Танго на собственных граблях - Дарья Калинина

Мордастый обращался с ней без особого почтения. С земли поднял за шиворот, в дом понес, небрежно перекинув тело девушки через плечо, придерживая лишь за ноги. Так что Настя решилась открыть глаза и завертела головой по сторонам. Пустой двор. В доме огни. Но позвольте, куда несет ее мордастый?

— Мое дело маленькое, — бормотал между тем он, тяжело шагая по расчищенной дорожке. — Звонят — открой. А что с этой делать, ума не приложу.

И мордастый нес Настю совсем не в дом, он шагал к пристройке, которая находилась рядом с большим домом. Нехорошие предчувствия охватили девушку. Что замыслил этот тип? Куда он ее тащит? Уж не задумал ли он воспользоваться ее беспомощным состоянием, чтобы надругаться над ней? От этой мысли Насте стало и впрямь нехорошо. Ах, как пожалела она теперь, что поддалась на уговоры своей авантюрной половины и не прислушалась к вразумляющим нотациям половины благоразумной.

Мордастый донес девушку до пристройки и небрежно кинул ее на какие-то тюки.

— Полежи тут пока, — проворчал он и направился к выходу.

Через какое-то время скрипнула дверь, и стало ясно, что Настя осталась одна. Приподнявшись на локте, она огляделась по сторонам. Это что-то вроде амбара или другого подсобного помещения. Тут было много каких-то сумок, чемоданов и даже баулов. Какие-то вещи были упакованы в тюки, другие стояли сами по себе. И Насте стало любопытно, что это за вещи? Чьи они?

Девушка принялась ворочать тяжелые, явно набитые вещами чемоданы, пытаясь обнаружить на них какие-нибудь отметки, и внезапно замерла. Где-то за стеной раздались человеческие голоса. Они звучали приглушенно, слов было не разобрать, но Настя все равно испугалась.

— Что я тут ерундой занялась!

Она отряхнула руки и поспешно пошла к дверям. Девушка двигалась осторожно, но быстро. Не для того она прорвалась в логово Юдина, чтобы отлеживать тут себе бока и рыться в чьих-то чужих вещах.

Выглянув за дверь и убедившись, что мордастого нигде не видно, Настя выскользнула из пристройки и поспешила к большому дому. Идти было недалеко. И девушка быстро преодолела это расстояние. Дверь оказалась не запертой, так что Настя легко проникла внутрь.

Никто ее не окликнул, никто не остановил. Все происходило так просто, словно было заранее кем-то запланировано. Насте бы насторожиться, но она лишь наивно порадовалась собственной везучести.

В доме было тепло, светло, и во всем тут чувствовался основательный достаток. Не та роскошь, которая бьет в глаза, но не имеет под собой твердого основания, а именно тот крестьянский достаток, основанный на каждодневном складывании копеечки к копеечке и рублика к рублику.

Оказавшись в доме, Настя какое-то время стояла, выравнивая свое дыхание и стараясь унять сердцебиение. Наконец она немного пришла в себя от собственной лихой предприимчивости и обрела способность размышлять трезво.

Прислушавшись, девушка поняла, что где-то дальше в доме собралось довольно много людей. До нее доносились мужские и женские голоса, которые нараспев произносили одно-единственное слово:

— Славься! Славься! Славься!

Заинтересовавшись, Настя двинулась в том направлении. Она приближалась, осторожно поглядывая по сторонам. Девушка сознавала, если ее застукают в этом месте, доброго отношения от хозяев дома ей ждать не придется. И винить их в этом глупо. Явилась незваная, обманула привратника, тайком проникла в жилые помещения, где ее точно никто видеть не хотел.

— И чего я сюда сунулась, — шепотом укоряла саму себя Настя. — Ведь еще совсем не факт, что мои родители до сих пор в этом доме. Или что они вообще тут были!

Слова старушки теперь казались ей неубедительными. Мало ли, какие мужчина и женщина средних лет могли приехать в гости к хозяевам этого дома! Совсем необязательно, что это были именно ее родители. Да, вроде бы по фотографии старушка их узнала, но могла и обознаться. Возраст — такая штука, он притупляет все чувства, и зрение зачастую страдает в первую очередь.

— В доме-то полно народу, кто угодно это мог приехать, а вовсе не мои папа и мама.

И все же что-то заставляло Настю двигаться вперед. Она шла и невольно прислушивалась к голосам людей. Она поняла, что с речитатива они перешли на пение псалмов, в которых восхваляли Всевышнего, дающего им и хлеб, и жизнь, и все сущее. Внезапно девушке стало интересно взглянуть на этих людей. Кто они такие, что собрались тут в этот холодный зимний вечер исключительно с одной целью — славить Господа?

— Взгляну на них хотя бы одним глазком, а потом дальше пойду.

Настя не призналась бы даже самой себе, что она хочет увидеть этих людей, чтобы выяснить, не находится ли среди них тот ушастый, который сидел рядом с ней на выступлении Юдина. Вдруг он тоже тут? Девушке почему-то было очень нужно убедиться в этом.

— Вполне вероятно, что ушастый тоже тут. Ведь уехали они вместе с Юдиным.

Как раз в этот момент она оказалась возле дверей, за которыми и проходила церемония. Больше не колеблясь, Настя осторожно приоткрыла их. В первую минуту ей показалось, что в комнате отсутствует крыша и лежит снег, потому что все там было белым-бело. Но мгновение спустя девушка поняла, с комнатой все в порядке, а не в порядке с людьми, распростершимися ниц на полу.

— Чего это они, а? — растерянно пробормотала Настя. — Чего это они делают?

Все эти люди были одеты в длинные белые плащи-накидки, закрывающие целиком их тела, а также голову и руки. Поэтому девушке вначале и показалось, что в комнате выпал снег. Некоторое время она наблюдала за этими распростертыми на полу беднягами, а потом подняла голову и проследила, перед кем они простираются. Оказалось, что всей церемонией управляет высокий худой старик.

Настя вгляделась в его лицо и вздрогнула. Да она его знает! Это же тот самый старик с фотографии! Тот, что подошел в аэропорту к ее родителям и назвался маминым отцом! Ее дедушка!

В первый момент Настя ощутила нечто вроде удовлетворения, все-таки ее вернувшийся дед не последняя сошка! Перед ним валяются на полу не меньше десяти-двенадцати человек. Но уже в следующий момент ей стало стыдно и за себя, и за деда. Что он тут вытворяет? И почему эти люди так унижаются перед ним?

Но высказать свои претензии деду, разумеется, Настя не могла. И поэтому она просто продолжала наблюдать за происходящим.

Где тут ее знакомый ушастый? Вроде бы та фигура на полу подходящего роста и телосложения. Девушка не сводила глаз с него.

Старик между тем молился, произнося слова так быстро и неразборчиво, словно заправский священник. Настя при всем желании не сумела бы разобрать их. Но ее удивила реакция одетых в белые балахоны людей. Некоторые уже поднялись на колени, откинув капюшоны, они простирали руки и кричали старику:

— Отец! Отец!

Настя с удовлетворением кивнула. Она увидела своего ушастого. Все-таки она не ошиблась, он тоже был тут. Облюбованная ею фигура в белом, без всяких сомнений, принадлежала ее давешнему ушастому знакомцу.