Сварог. Печать скорби - Александр Бушков

Сварог посмотрел наверх и вдруг понял, какая несообразностькольнула глаз при взгляде на потолок. Проводка. Вернее, ее отсутствие. В чемлегко убедиться благодаря достаточной прозрачности льда. А там, гдесветильники, всегда имеется проводка, по которой подается ток к осветительнымприборам, не так ли? А отсутствие проводки говорит о чем? Уж не о том ли, чтомы имеем дело со стопроцентной магией?

И еще одно соображение посетило Сварога. Ежели паркет –подделка, то не может ли точно такой же имитацией быть и лед, из которогоизготовлены потолок и стены? Проверить – секундное дело. Сварог подошел кстеллажам, сунул меж них руку и дотронулся до стены, оказавшейся ничуть нехолодной и вообще напоминающей лед только внешне. М-да… Сварог постучал постенке. Материал более всего смахивает на пластик. Мир имитаций и фальшивок,так, что ли? Как тут не вспомнить некоего Эрма из Вардрона, наделенногомагическим умением подделывать вещи.

Сварог включил «третий глаз», но ничего не обнаружил. Ниследа магического фона. Ни следочка. Даже беспроводные светильники, если веритьиндикатору магической активности, работали исключительно на технической основе.И что сие означает? Не хочется, но вполне можно усомниться в достоверностипоказаний «третьего глаза». Может, под этим небом живет и здравствуетнезнакомая, совершенно иной природы магия, которую детектор обнаружить простоне способен, как какой-нибудь амперметр не способен измерять температурувоздуха. Ох уж эти встроенные в него детекторы и индикаторы…

Он подошел к двери, приоткрыл ее на ширину двух пальцев.Сторожко выглянул наружу…

И тут же отшатнулся обратно, автоматически захлопывая дверьи вжимаясь в стену. Взрыв прогремел – надо ж такому быть! – ровно в тотмомент, когда Сварог высунулся наружу. Вслед за взрывом донеслись восторженныевопли.

Сварог снова приоткрыл дверь, уже зная, что он испугался неартобстрела и не прицельного огня. Рефлексы перестарались, но Сварог был на нихне в обиде: уж лучше перебдеть, чем навсегда и бесповоротно распрощаться сжизнью. Так что пусть рефлексы стоят на страже и дальше…

– Эт-то я удачно зашел, – пробормотал он себе поднос, оглядывая творящееся снаружи. Потом открыл дверь и без всякой опаски вышелиз псевдоледяной кладовки.

Очередной мощный залп потряс воздух. В ночное небо взвилосьмножество ярких огней, оставляющих позади себя дымный хвост. И вскоре надголовой затрещали тысячи хлопушек – это огни взрывались прямо в небе ирассыпались мириадами разноцветных светляков. Одни огни фейерверка меняли цветапрямо в воздухе, другие рассыпались искрами, будто в вышине одновременнолопались сотни гирляндных лампочек, третьи стекали вниз, как огонь из котласталеплавильной домны, но гасли, не долетая до земли. Отсветы фейерверка падалина землю, разноцветные пятна плясали на траве и на снегу. Да-да, такое вотбезумное сочетание – трава и снег. И кругом, куда голову ни поверни, увидишьстроения изо льда. И при этом совершенно не холодно. И не только трава, но ицветы луговые растут себе преспокойно на границе снега и земли… Ну да нас такимсочетанием не удивишь, видали мы сочетания и более невероятные, вспомним хотябы, милорды, создание новогодней елки на Таларе, сопровождаемое обильнымснегопадом…

Итак, слово было произнесено. Талар. И при мысли, что этоможет оказаться правдой, ходуном заходило сердце. Неужели он все же вернулся?!

Черт побери, очень похоже…

Разумеется, глядя на небо, Сварог не столько любовалсяфейерверком, сколько рассматривал созвездия и небесные тела: не удастся лиуглядеть что-либо знакомое. Если Талар – там должен быть огромный,ало-полосатый Юпитер, вокруг которого крутятся с десяток желтых, белых изеленых спутников. Если Димерея, или Корона, или еще какой мир – совсем другимбудет небо… Однако небосвод как назло был плотно затянут тучами. Значит, ответна вопрос «где я?» следовало искать на земле.

