Холмы Каледонии - Мария Сергеевна Руднева

– Удивительно, Габриэль, чтобы вы – и чего-то не смогли? – Глаза Амелии лукаво сощурились.

Мистер Мирт с достоинством ответил, подняв подбородок:

– Достойный джентльмен не тот, кто не владеет инструментом, а тот, кто не боится в этом признаться, продолжая совершенствовать свой труд!

Из этого ответа мисс Амелия поняла, что теперь маленький дирижабль полетит вопреки всему.

Тем временем мистер Стэнфорд закончил рассматривать фигурку и вернул ее мистеру Мирту.

– Весьма… забавная конструкция, – сказал он. – Но я все еще не понимаю подробностей.

– Видите, вот тут есть маленькая гондола, – продемонстрировал мистер Мирт. – В большом летательном аппарате она будет соразмерна баллону и сможет вместить до десяти человек. К сожалению, из-за того, что в движение дирижабль приводит сила пара, сделать гондолу закрытой – или сколь-либо защищенной от буйства стихии – мне не представляется возможным.

– А где будут находиться пилоты?

– Вот здесь – где мотор и руль. Один человек постоянно должен следить за углем и за давлением пара внутри баллона. А другой – управлять движением аппарата, ориентируясь на потоки ветра и компас.

– Хм… – Мистер Стэнфорд снял монокль, достал шелковый платочек из кармана и принялся протирать линзу. – То, что вы задумали, мистер Мирт, чистой воды безумие…

– Лестно это слышать, – улыбнулся Габриэль. – Про паровую машину вы мне то же самое говорили!

– И продолжаю говорить. Я до сих пор опасаюсь приближаться к этой громадной черной штуковине, окутанной клубами пара, – добродушно усмехнулся мистер Стэнфорд. – Однако же, зная вас, отговорить не удастся?

Мисс Амелия тихонько рассмеялась.

– О нет, мистер Стэнфорд, кого угодно, но только не нашего мистера Мирта!

– Что ж… – мистер Стэнфорд аккуратно водрузил монокль на место. – Раз мы не можем утеплить гондолу, будем утеплять пилотов!

– Полностью с вами согласен! Итак… – мистер Мирт покрутил в руках дирижабль. – Нужно что-то плотное, чтобы ветер не смог задувать внутрь и, как следствие, служить причиной травм и обморожений.

– Могу предложить использовать кожу ягнят породы боререй, она достаточно плотная, чтобы сдержать порывы ветра, но в то же время будет легче, например, воловьей…

– А кроме кожи, другой материал не подойдет? – на лице мистера Мирта отразились сомнения.

Будучи воспитан как джентльмен благородных кровей, он не мог представить себе другого применения кожи в предметах гардероба, кроме разве что охотничьих курток. Тем более сложно было вообразить грубую кожу на хрупких плечах мисс Амелии.

– Боюсь, что никакой другой материал не обладает нужными вам свойствами, – пояснил мистер Стэнфорд.

– Мы будем выглядеть как егери… – убито пробормотал мистер Мирт.

– Егери не летают под облаками, – возразила мисс Амелия и повернулась к мистеру Стэнфорду: – Но ведь кожа сама по себе только защищает от ветра, но не сможет согреть. А там холодно… Если уж на верхней башне Лунденбурхского моста пробирает до костей, страшно представить, что там – выше…

– Мы можем обшить куртки мехом изнутри. Будет тепло и солидно.

Мистер Стэнфорд взял записную книжку, обмакнул перо в чернила и в несколько линий начертил фасон будущего изделия. Мистер Мирт опасливо взглянул на рисунок и почувствовал, что у него отлегло от сердца – куртки совсем не походили на грубые одежды егерей.

Пожалуй, в них было что-то изящное. Новаторское.

– Вы тоже, пожалуй, можете совершить прорыв в бриттской моде, мистер Стэнфорд, – улыбнулся он.

Мистер Стэнфорд прижал палец к губам.

– Тише, мой дорогой друг, тише. За моим ателье тянется история слишком давняя, чтобы так рисковать репутацией. Но никто и никогда не упрекнет Стэнфорда в том, что он в чем-то отказал своему принцу.

Мисс Амелия округлила глаза. Кажется, только сейчас она наконец сопоставила тот факт, что если Габриэль – брат Джеймса и сын, хоть и приемный, короля Чарльза, то он… принц и законный наследник короны?

Мистер Мирт только отмахнулся:

– Какая чушь! Никакой я не принц, у нас Парламент. Дорогому другу было бы достаточно, мистер Стэнфорд.

Мистер Стэнфорд склонил голову:

– Как скажете… дорогой друг.

* * *

После того как все формальности с мистером Стэнфордом были улажены и особо оговорено, чтобы оба комплекта одежды были направлены на адрес мистера Мирта, Габриэль предложил мисс Амелии немного прогуляться.

Май выдался на редкость теплым, и мисс Амелия с радостью согласилась.

– Мне нравится смотреть, как расцветает Лунденбурх, – проговорила она, шагая рядом с мистером Миртом по мостовой.

Непривычно теплое солнце подсушило уличную грязь, и ботильоны мисс Амелии долгое время оставались чистыми, как и свеженатертые гуталином ботинки Габриэля. Мисс Амелия отчасти за это и ценила позднюю весну – достаточно сухо, чтобы можно было передвигаться по городу пешком, зимние дожди еще не сменили летние, а зловоние улиц перебивал ни с чем не сравнимый аромат весенних цветов.

– Мне кажется или в этом году цветов прибавилось? – спросил Габриэль.

Мисс Амелия задумалась.

– Да, пожалуй! Наверное, это потому, что в моду вошли небольшие домашние оранжереи. Сейчас каждая уважающая себя леди хочет иметь маленький личный садик, вот все и стремятся посадить хотя бы несколько кустов возле дома или на окне!

– Разве леди могут заниматься садом? – в шутку спросил мистер Мирт.

Позволь себе такое замечание кто угодно еще, и он немедленно стал бы врагом мисс Амелии и получил бы гневную отповедь. Но это был не кто угодно, а Габриэль, и мисс Амелия прекрасно поняла, что он имел в виду.

– Что вы! – в тон ему отозвалась она. – Они используют для этого служанок!

Они рассмеялись.

– И как, ваша матушка уже устроила оранжерею? – спросил мистер Мирт.

– Сад у нас был и до этого, – улыбнулась мисс Амелия. – Но, как вы сами могли заметить, нынче он пытается порвать оковы ворот и выплеснуться на улицу.

– Это был бы первый в мире цветочный потоп, – мечтательно проговорил мистер Мирт. – Жуткий, как любая стихия, но такой красивый…

– Неплохая смерть для Офелии, – подмигнула мисс Амелия, намекая на картину модного художника[6].

– Вам, моя дорогая, далеко до Офелии. Вы – Боудикка, возглавляющая битву против невежества.

Мисс Амелия распахнула глаза. Габриэль говорил абсолютно серьезно – она чувствовала это сердцем. Столь прямое и честное сравнение с великой бриттской полководицей смутило ее.

– Что вы, друг мой, – пробормотала она. – Куда мне до Боудикки. Я разве что королева Гвендолен, обозленная на мужчин.

Мистер Мирт едва ощутимо сжал ее руку в своей.

– Допустим, что Гвендолен Блюбелл была вовсе не мифом и именно от ее сына Мадана, прозванного Королем-Медведем, произошел весь королевский род. Допустим, ее жестоко предали и предоставили решать ее судьбу силам, с которыми человеку справиться порой не представляется возможным. Допустим, что однажды Гвендолен услышала в