являются источниками удовольствия, интроецирует их и, с другой стороны, выталкивает из себя все, что внутри него становится поводом к переживанию неудовольствия…» (Freud, 1968, p. 38; курсив мой. – Б. Р.). Эта первичная проекция