Милый пленник - Кэти Максвелл

«Его заставляетледи Димхерст», — чуть было не сказала Кэролайн, но вовремя спохватилась.«Стоит мне только вспомнить об этой даме, как у меня сразу портитсянастроение», — подумала она. Однако, судя по всему, на этой неделе преподобныйТилтон не будет делать ей предложение.

Увидев, чтоКэролайн задумалась, Минерва посмотрела на нее своим «всепонимающим» взглядом(Кэролайн терпеть не могла этот взгляд) и, постучав пальцами по столу, сказала:

— Ах да, тебе жееще нужно написать письмо.

— У меня есть идругие дела, — ответила Кэролайн, понимая, что не сможет обманутьпроницательную Минерву. Если тетушка будет обедать у баронессы, то к томувремени, как приедет мистер Феррингтон, она не успеет вернуться домой. «Вот изамечательно!» — обрадовалась Кэролайн и в первый раз за весь день облегченновздохнула. — Я сегодня действительно буду очень занята, поэтому ты, еслихочешь, можешь остаться у баронессы до самого вечера.

Минерву сначалаудивило ее предложение, но, подумав немного, она кивнула.

— Наверное, ятак и сделаю, — сказала она и, опираясь на трость, встала с кресла.

Кэролайн тожевстала из-за стола.

— Тебя опятьмучает артрит?

— Да, вчераснова началось обострение, — ответила Минерва. — Здесь очень холодный и сыройклимат, — сказала она и, несмотря на то что в гостиной горел камин, поежиласьот холода. — Италия избаловала меня.

Обняв тетушку заталию, Кэролайн помогла ей дойти до прихожей. Там, ожидая Минерву, огромный,неуклюжий кучер баронессы Пьер разговаривал о чем-то с Джаспером. Баронессавсегда присылала за подругой экипаж.

Взяв у Джасперашляпу Минервы, Кэролайн надела ее на голову тетки и завязала ленты.

— Тебе, наверное,лучше остаться дома.

— Ты носишься сомной, как с маленьким ребенком. Я сама могу решить, что для меня лучше, а чтохуже, — взяв со стола толстую шерстяную шаль, сказала Минерва. Передав своютрость Пьеру, она набросила на плечи шаль и, опершись на руку кучера, пошла кэкипажу. Однако, сделав несколько шагов, остановилась. — Кэролайн, если тебячто-то беспокоит, ты можешь довериться мне, — сказала она. — Я намного старшетебя, но в маразм еще не впала и смогу тебе помочь.

Лицо теткивыражало такую искреннюю тревогу, что Кэролайн невольно улыбнулась.

— Не волнуйся, —сказала она. — Со своими трудностями я справлюсь сама.

Минерванекоторое время пристально вглядывалась в ее лицо, а потом сказала:

— Увидимсявечером.

— Желаю тебехорошо провести день, — ответила Кэролайн.

Она подождала,пока за тетушкой закроется дверь, а потом вернулась в гостиную и, сев записьменный стол, снова принялась за письмо.

Пообедав,Минерва и Виолетта Миллз сидели за столом, попивая миндальный ликер. Баронессавозлежала на полу среди мягких подушек и курила кальян, наполняя комнатусладким ароматом табака. Леди Мэри тихо похрапывала, сидя в кресле у камина.

Шарлоттаоблачилась в один из своих любимых костюмов. На ней был красный газовый кафтан,расшитый золотыми нитями, и турецкие шелковые шаровары белого цвета. Она началаносить шаровары много лет назад после того, как вернулась из одного из своихмногочисленных путешествий. Однако после переезда в Лондон она надевала ихтолько дома. Для Шарлотты не существовало запретов, она всегда поступала так,как считала нужным, и носила то, что ей нравилось. Однако ходить по улицамЛондона в шароварах она все-таки не решалась.

— Англичане людистепенные и уравновешенные. Если я выйду на улицу в шароварах, то остановитсяуличное движение, — уверяла она своих друзей, и те не могли с ней несогласиться.

В отличие от нееМинерва одевалась как настоящая герцогиня, — элегантно и изысканно. Она прожилав Италии много лет и почти все ее туалеты были приобретены именно там. Бернардобыл щедрым человеком, однако, несмотря на это, после его смерти все егосостояние перешло к жене, а не к Минерве, которая была любовницей. Минерва незавидовала жене Бернардо, ведь у той были только его деньги, а любовь всецелопринадлежала Минерве. Она считала, что любовь неизмеримо ценнее и важнее денег.

Сидевшаянапротив Минервы Виолетта Миллз одевалась так, как и подобает одеваться женевикария. Она так и не смогла привыкнуть к той одежде, которую носили на еевторой родине, в России. Не смогла она привыкнуть и к роли любовницы. Несмотряна то что Виолетта всегда была одета модно и элегантно, предпочтение онаотдавала платьям сдержанных, приглушенных тонов, таких, как бледно-лиловый,светло-голубой, бежевый и коричневый. Ее одежда была сшита из прочной, удобнойи практичной ткани.

Виолетта жилавместе с леди Мэри, которая более тридцати лет не покупала себе новых платьев.Она говорила, что Уильям (так звали ее покойного мужа) не любил современнуюмоду, и, несмотря на то что ее муж умер двадцать лет назад, она все еще считала,что тратить деньги на новые наряды нет никакого смысла.

Леди Мэриобожала шляпы с широкими полями, украшенные изящными страусиными перьями,наклеивала на лицо черные мушки, обильно посыпала волосы пудрой и носила платьяиз тяжелой парчи, считая, что эта ткань выгодно подчеркивает достоинства ее нев меру располневшей фигуры. Тем, кто впервые видел эту высокую тучную женщину,казалось, что она похожа на огромную гору. Однако муж леди Мэри был еще болееколоритной персоной — это был человек невероятно смелый и дерзкий. Минервазнала, почему леди Мэри все время спала. Ей просто было скучно. Как-то раз онасказала Минерве, что после смерти мужа жизнь утратила для нее смысл и она неживет, а просто ждет того момента, когда Господь призовет ее к себе и она сможетвстретиться со своим Уильямом.

Из всех четверыхтолько леди Мэри имела незапятнанную репутацию и пользовалась уважением вобществе. Однако она редко выезжала в свет. Даже тогда, когда ей нужно былопоявиться в обществе для того, чтобы выполнить свой долг перед семьей, онастаралась увильнуть от этой неприятной обязанности. Леди Мэри предпочиталапроводить время в обществе своих подруг. С ними ей было тепло и уютно.

Минерва первойзаговорила о Кэролайн.

— Она сегоднявела себя очень странно. Я еще никогда не видела ее в таком смятении, — сказалаона, заканчивая рассказ о том, как Кэролайн писала письмо.

— Кому былоадресовано это письмо? — спросила Виолетта.

— МистеруФеррингтону — джентльмену, которого вы видели вчера вечером.

Сев на подушки,Шарлотта удивленно посмотрел на Минерву.

— Ты спросила уКэролайн, зачем она ему пишет?

Минерва покачалаголовой.

— Кэролайн оченьскрытная. К тому же мне показалось, что она испугалась того, что я могу задатьей этот вопрос.

— Тогда почемуже ты не спросила ее об этом? — поинтересовалась Шарлотта. Она говорилапо-английски с легким французским акцентом. — Я бы обязательно спросила, —сказала она и, услышав тяжелый вздох Минервы, недовольно поморщилась. Они ужеспорили на эту тему. — Она ведь твоя племянница...