Бригадир - Владимир Колычев

– Сейчас не нужен. А раньше что было?.. Хотя ладно, мы же договорились не вспоминать, что было раньше, – поморщился он.

– А что было раньше?

– Тебе видней… Иди сюда!

Может, и не красавица Юля, но хорошо с ней. И заводит она его исправно. А сейчас ему и вовсе вдруг стало невтерпеж.

Сейчас она его женщина, и он ей это докажет. Прямо сейчас. И без всяких слов. Он закрыл дверь на засов, приставил к ней табурет, сел сам, усадил на себя Юлю, стянул с нее колготки со всем, что было под ними. Дальше она сделала все сама. Умница, все умеет… Знать бы, где она этому всему научилась…

2

Дождь лил всю ночь и все утро. К обеду тучи рассеялись, выглянуло солнце, но день уже был испорчен. Закон рынка – если нет продавцов, то не будет и покупателей. Плохо, когда спрос есть, а предложения нет. Для кассы плохо, куда стекалась плата «за охрану». Нет торговли, нет и денег. Может, у кого-то по-другому, заработал или нет – все равно плати. Но Спартак своих торгашей терроризировать не собирался. У него большие планы на будущее, и он не должен настраивать народ против себя.

Плохо, что дождь не позволил торговать. А почему? Потому что ряды открытые. А ведь над столами крышу можно поставить, обычную, шиферную. А еще лучше навесы над рынком поставить, чтобы и покупателям комфортно было. Дорого? Ну, так торгаши пусть и платят за это удовольствие. Надо рынок в аренду брать, чтобы хозяином быть не только по праву сильного, но и по факту собственника. Юля как раз этим и занимается.

Рынок как бы городу принадлежит, есть администрация – директор рынка, тихий бытовой алкоголик Пал Сергеич, бухгалтер баба Дуня, два уборщика и три сторожа, – но в тонкости дела никто не посвящен. Город поставил, город и доход за продажу мест забирает. А кто конкретно рынком занимался, огораживал его, асфальтом площади заливал, торговые ряды ставил – так это в администрацию идти надо, там узнавать. Короче говоря, бардак. Так все запутано, что Артур не мог в свое время разрешение получить, чтобы кафе поставить. Вот и занимался самостроем, не было у него никаких документов.

Артур забрал заявление и куда-то пропал. И о Хазаре ни слуху ни духу, как будто и не было его никогда. Но Спартак чувствовал, что рано или поздно оба дадут о себе знать. Возможно, в самое ближайшее время…

Не было сегодня дохода… Зато за последние выходные наварились. И это не считая тех денег, что Бабай увез в Саратов. А дела там идут неплохо – на днях Мартын отзвонился, сказал, что уже обо всем договорились, осталось только получить товар. И сюда его еще нужно доставить, но Мартын что-нибудь придумает.

Тук-тук, тук-тук… Часть денег ушла на крышу над кафе. Достраивать его надо, отопление проводить, чтобы зимой можно было отделкой заниматься. Угрюм сейчас за бригадира, десять пацанов с ним из Знаменки уже вовсю работают. Стропила и обрешетку они поставили, сейчас шифер кладут. Спартак уже выделил деньги на отопительные батареи, на трубы для разводки, а там и котел поставят, на мазуте.

Сам он на крышу больше не полезет. Не то чтобы зазнался, нет; просто теперь у него людей много, которые могут работать под его и Угрюма чутким руководством. К тому же одежда у него вовсе не для такой работы.

Хотел он куртку купить, но торгаш уговорил его взять кожаный плащ. Сказал, что для высокого крепкого мужика это самое то. Действительно, выглядел он в этом плаще круто. Вещь фирменная, чисто из Италии, двубортная, с поясом, с накладными погончиками. Плохо, что джинсы с этим плащом смотрелись не очень, пришлось шерстяные брюки покупать, черные; смотрятся они отлично, но их гладить надо хотя бы через день. Впрочем, для этого у него есть Юля.

