Закон молодильного яблочка - Дарья Донцова

— Здравствуйте.

— Добрый день, — голосом робота произнесла девушка, — «Родная курица» приветствует вас. Спасибо, что выбрали нас.

— Скажите, пожалуйста… — начала я.

Но сотрудница кафе не дала мне продолжить.

— Наборы дня сейчас с десятипроцентной скидкой. Вы можете взять курохлеб плюс лимонад, или цыплохлеб плюс чай.

Диковинные слова «курохлеб» и «цыплохлеб» заставили меня на время забыть, зачем я заглянула в кафе.

— Курохлеб? — повторила я. — Это что?

Но кассирша не ответила, продолжала вещать:

— Также с десятипроцентной скидкой сегодня, в удачный для вас день, куропальцы или цыплогнезда по выбору с салатом и напитком. Независимо от выбора варианта на вашу карту «Друг Русской курицы» начислятся баллы, которые вы можете истратить в любом нашем ресторане, а также при покупке сувениров: кружки, кепки, футболки. Детский набор состоит сегодня из мини-цыплокогтей с томатным соусом. Делайте заказ.

Девушка наконец замолчала.

На беду, у меня слишком буйное воображение. После всего услышанного в моей голове мигом появилась картинка: тарелка, на ней лежат желтые сморщенные куриные лапы с «пальцами», из которых торчат когти, вымазанные кетчупом. Антисанитарное зрелище. Я содрогнулась, усилием воли прогнала видение и снова попыталась задать главный вопрос:

— Скажите, пожалуйста…

Кассирша вздрогнула, ее взгляд опять остекленел.

— Курохлеб и цыплохлеб — это сочные кусочки курятины, взращенной на нашей экоферме, любовно пожаренные для вас на лучшем масле. Они положены на биохлеб…

Я помахала рукой перед лицом кассирши.

— Девушка! У нас потерялся мальчик!

— Для детей в обычном меню цыплоноги и цыплоруки, — принялась вещать зомби.

Я поняла, что сотрудница никого не слышит, ничего не видит, и отошла от прилавка.

— Приятного аппетита! — завершила выступление работница общепита. — Дайте вашу карту любимого клиента для зачисления баллов.

И тут около меня оказался парень в желтом костюме. На голове у него была ярко-красная шапка, а на лацкане пиджака виднелся бейджик «Главный дежурный петух Русской курицы».

Я схватила «петуха» за рукав.

— Рад приветствовать вас в самом лучшем ресторане мира, — объявил юноша, — решу все ваши проблемы.

Однако «главный петух» рискует, делая такое заявление. Вдруг я попрошу сейчас пару миллионов рублей на неотложные нужды?

— Где-то в кафе бродит мальчик, — объяснила я. — Крошечный. Еще не умеет разговаривать. Зовут его Петя. Вы не находили в зале плачущего малыша?

— Если вы потеряли друг друга в нашем самом лучшем ресторане, то встречайтесь на площадке у курицы-мамы Рябы, — заявил менеджер и, прежде чем я успела что-либо сказать, юркнул в толпу.

Я оглянулась по сторонам. Лиля куда-то подевалась. Может, она уже около этой клуши? А кстати, где она, та мама-цыпа?

Я опять стала озираться и заметила в левой стороне зала нечто огромное серо-черно-желтое. Ноги понесли меня к непонятному предмету, который вблизи оказался здоровенной пластиковой фигурой бройлера самого ужасающего вида, которую оклеили настоящими перьями. Хочется думать, что их собрали в каком-то сарае на полу, а не ощипали ради сего шедевра сотню бедных курочек.

У лап монстра, голова которого упиралась в потолок, а тело подавляло своим величием, стояла женщина в костюме птицы. За ее спиной висел плакат «Детский уголок мамы Рябы. Расскажи ей все свои проблемы, получи один цыплоноготь в подарок и быстро съешь его». Я вздрогнула. Я не росла трусихой, но при виде подобного персонажа, желающего всучить мне ноготь за исповедь, да еще приказать слопать его, девочка Тараканова могла стать заикой. Слава богу, во времена моего детства таких жутких персонажей не было и с речью у меня все в порядке.

— Мама Ряба слушает, — нараспев произнесла ростовая фигура. — Изложи все свои печали — получишь подарок.

Ну вот, еще один сотрудник-зомби… Почти не надеясь получить вразумительный ответ, я все же спросила:

— К вам не подходил маленький мальчик? Он не умеет пока разговаривать.

— Нет, сегодня никто не потерялся, — неожиданно вполне вменяемо ответила «курица».

— Вы человек! — обрадовалась я. — Так приятно встретить не зомби, произносящего заученный текст!

— Перед вами психолог, — оскорбилась «несушка». — Не кассирша, не уборщица, а высококвалифицированный специалист, мне нет необходимости…

— Виола Ламборджиновна! — закричал сзади знакомый голос. — Я нашла его! Вот счастье-то!

Я обернулась и увидела Лилю, которая прижимала к груди сверток размером с айпад, завернутый в голубое флисовое одеяльце.

— Где Петя? — удивилась я.

Сестра Риты вытянула руки.

— Вот.

Я изумленно попятилась — здоровый, почти полуторагодовалый ребенок никак не может быть такого размера.

— Он вам жутко понравится, — зачастила Лиля, разворачивая пледик, — потому что милый, красивый, молчаливый, хорошо воспитанный. Вот!

Я громко икнула, но смогла все-таки произнести:

— Это же камень.

— Да, да, да! — ликовала Лиля. — Камень Петя.

Я попятилась.

— Почему вы все время говорили: мальчик?

— Так ведь не девочка же, — заулыбалась домработница, — история такая. По телику выступал профессор и рассказывал, что все-все-все булыжники живые. Но только те, которые мать-природа создала. Кирпичи — нет, они мертвые. Понимаете?

— Ага, — кивнула я.

Лиля закатила глаза.

— Я подумала: вот бы мне найти настоящий камушек. Идеальный ребенок — не ест, не пьет, не говорит… А потом шла себе по дороге, споткнулась, упала… а он передо мной… и я сразу поняла — живой! Это и есть мой булыжник Петя.

Тут, на мое счастье, в кармане зазвонил мобильный.

— Виола, напоминаю вам о нашей встрече, — сказал Ферин. — Надеюсь, ваши планы на сегодня не изменились?

— Нет, — заверила я, — приеду вовремя.

Лиля тем временем токовала, как влюбленный глухарь.

— И теперь мы с малышом не расстаемся…

Я вынула кошелек, выудила из него несколько купюр и протянула их сестре Риты.

— Прошу меня простить. Непредвиденные обстоятельства вынуждают меня отказаться сегодня от уборки, езжайте домой. Извините, что так вышло.

— Неудобно брать деньги, ведь я ничего не делала, — закокетничала Лиля.

— Это не ваша, а моя вина, — возразила я, — до свидания.

— Спасибо! — обрадовалась Лиля.

Я начала отступать к двери, и тут мама Ряба громко возвестила: