Ириска и Спящая Каракатица - Вадим Панов

– В Сокровищнице, умница моя.

– Когда?

Страус выразительно посмотрел на собеседницу, однако удержался от сарказма и просто развёл в сторону крылья:

– Понятия не имею.

– И что это значит?

– Ты когда-нибудь грабила сокровищницы?

– Я – нет, – твёрдо произнесла Ашуга. – А ты?

Стёкла её очков блеснули со всей холодностью, на которую были способны.

– Я тоже, – заверил массивную Бронерожку Хиша. – Но читал о подобных ограблениях в книгах.

– Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, – кивнула библиотекарь, выдержав короткую паузу. – Насколько я знаю, Непревзойдённые вели себя в Сокровищнице очень аккуратно, ни за что не оставили бы сундук раскрытым и не раскидали бы его содержимое.

– Именно.

– Нужно посмотреть.

– Так пойдём и посмотрим. – Хиша щёлкнул клювом. – Только я больше на ту лестницу не сунусь. У двери постою, а дальше – нет.

– И не надо, – поддержала спутника Ашуга. – А то вытаскивай тебя потом из клетки…

– Но-но, без насмешек, пожалуйста, – возмутился Дикий.

– И в мыслях не было.

– Так я тебе и поверил.

– Так и есть на самом деле.

Они вернулись на площадку, и Страус, стоя у первой ступеньки лестницы, махнул крылом:

– Вон там, видишь?

– Уже вижу.

Подмеченный Диким беспорядок резко выделялся в аккуратной Сокровищнице: все остальные сундуки, ящики и шкатулки были закрыты и чинно стояли на своих местах, а тут, похоже, кто-то действительно что-то искал. Причём не просто искал, а торопливо рылся в содержимом сундука, словно куда-то опаздывая.

– Пойду посмотрю.

Бронерожка медленно спустилась по ступенькам, подошла к сундуку, не прикасаясь, оглядела раскрытые шкатулки и коробочки, сделала ещё один шаг, внимательно прочитала список содержимого, который был приклеен к распахнутой крышке сундука, не сдержавшись, простонала:

– Не может быть!

Море Беспощадности оказалось гораздо обширней, чем представлялось пиратам. Оно начиналось в тёплых субтропиках и тянулось далеко-далеко на юг, к поясу ледяных Айсбергов, к южному холоду, дыхание которого с каждым часом ощущалось всё сильнее и сильнее.

Беспрестанно налетал промозглый, колючий ветер. Цвет воды из бирюзового стал чёрно-зелёным, а по утрам такелаж «Полоумного Архитектора» покрывался инеем. Привыкшие к жарким странам пираты натягивали на себя всю одежду, какая у них была, но всё равно мёрзли и скулили, как побитые щенки, умоляя Уне-Муне развернуть корабль к благодатному экватору. Пираты просились домой, но Двойной Грог знал, что обратный путь станет для них гибельным, и не собирался скрывать это от команды.

– Нам не хватит огненных припасов на ещё один бой с морскими тварями, – заявил он, когда недовольные пираты окружили его на палубе. – Порох, бомбы и гранаты на исходе, нам не прорваться домой!

Его слова ввергли команду в уныние.

Разбойники были счастливы, когда после нескольких часов сражения чудовища наконец-то отстали от рвущегося к югу фрегата. Разбойники устроили по этому поводу большой праздник, но никто не задумался над тем, какой ценой была достигнута победа. И теперь капитан спокойно об этом поведал.

– Следующий бой с гадами станет для нас последним.

– Но как же так?! – заволновались трясущиеся от холода, а теперь ещё и от страха пираты.

– Мы не хотим умирать!

– Зачем ты привёл нас сюда?

– Двойной, ты нас погубишь!

Тяготы путешествия ослабили дух разбойников, плохие новости перепугали, они совершенно растерялись, готовы были наброситься на капитана, которого винили во всех бедах, однако положение спасли офицеры.

– Тихо! – заорал Эскотт, вставая рядом с Грогом. – Неужели вы думаете, что Двойной собрался умирать?

– Неужели вы такие дураки?! – поддержал его Угрюмый Гейл.

Ярость главного бомбардира и командира абордажной команды сделала своё дело: пираты отступили. И даже немного успокоились, ожидая, что скажет капитан.

– У тебя есть план? – поинтересовался Дорро.

– Конечно, есть, – рассмеялся Муне. И топнул ногой: – Мы больше не будем сражаться с тварями!

– Ура! – завопили обрадованные пираты, потому что в большинстве своём они были глуповаты: услышали, что сражений больше не будет, и успокоились. А вот гном хотел знать больше.

– Объясни, – попросил Гейл, в упор уставившись на капитана.

– Нужно возвращаться победителями, – негромко произнёс Уне. И едва он заговорил, пираты вновь притихли, поскольку знали, что слепая голова крайне редко выступала перед командой, и только в тех случаях, когда дело было действительно важным. – Если мы сделаем всё, что задумали, мы вернёмся с победой. А победители, как вы знаете, получают всё.

– Что «всё»? – спросил Эскотт.

– Океан, – просто ответил слепой Уне.

И пираты поверили.

Стонали, скулили, бурчали, мёрзли, скользили по холодной палубе, ругались, проклинали свою жизнь, но послушно исполняли приказы.

«Полоумный Архитектор» уверенно шёл к острову Спящей Каракатицы, точные координаты которого Двойной Грог получил от таинственного нанимателя. От того, кто заставил Уне-Муне поставить на карту свою жизнь.

Пираты поверили, однако Грог понимал, что надолго их терпения не хватит, и потому с огромным облегчением услышал крик дозорного, сидевшего в самой высокой корзине грот-мачты:

– Земля! Вижу землю! Земля!

И вся команда поспешила на нос корабля и к бортам, а кто-то даже полез по вантам, чтобы своими глазами увидеть легендарный остров.

Зловещий.

Таинственный.

Пираты ждали чего-то невозможного, поразительного, пугающего, и были разочарованы увиденным: остров Спящей Каракатицы оказался каменистым клочком суши, напрочь лишённым растительности. Он небольшим холмом возвышался над морскими волнами, и его унылый пейзаж кое-как оживляли лишь разбросанные там и сям валуны, гигантские настолько, что некоторые из них напоминали скалы.

В центре острова виднелось какое-то строение, но огромные камни и висящая над ними дымка – белёсая и не очень плотная, – мешали понять, что именно там находится.

– Мы у цели, – улыбнулся Муне. – Я же говорил, что мы доберёмся!