Чудовище - Дженни Даунхэм

– Ты же разговаривал с ее мамой, помнишь?

– Я разговаривал с женщиной, которая назвалась ее мамой. Но когда ты несколько часов не отвечала на сообщения, а потом прислала эсэмэску, что не придешь ночевать, твоя мама позвонила Джамиле домой по городскому, и женщина, которая взяла трубку – настоящая мать Джамили, я так полагаю, – ответила, что много лет тебя не видела и совершенно точно вчера мне не звонила.

– Мам, а ты номером не ошиблась?

Она грустно покачала головой.

– Не надо, Лекси… Только хуже будет.

– В твоих же интересах сказать правду. Наш разговор сложится гораздо лучше, если ты признаешься, как все было на самом деле, – добавил Джон.

Я смотрела на него, кровь стучала у меня в висках. Я понятия не имела, что ему известно. Знает ли он, что я ночевала у Касса? Что мы целовались?

– Ты хоть представляешь, как твоей маме было стыдно признаваться чужой тетке, что она не знает, где ты? – не унимался Джон. – Мать Джамили предложила уточнить у дочери. Твоя мама спросила у нее, не знает ли она, где Лекси, и знаешь, что ответила Джамиля?

Я покачала головой.

– Что она сто лет с тобой не общалась, не знает, с кем ты дружишь, и понятия не имеет, где ты можешь быть. Догадываешься, как испугалась твоя мать?

Я посмотрела на нее. Она сидела, прикусив губу, и понуро рассматривала свои туфли, словно заново переживала вчерашние волнения.

– Тогда я позвонил Кассу, – продолжал Джон. – Думал, может, он в курсе, где ты, но он не взял трубку. Мы не знали, к кому еще обратиться. Твоя мать позвонила Мерьем, спросила, не видел ли Бен тебя, он тебя тоже не видел. Мы звонили и Керис, но та тоже не ответила. Твоя бедная мать оставляла всем отчаянные сообщения, спрашивала меня, не обратиться ли в полицию, и тут мне позвонили. Угадай, кто?

Может, Керис не выдержала напора? Или Бен решил обеспечить мне алиби?

– Бывшая жена, с которой мы шесть лет не общались.

– Тебе звонила Софи?

Мама вздрогнула при звуках этого имени. Раньше, когда Джон возвращался домой, к Софи, мама говорила, что задыхается.

– А, так она теперь для тебя Софи? – удивился Джон. – Вы, значит, подружились?

Получается, что нет, раз она ему позвонила. Почему она так поступила? Зачем меня подставила?

– У тебя есть последняя возможность сказать нам всю правду, – произнес Джон. – Итак?

Я набрала в грудь воздуху, чтобы голос не дрожал.

– Простите меня, пожалуйста, мне не стоило врать про Джамилю. Но мне правда после школы стало плохо, я шла домой, встретила Касса, он позвал меня к себе, а потом мне стало хуже, я подумала, вы будете ругаться, если узнаете, что я у Софи…

– Хватит врать! – Джон хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. – Ты понятия не имеешь, как это унизительно, когда тебе звонит бывшая жена и сообщает, что ты заявилась к ней в дом пьяная. Ох уж она и порезвилась: дескать, как это так, почему я не могу найти к тебе подход? Почему не уделяю девочке внимания, подростки ведь такие ранимые! – Он ткнул в меня пальцем. – Ты выставила меня дураком, Александра Робинсон.

– Мне нужно в туалет, – ответила я.

– Я еще не закончил, – возразил Джон, – так что терпи. Ты должна знать, что мы с твоей матерью кое-что узнавали…

– Я в курсе. Ты хочешь показать меня своему приятелю-доктору.

Его глаза удивленно блеснули.

– Я смотрю, Касс тебе все рассказал. Ну так вот: Дерек Лиман не просто доктор. Он – наш шанс на новую жизнь. Нам с твоей мамой было очень полезно пообщаться с человеком, у которого за плечами многолетний опыт работы и который понимает, с чем нам приходится иметь дело.

– Ты с ним встречалась? – Я перевела взгляд на маму.

Мама выглядела усталой и какой-то постаревшей.

– Мы беспокоимся о тебе.

– Вот именно, – подхватил Джон. – Мы беспокоимся, что если тобой вовремя не заняться, твое будущее окажется под угрозой.

– В каком смысле – «заняться»? – прошептала я.

– В таком, что нам давным-давно пора было обратиться за помощью к профессионалу.

– Но мне не нужна помощь.

– Позволь с тобой не согласиться.

– И ты тоже так думаешь? – Я обернулась к маме.

Она старалась не встречаться со мной глазами.

– Я хочу, чтобы у тебя все наладилось.

– Твоя мама рассказывала мне, что раньше ты была смышленой девочкой, – вставил Джон.

– Ах вот оно что! А теперь я, значит, дура?

– Я этого не говорил, но все-таки у тебя проблемы с учебой. Ты стала невнимательной, импульсивной, не слушаешься. А вдруг ты не сможешь из-за этого найти работу и создать семью?

Мне хотелось крикнуть ему: «Заткнись!» Хотелось ответить, что он вообще ничего не понимает, как и его идиотский друг-доктор.

– Дерек помог нам взглянуть на ситуацию другими глазами, – продолжал Джон, – и теперь хочет с тобой побеседовать.

– Ни за что на свете.

– Он предупреждал, что именно так ты и ответишь, – сказал Джон и повернулся к маме. – Ведь правда, он говорил?

Мама кивнула, не глядя на меня.

– Возможно, тебе станет легче, если я скажу, что таких, как ты, много, – не унимался Джон. – По словам Дерека, минимум пять процентов детей страдают от синдрома дефицита внимания и гиперактивности.

– Нет у меня никакого синдрома!

– Разумеется, доктор Лиман не может поставить тебе диагноз заочно, однако предположил, что, возможно, дело именно в этом.

– Пошел твой доктор в жопу!

– Выбирай выражения, Александра! Ты себе только хуже сделаешь.

– Я нарушила твой запрет. Пошла на вечеринку. И за это меня к психиатру?

– Если бы только за это! Тебе трудно учиться. Тебе постоянно все надо по сто раз повторять, ты минуты не посидишь спокойно, не ладишь со сверстниками, за тобой нужен глаз да глаз. Продолжать? А по-моему, и этого достаточно. – Он откинулся в кресле. – Я понимаю, тебе неприятно это слышать, но разве тебе самой не станет легче, если ты будешь знать свой диагноз?

Я держалась из последних сил. Чтобы не закричать, принялась выискивать у Джона недостатки. Волосы давно не мыты. На шее пятно. На рукаве нитка, на тыльной стороне запястья краснота. Целых четыре слабых места.

– Я годами твержу твоей матери, что с тобой нужно построже, и теперь, когда мы с ней собираемся пожениться, возьмусь за тебя всерьез. Я забочусь о своей семье, Александра, и не позволю тебе ее развалить.

Я с мольбой посмотрела на маму. Пожалуйста, останови его.

– Последний месяц вообще один сплошной кошмар, – продолжал Джон. – Ты хотя бы догадываешься, как неловко мне смотреть в глаза коллегам после вечеринки? Как было стыдно, когда твоя директриса предложила пойти на курсы для родителей? А теперь еще и от бывшей пришлось выслушивать. – Холод в его голосе пугал. – Ради тебя и твоей матери, Александра, годами из кожи вон лезу, а в ответ получаю только хамство и неблагодарность. Хватит, надоело.