Стареющая жена генерала дракона - Кристина Юрьевна Юраш

еще одна такая пробежка, и всё! Получай прописку в семейном склепе! Я уже как бы не так молода и резва, как была двадцать лет назад.

Я чувствовала, как речь сбивается, а меня все еще несет под оглушительный стук сердца в ушах. Мне стало вдруг нехорошо.

“Мать! Это возраст! Это раньше ты могла наклониться и тут же распрямиться! А сейчас перед резким наклоном желательно бы написать завещание!”, — вздохнуло что-то внутри.

— Да, — заметил Анталь. — Интересная у вас семейка.

— Не то слово, — прошептала я, чувствуя, как темнеет в глазах.

— Что с тобой? — обеспокоенно произнес Анталь. — Ты как себя чувствуешь?

— Есть родственники на том свете, которым нужно передать привет? — мрачно отозвалась я, пытаясь прийти в себя. Давление, что ли?

— Присядь, — произнес Анталь, медленно усаживая меня в хозяйское кресло. Я тут же откинулась на спинку. — Сильвестр! Убрать со стола! Проконтролируй, чтобы никто из слуг ничего не ел!

— Как прикажете, господин генерал, — кивнул дворецкий. И тут же перед глазами замельтешили служанки, убирая тарелки. Я слышала позвякивание посуды, чувствовала, как меня отпускает. Но медленно…

— Может, чай? — спросил Анталь, присев перед креслом на корточки.

— Может, — согласилась я, понимая, что так хреново мне давненько не было.

— Чай! Немедленно! — приказал он, а его рука снова коснулась моей руки.

— Забыл спросить, сладкий или нет? — прошептал Анталь, пока я пыталась справиться с собой. До сих пор перед глазами роилась мошкара, словно я стою посреди болота.

— Без разницы… — выдохнула я, прикрывая глаза. Я чувствовала бережное прикосновение к своей руке. Это мягкое бархатное поглаживание вызывало внутри приятное чувство. Сквозь темноту я услышала, как что-то позвякивает.

— Вот, чай, — сглотнул Анталь, а я открыла глаза, глядя на кружку, из которой шел пар.

— Поставь на стол. Сейчас я немного в себя приду, — выдохнула я. — Постараюсь не отъехать. Но не обещаю. Старовата я для таких марш-бросков!

— Мне девяносто семь. Так что я могу смело называть тебя “девочкой”, — усмехнулся Анталь.

Я не выдержала и усмехнулась, глядя на его руку, которая гладила мою. Вот, вроде бы чай хочется, а руку убирать не хочется.

Может, мне и правда этого не хватало? Заботы? Нежности? И поэтому тело так отзывается на его прикосновения?

Глава 41

Изголодавшаяся по нежности душа терлась об его руку, словно кошка, которую наконец-то погладили. Только вот он об этом никогда не узнает. Есть у возраста некоторые плюсы. Ты уже не краснеешь, как первоклашка, когда тебя мальчик целует в щечку.

— Если она приедет в следующий раз, я ее уничтожу, ты не против? — спросил Анталь.

— Она не приедет, — лениво отозвалась я. — Бросок был? Был! Змея затаилась. Она не рискнет явиться после такого.

Боже мой… Как я была слепа! Как я не поняла, что столько времени была просто марионеткой в чужих руках?

Двадцать лет! Двадцать лет я верила, что это — приятнейшая во всех отношениях женщина, которая, как мне казалось, заменила мне мать и наставницу. А оказалось, что это ядовитая змея. На моей шее!

— Тебе нельзя возвращаться, — произнес Анталь, а я вынырнула из собственных мыслей, вспоминая, что я не одна.

— Я это уже поняла, — заметила я, делая глоток чая. Нет, ну правда легче стало. Я допила чай, а потом встала, стараясь не делать резких движений.

— Проверь, что было во флаконе, — произнес Анталь, а я видела, как дворецкий подносит ему пустой пузырек из-под яда. — Что это был за яд? Симптомы отравления?

— Как скажете! Я сейчас же отправлю его в магам, — произнес дворецкий, удаляясь. — Госпожа! Тут платья привезли!

— Отнесите в мою комнату, — махнула я рукой, понимая, что у меня нет сил на примерку.

Я посмотрела на Анталя. Мне казалось, что я снова слышу тот самый шепот, от которого внутри меня все переворачивается.

— Ты будешь не против, если я прогуляюсь по саду в одиночестве? Мне нужно подумать. Без обид, — усмехнулась я. — И да, платья были лишние…

— Мне кажется, что нет. Мне с некоторых пор нравится делать тебе приятно, — улыбнулся Анталь, беря мою руку и наклоняясь над ней. Я почувствовала, как маска коснулась моей руки, словно поцелуй.

— Будем считать это поцелуем, — усмехнулась я, глядя в его глаза.

Я долго ходила по саду, глядя, как осенние розы застыли, покрытые изморозью. Мне и самой было зябко. Но я хотела почувствовать холод. Он неплохо бодрил.

Розы стояли, словно покрытые глазурью из льда. Они не выглядели нежными весенними бутонами. Они были полностью распустившимися и почти не пахли. Я не удержалась и сорвала одну, глядя на белые лепестки. Я задумчиво вертела розу в руках.

Мне казалось, что я похожа на эту розу. Расцвела, но еще не уронила лепестки. Может, я просто загоняюсь по поводу возраста? А может, просто рана еще не до конца зажила, и я помню о предательстве… И боюсь предательства снова?

Глава 42. Дракон

Тишина в этом доме была не пустотой.

Она была насыщена: шорохом шагов, эхом голосов, которые давно стихли, но оставили след в сердце.

Здесь каждый звук, каждый вздох были историей, живущей в стенах.

Звон чашки, поставленной на блюдце, был словно отголоском прошлого, заставляющим сердце биться чаще.

Смех, раздавшийся вчера за ужином, до сих пор звучал в ушах, как мелодия, которую не хотелось забывать.

После стольких лет тишины я снова чувствовал рядом жизнь.

Я сидел в библиотеке. Без маски. Без перчаток.

Смотрел на свои руки.

Они выглядели как руки любого мужчины: длинные пальцы, сильные ладони, ни морщин, ни дрожи.

Драконья плоть не стареет. Но я чувствовал каждую минуту. Каждую ночь. Каждый день.

Время для меня было не мерой.

Оно было живым. Оно пульсировало во мне, как яд и как память.

Оно напоминало: кем я был. И кем я стал.

И вот сегодня…

Сегодня я прикоснулся.

Не к вещи.

Не к книге.

Не к стеклу.

Я прикоснулся к ней.

Её кожа была мягкой. Тёплой.

Я чувствовал это даже сквозь грубую ткань перчатки, которая не могла скрыть ни её нежности, ни её тепла. Это было нечто большее, чем