Теряя Лею - Тиффани Кинг

Я едва не рассмеялась вслух от облегчения. Поговорить о Мие будет чистым наслаждением.

– Мия потрясающая, – начала я, впервые за долгие дни чувствуя себя счастливой. – Мы близнецы, но в ней есть все, чего нет во мне. Она смешная, умная и всегда хорошо себя ведет, – произнесла я, желая скрыть дрожь из моего голоса.

Не то чтобы я не хотела признавать, что я не всегда хорошо себя веду, но она могла прийти к такому выводу. А вдруг Александра больше не захочет быть моим другом, если узнает о моих проступках? Возможно. Я затолкала негативные мысли поглубже и продолжала описывать Мию, идеального близнеца.

Я столько всего знала про Мию. Я излагала очень подробно, гордо хвастаясь всеми ее успехами.

– Похоже, ты много знаешь о своей сестре, – заметила доктор Маршалл, когда я наконец замолчала.

– Разумеется, знаю. Она же мой близнец, – ответила я возмущенно.

Она что, правда думает, что я не знаю собственную сестру?

Доктор Маршалл кивнула, снова делая записи в блокноте.

– Должна признать, я в некотором замешательстве. Какие-то вещи, которые ты помнишь про Мию, совпадают по времени с твоим проживанием у Джуди Лоусон.

Я тупо смотрела на нее, не понимая, куда она клонит.

– Например, ты упоминала, что Мия – круглая отличница, но тебе было шесть лет, когда тебя забрали. Твои родители говорят мне, что учебный год едва начался, когда ты пропала. Рановато для оценок, не находишь? – Тон ее оставался мягким и заботливым. – Откуда ты знаешь, что Мия – круглая отличница? – ласково подтолкнула она меня.

Ее вопрос застал меня врасплох, и я невольно вздрогнула.

Голова больно запульсировала.

Бух.

Бух.

Бух.

Я потерла виски в поисках ответа.

– Ты также говорила, что Мия любит заниматься волонтерством, когда не делает уроки или не тусуется с друзьями. – Ее слова продолжали вонзаться мне в голову, как спицы.

Бух.

Бух.

Бух.

Я не могла сосредоточиться.

– Она моя сестра. Я должна знать такие вещи, – промямлила я.

Ерунда какая-то.

Бух.

Я потерла виски сильнее. Ее вопросы были смехотворны. У меня сложилось впечатление, что она пытается меня подловить, но я не понимала зачем. Все знают, что Мия круглая отличница, и все остальное из моего рассказа тоже. Зачем мне врать об этом? Ей всего-то надо поспрашивать людей.

Бух.

– Лея, дорогая, ты понимаешь, что Джуди Лоусон похитила тебя?

Бух.

Бух.

Бух.

Голова у меня раскалывалась, говорить стало невозможно. Я могла только таращиться на нее с отвисшей челюстью. Она ошибается. Матушка забрала меня, когда я была никому больше не нужна. Я с вызовом замотала головой.

– Милая, Джуди изменила твое имя. Ты Мия Клейн. Леи не существует.

Крик так и не вышел у меня из груди.

Чернота, которой я так долго страшилась, просочилась в раскрытый рот.

Я не могла дышать.

Она была повсюду.

Я чувствовала, как она распространяется по моему телу.

Поглощает меня.

Я пыталась захлопнуть рот, чтобы остановить ее, но тело мне больше не принадлежало.

Темнота заполнила все части меня.

И я перестала существовать.

– Голова болит? – сочувственно спросила доктор Маршалл.

Я не могла ей ответить. Мой мир расползался по швам. Как она не видит? Ее губы шевелились, но рев у меня в голове не пропускал никаких звуков. Я пыталась осмыслить ее слова, но ничего не складывалось. Все эти годы Матушка заботилась обо мне. Как она могла… Нет, это просто невозможно. Она все время говорила, что мама с папой не хотели возиться со мной. Неужели она действительно забрала меня у моих родных? Мне хотелось драться. Наброситься с кулаками на Матушку за то, что она сделала. Наброситься с кулаками на доктора Маршалл за то, что рассказала мне об этом.

Я закрыла глаза в надежде хоть на какое-то облегчение. Вместо этого голову заполнили картинки, словно кино показывали. Кадры со мной, играющей перед домом с Дейзи и вдруг оказавшейся в машине. Картинки последующих дней, где я плакала и звала маму с папой. Картинки уколов и таблеток, под которыми она меня держала, и последовавшей за этим болезни, списанной на мою аллергию к солнцу. Ложь. Все ложь.

И Мия.

Моя Мия.

Моя близняшка.

Невозможно.

Как я могла придумать себе сестру? Свою потрясающую близняшку, которую я любила больше всех на свете.

Меня затошнило. Не будь в животе пусто, меня бы вырвало. Вместо этого, выкручивая желудок, меня сотрясали неуправляемые сухие спазмы. В какой-то момент начало казаться, что у меня рвутся внутренности. Кто-то дотронулся до моей руки, пытаясь успокоить, но я оттолкнула его. Я была безутешна. Лучше бы я никогда не покидала дома Матушки. Зачем я ушла? В один стремительный миг я потеряла все, во что верила.

Когда несколько часов спустя я проснулась, солнце уже не попадало в окно. Занавески были еще открыты, и я видела звезды, сверкавшие в ночном небе. Я не помню, чтобы когда-либо прежде видела эти красивые звезды. Они были противоположностью солнцу, но все равно притягивали взгляд. Мысли мои перетекли на доктора Маршалл, но я спрятала их в дальние закоулки мозга. Я не была готова принять ее непрошеную правду. Утрата реальности причиняла мне физическую боль.

Я задумалась так глубоко, что не заметила, как стул возле моей кровати двигается.

– Привет, солнышко.

Женщина со знакомым лицом вернулась. В смысле, мама. Наверное. Я знала, кто это. Матушка учила меня верить, что маме я была не нужна, – вот она внезапно здесь. Я всю жизнь была ей нужна и папе тоже. Это открытие не укладывалось в голове. При мысли об этом голова снова начинала болезненно пульсировать.

Я опасливо разглядывала ее, не понимая, чего она ждет. Коли на то пошло, чего вообще от меня ждут? Я больше не знала, кто я такая. Последние слова доктора Маршалл гремели у меня в голове. «Ты Мия Клейн. Леи не существует». Это заявление, словно цунами, смыло весь мой мир. Я моргнула, по щекам поползли дорожки слез, взгляд затуманился.

Мама вскочила и схватила охапку салфеток. Я ожидала, что она протянет их мне, но она собственной рукой нежно промокнула мне щеки.

– Мне так жаль, милая, – шептала она, поглаживая меня по волосам.

Я инстинктивно отпрянула. Взгляд ее затуманился.