Золотые пилигримы - Остап Иванович Стужев

Все заботы о будущем были негласно делегированы ими Земцову и его «молочным» братьям, о которых он не хотел ни знать, ни думать. В его явно завышенной самооценке покорителя женских сердец, свойственной всем сильным мира сего, тщеславие раз за разом одерживало верх над трезвой констатацией очевидных вещей. Возможно, Земцов, с присущим ему цинизмом, просто наслаждался последними годами своей жизни с хладнокровием Сократа, готового принять яд в самый разгар прощального пира. В любом случае вмешательство в личную жизнь давно уже не приветствовалось, по крайней мере на бумаге. Возможность слухов о том, как он проводит свой досуг, его не беспокоила. Напротив, внутри социума его реальные возможности выходили достаточно далеко за рамки и без того огромных полномочий.

Закончив переговоры со своими людьми в России и в тех странах, банки которых участвовали в схемах, принесенных ему вчера женщиной, которую он так внезапно невзлюбил, он отбросил в сторону одеяло и, сев на кровати, нащупал ступнями тапки. Посидев так еще около минуты, просто давая себе немного времени адаптироваться к новому положению, он прошел в ванную комнату, смежную со спальней, и долго стоял под душем, чередуя струи холодной и горячей воды.

«Низовцев, Низовцев…» — вертелось у него в голове, и никак не удавалось вспомнить, где и от кого ему приходилось слышать эту фамилию.

Предположив вчера отсутствие активной роли Хайруллина в готовившемся выводе денег, он действовал по раз и навсегда заведенному правилу: говорить все подряд, сбивая собеседника с толку не только в текущем моменте, но и с дальним прицелом. Мало ли как повернется жизнь. Всегда можно сослаться на точность своих предсказаний, особенно если высказываешься сразу за несколько вариантов. Обладая цепкой памятью, профессионально развитой за годы подковерных интриг, он запоминал свою и чужую ложь ничуть не хуже реально пережитого. Зачастую именно таким образом выстроенные версии и обретали оболочку правды, становясь единственно официально признаваемой трактовкой событий.

Весь день Земцов посвятил текущим делам, почти не отвлекаясь больше на мысли о Хайруллине и Низовцеве. К вечеру ему показалось, что вчера, решив разорвать окончательно свои отношения с Леной, он погорячился. Ему вдруг вспомнилось их первое свидание. Это было почти три года назад, и несколько следующих весенних месяцев ему снова казалось, что он молод и все в жизни можно повторить. Скрепя сердце и распекая самого себя за мягкотелость, он написал ей несколько сообщений подряд с приветствием и вопросом «Как дела? Где ты? Встретимся?». Ответа не последовало, и две серые галочки, сообщавшие о доставленном месседже, так и не поменяли свой цвет на синий. Вызов на мобильный завершился ответом механического голоса об отсутствии абонента в сети. Все это никак не улучшало настроение. Задетое самолюбие нашептывало планы мести. В телефоне было огромное количество номеров девиц, готовых принять его предложение на сегодняшний вечер, но все они в одно мгновение утратили свою ценность и привлекательность.

В его сознании полыхала, нет, раскаленным углем выжигала мозг мысль о том, что он простил Лену за ее недостойное поведение, помиловал, отказался от мстительного плана, который с самой ночи лелеял и смаковал в воображении. Больше всего его бесило, что он сам, предавая все свои строгие принципы, каждую минуту набирает пин-код и с надеждой смотрит на свои так и не прочитанные послания.

Земцов встал из-за рабочего стола и начал прохаживаться по кабинету, разминая затекшую поясницу. Получалось, что мудрость, которая якобы приходит с годами, — это не что иное, как понимание бесперспективности поиска взаимных чувств от молодой самки. Размышления утешали мало. Всю жизнь Виктор Павлович был человеком действия и не собирался раскисать от таких пустяков, как неизбежность признания своих собственных возрастных ограничений. Умение прощаться с собственными привязанностями и предпочтениями в угоду обстоятельствам текущего момента уживались в нем с натурой хваткой и целеустремленной. Незаметно для окружающих меняя заданные рамки определенного контекста, ему удавалось поддерживать собственную мотивацию и добиваться своих целей. По любви или принужденная обстоятельствами непреодолимой силы, эта женщина будет к нему благосклонна. Так он решил за время короткого отдыха. Земцов, конечно, не мог предполагать в тот момент о внешних и весьма могущественных силах, стоявших у него на пути. Сделав еще несколько вращательных движений в пояснице, вельможа вернулся к чтению довольно амбивалентно написанной справки по общему негативному фону внутри одной из социальных групп. Ему следовало найти способы уменьшить влияние факторов, определяющих неприемлемый вектор развития общественного настроения. Такие вещи требуют глубокого погружения, и мысли о Лене Гангарт не могли внести в такую работу ничего, кроме сумбура. Решительно выкинуть ее из головы без помощи замещения другой кандидаткой никак не получалось. Отодвинув в сторону листки бумаги с множеством сделанных пометок, он еще раз набрал ее номер и, глядя в темное окно, начал непроизвольно считать тщетно раздающиеся в трубке гудки вызова.

* * *

Мексика, США. Февраль 2012 года.

За полгода до описываемых ранее событий

Боб Фишер, офицер CIA[26], работавший под прикрытием DEA[27], почти машинально поправил правой рукой полу своего пиджака. В молодые годы он увлекался культуризмом, и теперь его грудные мышцы не позволяли ему достаточно быстро дотянуться до пистолета в наплечной кобуре, вследствие чего он таскал свой SIG Sauer P250 в оперативке, висевшей на поясе справа и предательски оттопыривавшейся всякий раз, когда он садился перекусить, ожидая встречи с агентом. Роберт был не молод и не стар, его возраст трудно было определить с первого взгляда, а учитывая присущую людям его профессии склонность скрывать самые тривиальные факты и события собственной биографии, на ум приходило, что на этот вопрос достаточно точно не сможет ответить даже его родная мать. Официантка, худосочная девица с усыпанным веснушками лицом, принесла ему кофе и, видя, как он копается в телефоне, не обращая на нее внимания, записала в блокнот обычный бизнес-ланч. Она работала без чаевых и стоять, улыбаясь в ожидании, когда очередной странствующий рыцарь обратит на нее свое внимание, не входило в ее обязанности.

Перед любой, даже самой незначительной встречей Боб останавливался выпить кофе и перекусить, это помогало собраться с мыслями после дороги, повторить все вопросы и свериться с последними вводными, поступавшими ему на мессенджер. Как он и предполагал, человек, к контакту с которым он и его коллеги готовились тщательнее обычного, не горел желанием встречаться в Лоредо, на берегу Рио-Гранде, а, ссылаясь на якобы тяготившие его формальности на границе, просил перенести их рандеву на берега Рио-Браво в Нуэво-Ларедо. Выругавшись про себя и весьма нелестно отозвавшись об умниках