Ему еще непривычно в новом обличье, но уже не хочется лезть в грязь. На площадке перед кафе лужи, а туфли у него начищены до блеска, как бы не запачкать… Спартак усмехнулся, подумав о том, что если бы сейчас на рынок вломилась враждебная толпа, он бы вмиг забыл о чистоте. И кровью не побоялся бы испачкаться. Но сейчас-то никто не нападает. Московские, похоже, забыли сюда дорогу. Или копят силы, чтобы взять реванш…

Спартак посмотрел на железный павильон в дальнем конце рынка. Кафе там сейчас обычное, любой, кто хочет, может зайти, пива попить, шашлыков поесть. Там сейчас никого, но дымок от мангала поднимается. Может, пойти пивка тяпнуть?

С шашлыком сложнее. Челюсть вроде бы уже срослась, но шины еще оставались. Говорить Спартак мог уже более-менее нормально, а вот жевать не получалось. По-прежнему приходилось есть жидкую пищу. Одним словом, шашлык ему сейчас не по зубам.

Но по лужам идти в павильон не хотелось. Совсем рядом тянулись кирпичные ларьки, там торговля есть, для тех, кто мимо рынка проходит-проезжает. И в одном ларьке девочка симпатичная, Викой зовут. Гобоя она отшила, а на Спартака засматривается, улыбается ему – вроде бы стыдливо, но взгляд при этом заманивающий. И товар у нее интересный – видеокассеты с боевиками, мелодрамами и фильмами для взрослых. Одну такую кассетку Спартак уже купил, с Юлей смотрели, интересно было, только после полуночи заснули. А почему бы с Викой не посмотреть? У нее там в ларьке видеодвойка. И дверь железная. И даже раскладушка. Она ему кофе приготовит, он ее шашлыком угостит. С ним Простофил и Протас, кто-нибудь из них двоих сбегает в кафе…

Но Простофил и Протас его бойцы, а не мальчики на побегушках. Нет, за шашлыком, конечно, он их отправить может, но что-то не хочется Юле изменять. Снизу – «да» на него давит, а сверху – «нет». Вот и непонятно, чем думать – головой или тем, что на метр ниже. И хочется, и колется, и совесть не велит.

Но хочется все-таки больше. Хотя и не настолько, чтобы напрямую идти к Вике. В ларек можно попасть и со стороны рынка, но Спартак решил зайти к ней с витрины. Он вышел через главный вход на широкий тротуар, вдоль которого тянулись окна собранных в одно здание ларьков. Дорога рядом, машины шумят, по тротуару люди ходят – от городка идут к остановке, что на МКАДе метрах в двухстах от рынка. А кто-то, напротив, возвращается из Москвы. Многие останавливаются возле ларьков – там ведь и колбасой торгуют, и хлебом, и всякой всячиной вроде сигарет и «сникерсов».

А у Спартака, кстати, сигареты на исходе, неплохо было бы запас пополнить. А по пути к одному ларьку можно будет остановиться и возле другого, глянуть на Вику… Тогда он и решит, идти к ней или нет.

Но не посмотрел он в ее сторону, что-то удержало. С глаз долой – из мыслей вон. Глядишь, и избежит искушения.

Спартак мог бы заглянуть к ней на обратном пути, но вдруг увидел Жанну. Она шла от остановки, вся из себя, ноги от ушей, походка от бедра. Плащ на ней бежевый нараспашку, далеко не самое длинное красное платье под ним, на ногах ботфорты на высоком каблуке.

Глядя на нее, Спартак забыл, что нужно посторониться.

Она заметила его, сфотографировала взглядом, мгновенно прогнав полученную информацию через компьютер, фильтрующий людей по признаку «свой – чужой». Видимо, Спартак попал в разряд «свой», поэтому девушка обозначила на губах кокетливую улыбку, собираясь обогнуть его.