А происходящее на земле было не менее красочно, чемпредставление в небе. Одни одежды собравшейся здесь толпы чего стоили…Собственно говоря, как раз из-за этих одежд Сварог безбоязненно покинул своеукрытие. Ибо его камзол, который в иных местах мог вызвать лишь нездоровоевнимание к его обладателю, здесь как нельзя лучше соответствовалгосподствующему стилю. Можно сказать, Сварог сливался с окружением, что твойхамелеон.

Он с любопытством оглядывался. Нет, разумеется, головой невертел, как Ванька Немытый, угодивший в хоромы царские. Оглядывался исподволь,аккуратненько, стараясь при этом сохранять полнейшую непринужденность вдвижениях: дескать, мы сами люди насквозь местные.

Людей вокруг наблюдалось изрядное множество, и на всех былинаряды, пошитые – если так можно выразиться – в стиле Версаля, Людовиков ипрочих балов-маскарадов а-ля дворцовая куртуазность. Женщины щеголяли вневероятно пышных, громко шуршащих, громоздких и затейливых нарядах. Фасоновплатьев было не перечесть: широкие, узкие, кружевные, с вырезами и без, соголенной спиной и спиной закрытой, длиной до лодыжек, до пяток, до коленок ивыше оных. Ну а уж про расцветки и покрои и говорить не приходилось – пестротапреизряднейшая. И еще про что говорить не приходилось, так это про украшения.Можно лишь использовать штамп: «глаза слепило от золота и брильянтовогоблеска», – но его будет явно недостаточно. Брильянты украшали не толькоруки и шеи, но и лодыжки. Драгоценные камни были вкраплены в ткань платьев идаже в обувь. Сварог заметил, что у некоторых дам туфли целиком сделаны изодинаковой величины кристаллов. Кажется, из алмазов.

Мужчины, как оно водится, смотрелись менее броско, чемженщины, но тоже вполне импозантно. В основном на мужчинах преобладали фраки исмокинги, но встречались некоторые личности, одетые нестандартно. Вон,например, на «ледяной» скамье у сосны отчаянно флиртует с барышней в полумаскекакой-то далеко не юный франт, нарядившийся во что-то такое военное, саксельбантами и эполетами, отдаленно напоминающее гусарский ментик. Или вонглазеет на фейерверк, гогочет и хлопает, не жалея ладоней, мордатый, пузатый ибровастый тип с покатыми плечами и борцовской шеей, пьяный в зюзю, одетый, напервый взгляд, в костюмчик бедного пейзанина – потрепанная жилетка, грубаяльняная рубаха светлой ткани и на шнуровке, заправленная в широкие черныештаны… Но на взгляд второй выяснялось, что никакой это не «крестьянин», аскорее «пришелец», потому как на лысом, как пятка, черепе красовалисьвраскоряку инопланетные ушки-трубочки ярко-зеленого цвета… Да и еще попадалисьлюди в костюмах явно маскарадного толка: дамы в платьях «домино», вразноцветных «птичьих» масках, сделанных из перьев, дамы и господа водинаковой, странной униформе – длинные черные кожаные плащи, черные узкиеочки, высокие, с металлическими перетяжками ботинки, зачесанные назад волосы.Иногда среди шумной суеты мелькали граждане в камзолах, что не могло нерадовать Сварога. Свои, можно сказать. На некоторых гуляках были полумаски, надамах – маски, и это позволяло выдвинуть вполне здравое предположение, что егозабросило не куда-нибудь, а на маскарад. Ибо вряд ли так выглядят здешниетрудовые будни. Хотя… Как тут не вспомнишь в очередной раз Талар. Оченьнапоминает, знаете ли, все происходящее здесь зарисовку из повседневной жизниларов и ларесс…