Миропорядок по-русски - Семен Уралов

естественный процесс, который нельзя остановить, но можно замедлить или ускорить.

Каждая империя должна решить проблему колонизации национальной периферии. Сделать это можно, только выработав собственную имперскую идеологию – в нашем случае русскую. Следовательно, анализировать надо русскую имперскую культуру.

Глава 4. Колонизация по-русски

Вопрос русского колониализма – один из самых острых для миллионов русских людей разных национальностей. Если вы думаете, что этот вопрос стоит только в среде историков, то глубоко заблуждаетесь. Этот вопрос актуален для русских людей, живущих на национальной периферии. Для русского человека в Таджикистане, Молдавии, Туркмении, Узбекистане, Украине русский вопрос – не просто идеологический диспут. В начале 1990-х это был и вовсе вопрос сохранения жизни, свободы и достоинства. Очень непросто сегодня носителям русской идентичности на Украине.

Особенно жестко обстояли дела с русским вопросом в Средней Азии. Порой семьи бросали все и садились в ближайший поезд до любого города России. Хотя большинство русских уезжали потому, что не могли найти себя в новом национальном государстве.

Как мы видим, русский народ 25 лет подряд бежит с национальной периферии. Причем не имеет значения, что это: субъект федерации Якутия или независимый Узбекистан – русскому становится дискомфортно в национальных республиках. Он чувствует себя там человеком второго сорта, носителем «неправильной» имперской культуры.

Рис. 4. Численность русских в субъектах Федерации (тыс. чел.)

Рис. 5. Численность русских в республиках бывшего СССР (тыс. чел.)

Очень показателен случай с гражданской войной на Украине. Переход Крыма под российскую юрисдикцию, война против Донбасса вызвали атаку оставшейся части Украины на все русское. Удар пришелся именно по русской имперской культуре любой идеологической версии, начиная от памятников Ленину и русским полководцам и заканчивая запретом ввоза книг и вещания российского телевидения. Государственная и частная пропаганда в Киеве уже два года вдалбливает в голову мысль: «Во всем виноваты Россия и русские».

Российскому телезрителю в последние несколько лет открыли окно в мир украинской политики. На федеральных каналах он увидел украинских политологов и политиков, которые объясняют, что люди на Донбассе сами себя обстреливают. Люди из Киева, Днепропетровска и других городов, которые так или иначе поддерживают убийства русских, могут часами отстаивать свою позицию перед миллионами русских граждан. Российский зритель, увидев этих персонажей, очень удивился. Потому что держат украинских экспертов на российском федеральном телевидении как ручных бесов, которые вызывают у аудитории отвращение, ненависть и другие эмоции. С этой задачей украинские эксперты справляются отлично – российская телеаудитория сливается в экстазе ненависти с украинскими фашиствующими интеллигентами.

Но попробуйте на секунду выйти из российской телевизионной реальности и представить себя живущим в украинской телереальности. Вам уже два года твердят по телевизору, что «Россия напала», «Крым отжали», «Путин посылает наемников на Донбасс». Телевещание с другой точкой зрения отключили. Раз в полгода выпускается список с запрещенной для ввоза из России литературой. В основном под цензуру попадают современные публицисты. За открытую прорусскую позицию могут убить возле собственного дома, как киевского писателя Олеся Бузину.

Представьте себе, что вы живете в реальности, где слова лысого украинского эксперта в «Воскресном вечере» Соловьева – не крики в студии, а официальная государственная политика. И если вы ее не поддерживаете – вы сепаратист и агент России.

Быть русским в сегодняшней Украине достаточно непросто. Так же как непросто было быть русским в Молдавии, Грузии, Узбекистане и Таджикистане в начале 1990-х. В уральско-сибирском пограничье – Оренбурге, Омске, Новосибирске и других городах – живут десятки тысяч русских уроженцев Ташкента, Бухары, Фрунзе, Уральска, Актюбинска, Целинограда и Душанбе. Все они покинули национальную периферию, когда оттуда ушла русская империя. А вместе с ней значительно ужалась русская имперская культура, идеология русской империи стала нежелательной и кое-где уголовно наказуемой. Причем уезжали русские и из национальной периферии Российской Федерации. Русские уезжали из Якутска, Абакана, Кызыла и Улан-Удэ. Процессы были идентичны во всей исторической России – хоть в Ташкенте, хоть в Риге, хоть во Львове, хоть в Якутске.

Вместе с русской империей разрушался экономический и хозяйственный миропорядок. Закрывались заводы, потому что уничтожалась единая экономика империи. Появилось больше 15 суверенных валют – единый рынок развалился на маленькие и незащищенные региональные рынки. Главным экономическим агентом объявлялось частное предприятие. Естественно, частные предприятия растащили имперские экономические гиганты по мелким лавочкам. Там, где, как в «Газпроме», «Роснефти», «Рособоронэкспорте» и «Росатоме», процесс дробления удалось замедлить, имперская индустрия и наука демонстрируют высокодоходность.

Разрушалась имперская культура. Идеология ушла из школы, но никакая другая на смену не пришла. Имперский вакуум начал заполняться национальной идеологией. Так внутри исторической России появляется идея, что все проблемы национальной периферии возникли из-за колониальной политики русской империи. Это русская империя завоевала вольных ханов, уничтожила украинское казачество, сняла жупаны с молдавских господарей, привела к присяге гордых грузинских князей, подкупила армянских и азербайджанских правителей, укротила узбекских баев и загнала туркменских кочевников по колхозам. В общем, если у какого-то маленького народа случались проблемы, то виной всему была русская империя. Она вырвала гордых латышей и эстонцев из Европы и заставила жить в совковой реальности почти 50 лет. Русская империя изнасиловала 100 миллионов немок в 1945 году и сгноила в лагерях миллиард диссидентов.

Какой бы нелепой ни казалась пропаганда, на национальной периферии она стала реальностью. Не везде она обострена, как сегодня на Украине, но тем не менее русский колониальный вопрос стоит достаточно остро. И на него необходимо дать не менее четкий ответ – в терминах и понятиях реальной политики 21-го века.

Во-первых, не надо бояться собственного имперского прошлого и, возможно, будущего. Если есть империя, то обязательно есть колонизация. Потому что главная историческая функция империи – форматировать пространство. Империя – это миропорядок для сотен народов. Империя – это единая культура для сотен национальных культур.

Но также империя – это еще и наступление на права правящих национальных элит. Дело в том, что правящие элиты на национальной периферии всегда стремятся, с одной стороны, избавиться от опеки империи, а с другой – выбить себе как можно больше экономических преференций. Это может быть выражено в особой экономической зоне в Грузинской и Армянской советских республиках, где было разрешено частное предпринимательство в советские времена. Сегодня выражается в безвозмездной помощи Киргизии и Таджикистану или в сверхдотациях республикам Северного Кавказа.

Поэтому надо перестать играть в политкорректность и начать называть вещи своими именами. Действительно, проблема национальной периферии стоит остро. Там, где национальные элиты гарантируют мир и порядок в государстве, Россия должна идти по пути интеграции. Там же на национальной периферии, где мир и порядок не обеспечены, России придется брать ответственность на себя. И колонизировать эти территории, которые были доведены национальными элитами до разрухи и гражданской