Питер Нимбл и волшебные глаза - Джонатан Оксье

Другие вороны приступили к досмотру того, что ещё осталось в мешке. Питер слышал, как их клювы по очереди вынимали всё, что лежало внутри: его воровские инструменты… шкатулку с глазами… бурдюк… записку с загадкой…

— Дайте я взгляну на этот свиток, — приказал Капитан Амос, взяв кусочек бумаги когтями. Через мгновение он повернулся к стае. — Вы должны это услышать, — сказал он и прочёл вслух:

Птицы молча впитывали эти строки.

— Предатель? — прошептал кто-то из воронов. — Кто осмелился пригласить предателя?

— Тот, кто или очень туп, или в полном отчаянии, — холодно ответил Капитан Амос. — Кто бы ни произвёл на свет эту мольбу о помощи, он совершенно точно не знает о нашем существовании.

Стая зароптала.

— Мы десять лет ждали хоть словечка с той стороны, — выкрикнул один голос. — И вот что мы получили!

— Сколько ещё Справедливость не будет принимать нас в расчёт? — закричал другой ворон, и ещё несколько птиц закаркали в знак согласия.

— Спокойствие, братья! — сделал им замечание Капитан Амос.

Птицы вмиг умолкли, чтобы их предводитель мог продолжить.

— Я слышу, что вы озабочены, но мы должны помнить, как важно сохранять веру.

Питер чувствовал, что и этот ворон с трудом скрывал своё разочарование.

— Очевидно, что эти чужаки как-то связаны с нашей историей. Но благотворна эта связь или губительна, станет понятно не сразу. А может, эта коробочка хранит ответы, которые мы ищем?

Питер сжался от страха, когда услышал, как клюв стучит по замочной скважине. Про себя он молился, чтобы вороны — даже такие кровожадные — не умели открывать замков…

Щёлк.

В ужасе мальчик услышал, как птицы подняли крышку шкатулки и заглянули внутрь.

— Милостивый боже, — помолчав, сказал Капитан Амос.

Вороны окружили мешок более тесной толпой и начали шептаться между собой.

— Что за чудеса… Но Саймон, Мардохей… Бывает ли такое?..

И уже очень скоро все вороны повторяли одно и то же на разные голоса: «Династия! Династия! Династия!»

Питер не понимал ровным счётом ничего. Он знал только то, что птицы обнаружили его волшебные глаза и очень разволновались от того, что увидели. Он слышал, как ускорился пульс сотен их сердец. «Династия! Династия! Династия!» Эти монотонные крики затихли только тогда, когда к стае снова присоединились Эшер и Джуд.

— Предатель приближается! — завопили они. — Со стороны порта!

Птицы замолчали и моментально перешли к действию: все вороны, до этого сидевшие на горе, спланировали на песок. Питер понимал, что они чего-то ждали, но чего?

На его вопрос ответил новый голос.

— Держись отсюда подальше, Мальчонка! — закричал кто-то, приближаясь к ним безумными прыжками. — Держись как можно дальше от Горы-Чайника, скажу я тебе!

Питер сразу понял, кто это. Должно быть, Старый Шулер проснулся и по их следам добрался до этого места. Он крепко сжал челюсть и про себя помолился, чтобы мужчина повернул назад. Как бы ни был ему неприятен этот сумасшедший старый преступник, вороны ему нравились ещё меньше.

Но Старый Шулер продолжал:

— Мальчонка и Котик обязаны прислушаться к словам Старого Шулера. Уйдите с дневного света, пока…

Его голос сорвался, когда он забрался на стенку чайника и обнаружил, что там его ждёт целая тысяча воронов. Старый вор упал на колени, едва не задыхаясь от ужаса.

Капитан Амос прыгнул ему навстречу:

— Предатель, мы были к тебе милосердны, но с условием, что больше никогда не увидим твоё несчастное розовое тельце.

— С-с-старый Шулер знает это!

— Ты нарушил наш приказ и светишь тут своим ненавистным лицом прямо средь бела дня. И более того, ты незаконно проник к нашей священной горе!

— Старому Шулеру стыдно, правда-правда! Дико стыдно! Прошу, не надо его клевать! Вороны добрые и милосердные! Они однажды его простили, и Старый Шулер этого не забудет!

— Простили в первый и последний раз. Таково было наше обещание.

— Обещание, говорите? — В голосе старика послышалась горечь. — Не надо говорить Старому Шулеру об обещаниях! Судя по тому, что вы ему уже наобещали, он давно должен быть настоящим богачом!

За этим всплеском эмоций последовала холодная тишина, и Старый Шулер мгновенно осознал, какую грубую ошибку допустил.

— Я смотрю, мы впустую потратили на тебя нашу доброту, — сказал ворон. — Больше такого не повторится.

— По-по-подождите! — Несчастный старик с трудом поднялся на ноги, ведь его озарила новая идея. — Вороны ни разу не спросили, почему Старый Шулер приблизился к их горе. Он собирался преподнести воронам подарок! В виде двух маленьких сочных чужаков, мм! Старый Шулер вёл их прямо к вашему Гнезду!

Питер слышал эти слова, но не мог поверить своим ушам. Неужели Старый Шулер и правда собирался их предать? Старик хохотнул, и было в этом смешке что-то дьявольское.

— Это правда! Толстый котёнок и свежий маленький слепой мальчишка! Специально для вас…

Его слова были смыты волной птичьих криков и громким трепыханием крыльев. «Не-е-е-ет!» — взвыл старик, но птицы всё равно накинулись на него.

Тогда Питер перестал сдерживать сердцебиение. Он забыл, что нужно гладить сэра Тоуда. Их обоих била дрожь ужаса: Старого Шулера заклёвывали до смерти в двадцати шагах от их убежища. Питер прижимал к себе друга, и губы его дрожали. Он чувствовал солоноватый вкус слёз сэра Тоуда, которые текли по его мордочке прямо в воду. Друзья прижимались друг к другу, слушая последние стоны своего недавнего проводника.

После казни на мгновение воцарилась торжественная тишина. Капитан Амос снова заговорил, но на этот раз более мягким тоном.

— Ты предатель и этого не заслуживаешь, но мы похороним твои останки. Пусть земляные черви будут к тебе не менее добры. — И более громким голосом он обратился к стае: — Во имя справедливости мы говорим…

— Да здравствует Истинный Король! — откликнулись остальные.

Вороны с мрачным видом принялись копать неглубокую яму в песке, чтобы поместить туда останки Старого Шулера. Питер вслушивался в каждый звук и не переставал думать о предсмертных словах старика. Неужели он и правда привёл Питера и сэра Тоуда к этим свирепым существам?

Во рту у мальчика пересохло. Он отхлебнул немного воды, но испытал брезгливую тошноту и так и не проглотил её.

— П-п-питер? — прошептал сэр Тоуд как можно тише. — Мы что, умрём?