Питер Нимбл и волшебные глаза - Джонатан Оксье

— Это воры, которым совсем нельзя доверять! Жуткие и кошмарные люди, так тебе скажу.

Ночь подходила к концу, луна начала скатываться всё ближе и ближе к горизонту, и Питер почувствовал запах росы, шедший из-под земли. За последние часы он успел хорошо обдумать всё, что им удалось выяснить о Пустыне Справедливости. Он знал, что здесь обитали и другие пленники и что надзиратель уничтожил все их корабли до одного. И всё же кое-что из сказанного офицером Тролли перед тем, как он попытался их заклеймить, не встраивалось в эту картинку.

— Как часто сюда прибывают новые узники? — спросил Питер, нагнав своего проводника.

— Новые? Ну, Старый Шулер не видел ни одного новичка в Пустыне Справедливости, кроме вот Мальчонки и его Котика. — Он остановился на мгновение и обдумал сказанное. — Мда… И ведь это очень странно.

Питер прервал ход его мыслей, не желая, чтобы старик начал обдумывать их таинственное появление в этих местах.

— Так, значит, если здесь никогда не бывает новеньких, то вас всех приговорили к сроку в этой пустыне в одно и то же время?

— Приговорили, говоришь? Нас, воров, обманом сюда затащили, так тебе скажу!

— Постойте-ка, — сказал сэр Тоуд, присоединяясь к разговору. — Ты хочешь сказать, что все здешние пленники — воры?

— Все до единого, — сказал Старый Шулер и отправился дальше в надежде поймать какого-нибудь жука.

Рыцарь содрогнулся.

— Целая тюрьма воров? Не обижайся, Питер, но мне сложно вообразить что-то более жуткое.

Не успел он это произнести, как откуда-то сверху раздался крик:

— Воры, в укрытие!

Питер мог бы поклясться, что слышит, как в этот момент кровь отлила от лица Старого Шулера.

— Нехорошо! Ничего хорошего, скажу вам я! — Старик упал на колени и начал неистово копать яму, раскидывая пригоршни песка у себя над головой. — Старому Шулеру нужно торопиться! Они уже близко!

Крик раздавался снова и снова, с каждым разом всё ближе:

— Воры, в укрытие!.. Воры, в укрытие!

— Что всё это значит? — прорычал сэр Тоуд. — От кого мы скрываемся-то?

— Торопись, Котик! — Старика уже била дрожь. Он сгрёб песок вокруг своего болезненно-бледного тела и начал закапываться. — Рассвет почти настал! Старому Шулеру нужно поторопиться и спрятаться, иначе… Они могут поймать его!

Всю ночь он бросал друзьям неясные намёки на неких таинственных «их», но, когда ему задавали прямые вопросы, его накрывало чувство ужаса.

— Кто они? — попытался разобраться Питер в сотый раз.

— Старый Шулер предупреждает Мальчонку и Котика: прячьтесь. И побыстрее!

Он проорал: «Воры, в укрытие!» — и погрузил голову в песок — так, что на поверхности осталась только одна макушка.

— Питер, — произнёс сэр Тоуд, всё больше волнуясь. — Может быть, послушаемся его? Только в этот раз.

Старый Шулер вытянул руку из песка и затащил обоих друзей в свою яму. Он поднял лицо, бледное от панического страха.

— Они здесь! — прошептал он, закрыв им рты своими грязными ладонями.

Друзья лежали, не двигаясь, и ждали. И вот появились Они.

Сначала Питер услышал тихий шелест, похожий на звук трепещущего на ветру флага. Затем шелест стал громче и превратился в трепет сотен, даже тысяч полотен, которые рвал бешеный ветер. Мальчик пришёл в ужас, почувствовав смятение в небе над головой. Шум нёсся над ними, скрывая луну и укутывая пустыню в ледяную тень.

Наконец — по ощущениям, через несколько столетий, — шторм прошёл, и Питер снова почувствовал безопасное тепло лунного света. Он не сдвинулся с места, пока звук полностью не стих, оставив вместо себя звенящую тишину.

— Что это было? — спросил он, заранее боясь услышать ответ.

Старый Шулер низко наклонился к нему и сказал голосом, исполненным дикого ужаса:

— А это, Мальчонка… были вороны!

Питер не мог заснуть, и тому было несколько весомых причин. Во-первых, близился полдень, и солнце уже вовсю жгло ему кожу. Во-вторых, он был по шею закопан в песок, населённый всевозможными жучками, и поэтому весь чесался. И наконец, всего несколько часов назад над его головой пролетела чудовищных размеров стая ворон. Как бы Питер ни убеждал себя в том, что это укрытие безопасно, инстинкт самосохранения подстрекал его двигаться дальше. Он слушал тихое сопение сэра Тоуда и Старого Шулера, которые лежали в песке с обеих сторон от него.

— Сэр Тоуд, — прошептал мальчик.

Усы рыцаря задёргались.

— Земля на горизонте, — мечтательно пробормотал он, после чего вскочил, припомнив события прошедшей ночи. — Погоди-погоди! Они что, вернулись?

— Нет, но я хотел бы всё здесь подробнее изучить, пока Старый Шулер спит.

Питер аккуратно вызволил себя из песка.

— Пойдём, — сказал он, помогая другу выбраться. Сэр Тоуд зевнул и вытряхнул из уха клеща.

— Ты уверен, что нам стоит тут просто так слоняться? Старый дуралей предупредил, что днём здесь небезопасно, и в этом вопросе я склонен ему доверять.

— Всё будет в порядке.

Питер вытряхнул песок из мешка и перекинул его через плечо.

— Вчера мы весь день шли, и с нами ничего не случилось.

Рыцарь застонал:

— Да, совсем ничего страшного, если не считать теплового удара, ожогов до волдырей и стражников с топорами наперевес.

Друзья ещё поспорили, пока наконец Питеру не удалось убедить сэра Тоуда в том, что лучше всего будет исследовать поглубже восточное направление и только после этого, в послеобеденное время, вернуться к Старому Шулеру.

— Так у нас ещё останется несколько часов на отдых перед тем, как продолжить путь, — убеждал он своего друга.

Сэр Тоуд одобрил план с одним условием: он очень хотел поехать в мешке Питера.

Двое друзей выдвинулись в направлении, которого придерживались прошлой ночью. Они высматривали признаки жизни, и днём много времени это занятие не занимало.

— Знаешь, Питер, тут кругом спят люди, — сказал сэр Тоуд со своего нового наблюдательного пункта.

Так и было: в тени каждого разбитого корабля из песка торчало по храпящей голове пленника, и головы эти можно было принять за какой-то неизвестный и весьма неприглядный сорняк.

— Удивительно, что я их раньше не замечал.

— Выглядит так, будто все узники пустыни живут в обломках своих кораблей, как в домах, — сказал Питер. — Держу пари, когда Старый Шулер выкрикивал названия кораблей, он на самом деле здоровался с другими ворами.