Жизнь не видел, смерть познал - Владимир Колычев
Шрифт:
Интервал:
– Да я и не боюсь.
– Ну как же не боишься! Очко жим-жим, я же вижу, – нехорошо улыбнулся Светляк. И, немного подумав, добавил: – Можай нам не указ. Но все равно было приятно почитать маляву от него. Очень интересные вещи пишет Можай. Про тебя…
– Я его брата убил. Поэтому и пишет.
– Ты не только его брата убил. Ты наших братьев убивал!
Светляк назвал номер исправительно-трудового учреждения, при котором служил Антон. Вот когда стало по-настоящему страшно.
– Можай пацанов туда своих послал, куму забашлял, – продолжал белобрысый. – Уважаемые люди зону разморозили, братву на разгон подняли, а ты с волыной против них. Трифона завалил, Касыма…
– Кто это? – каким-то чужим голосом спросил Антон.
От страха он не чувствовал под собой ног, и пространство вокруг, казалось, свернулось в длинную кривую трубочку, кольцом свернутую вокруг Светляка.
– А тебе лучше знать, красноперый!.. Сдал тебя кум. Потому что бабло любит… Ты жопу за кума рвал, а он тебя как падлу последнюю сдал. Да ты и есть падла!
Если бы белобрысый мог убивать взглядом, Антон бы уже замертво лежал у него под ногами.
– Это… Это неправда, – пролепетал он.
– Можай за каждое свое слово отвечает. А его словам верить можно… Это ты фуфло, это твоему слову грош цена… Короче, предъяву ты получил. Думай, как братве объяснять будешь…
В это время прозвучала команда строиться. Антон понял, что это будет этап на тот свет. За то, что он убивал зэков, в камере его ждет смерть. Сначала его грязно опустят, а потом придушат как щенка… Ему нельзя было идти в камеру. Ему нужно было упасть в ноги конвоирам, потребовать встречи с начальником оперчасти. Это само по себе позор, но ведь ему все равно терять нечего.
Арестанты столпились возле выхода из прогулочного дворика, один за другим втягивались в проход. Антон пристроился в хвост очереди. И тут же за ним кто-то встал.
Оглянувшись, он увидел за собой лютый оскал мордатого Крана. И сама интуиция подсказала ему, что нужно уводить тело в сторону. И все же уклонился недостаточно. Пущенная в ход заточка царапнула бок.
Антон не занимался борьбой и в армии не обучался рукопашному бою. Но все же он умудрился мертвой хваткой вцепиться в руку врага. Кран обладал звериной силой, но Антон все же смог выбить заточку из его руки. В этом ему помогла его собственная кровь, которая проникла в ладонь, сжимающую самодельный нож, и, смазав рукоять, сделала ее скользкой.
Кран отшвырнул его от себя, но Антон извернулся и выставил вперед руки. Налетев на стену, оттолкнулся от нее. Противник нагнулся за ножом, но Антон врезался в него всем своим телом. С ног сбить не смог, но на пару метров подвинул. Тогда Кран ударил его кулаком в лицо. Как будто чугунная рельса врезалась в Антона. И только чудом парень устоял на ногах. А Кран ударил его снова – ногой в живот. Одного этого хватило, чтобы Антон потерял сознание от боли. Он согнулся, прежде чем упасть, но Кран ударил его коленкой в нос…
3
Очнулся Антон в процедурной тюремной санчасти. От острой боли. Это врач и медсестра вправляли ему хрящи расплющенного носа.
Врач даже удивился, когда Антон открыл глаза.
– Я думал, ты уже все. Думал, кость уже в мозгу…
Но Антон выжил. И после сомнительной операции, с марлевой шиной на носу, был отправлен в общую палату.
Больные встретили его хмурыми взглядами. Антон поздоровался, но люди отвернули от него свои лица. Оказывается, новость о его прошлом уже облетела тюрьму, достигнув даже самых отдаленных ее уголков.
Он молча занял свободную койку в палате, лег. Но глаза не закрыл, хотя жутко хотелось спать. После того, что случилось, нужно быть начеку.
Но все было спокойно. В палате с ним лежали обычные мужики; блатных, которые могли устроить над ним суд, здесь не было. Больных арестантов хватило только на то, чтобы устроить ему бойкот.
И все же ночь он не сомкнул глаз, чтобы не проснуться с заточкой в груди. А на вторую его все-таки сморил сон. Так хотелось спать, что смерть вдруг перестала казаться чем-то страшным… Но ничего с ним в ту ночь не случилось. Прошел третий день, четвертый… А на пятый его вызвали в кабинет к начальнику оперативной части.
Там его ждал крепко сбитый мужчина в штатском костюме. Светлые волосы, обесцвеченные брови, европейские черты лица. Но глаза восточные, черные, с косым разрезом.
– Как здоровье? – заботливо спросил он, рассматривая нос Антона.
– Спасибо, ничего.
– Как настроение?
– Бывает и хуже… Или не бывает…
– Не бывает, – соглашаясь, кивнул мужчина. – Представляю, что у тебя творится на душе, парень.
– Кто вы?
– Ну, тебя же к начальнику оперчасти вели, – усмехнулся он.
– Вы – не кум.
– Откуда знаешь?
– Догадываюсь.
– Это хорошо, что ты догадываешься. Хорошо, что такой смекалистый… А еще лучше, что в обиду себя не дал. А ведь тебя убить пытались.
– Знаю.
– Хорошо, что надзиратели вовремя поспели, а то бы уже похоронили… А жить охота. Так охота, что хоть волком вой.
– Это вы о ком?
– О тебе… Разговор, парень, будет идти только о тебе… Зовут меня Аркадий Степанович… Фамилию еще не успел придумать…
– Что значит не успели?
– То и значит, что и зовут меня по-другому. Но ты называй меня Аркадием Степановичем.
– И все-таки, кто вы?
– Я твой ангел-хранитель. Если захочешь.
– А если без воды?
– Без воды не получится. Вода на мельницу льет. На нашу с тобой мельницу… Я знаю, ты служил во внутренних войсках.
– Это уже все здесь знают, – горько усмехнулся Антон.
– Я имею полную информацию о твоей службе. Вплоть до служебных характеристик от твоих командиров.
– И что с того?
– Тебе не будет здесь жизни, Антон.
– Кто бы сомневался.
– Тебя убьют еще до того, как суд вынесет тебе смертный приговор… Я вижу, ты не очень удивлен. Сам не веришь, что помилуют. Все-таки семь трупов…
– Что вам от меня нужно?
– Жаль мне тебя, парень. За честь своей девушки отомстил. Четырех бандитов убил. Плюс брат бандитского авторитета, такая же мразь… Белокосов и Калакуцкий – тоже подонки. Хотя, может быть, и не стоило их убивать. Но что случилось, то случилось. И жизнь для тебя закончилась. Ты понимаешь, что все, нет ничего впереди. Только вечная память. Родители тебя будут помнить, сестра… А девушка твоя помнить не будет. Она тебя уже забыла.
– Это вы о ком? – хмуро посмотрел на мужчину Антон.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!