Путь волка - Петр Левин

– Да жопа у нас, Хернер, полная жопа. Два часа назад в этом доме был Лесли Браун, – сказа я.

– Начальник тюрьмы? – уточнил Хернер

– Он самый, – подтвердил я, – и, пожалуйста, не спрашивай, что он тут делал. Фокс и есть Бостонский душитель, а меня он хотел подставить, подбросив трусы с моей ДНК на место преступления.

– Вот те на. И как теперь его ловить? Что с Лесли? И нахера он сюда поперся без группы поддержки? – спросил Хренер.

– Я же просил не задавать вопросы о том, что тут делал Лесли. Лучше давай иди бери кровь на анализ, надо понять, венозная она или артериальная. Если артерия не задета, может и будет жить… Фоксу нужен заложник. Давай, давай, и сразу мне докладывай. Время идет.

В артериальной крови есть много питательных веществ, а венозной – в основном продукты метаболизма, которые затем перерабатываются печенью и почками и выводятся из организма. Отличается и уровень pH: у артериальной он выше.

Пока я размышлял над дальнейшими действиями, позвонил Козлорыл.

– Ну что там, Джерри? – спросил шеф.

– Да ничего хорошего, – вздохнул я в трубку, – следы борьбы, кровь в гостиной. Видимо, Лесли замешкался, и Фокс его подловил.

– Хорошо, наши дальнейшие действия какие? Мы себя все глубже в задницу загоняем. Если Фокса возьмут живым, нам несдобровать. А если не возьмут вовсе, черт его знает, что он еще этот маньяк может наделать в городе. Мне сейчас замдиректора ФБР звонил… В общем, решили проводить спецоперацию в городе. Попросим жителей не выходить из домов. Дело пахнем керосином, – закончил Козлорыл.

– Я даже не знаю, что тебе сказать. Ты давай там не унывай, у меня есть одна мысль, может, сегодня возьму Фокса за яйца, – сказал я.

– Только ты с ним не разговаривай. Сразу пускай пулю между глаз. Ладно, давай, мне по второй линии комиссар бостонской полиции звонит, – шеф повесил трубку…

Пока я разговаривал с Козлорылом, Хернер провел экспресс-анализ крови с ковра в переносной мини-лаборатории, которую всегда возил с собой в машине.

– Венозная, артерия не задета, – обрадовал меня Хернер.

Значит, Лесли Браун может быть еще жив.

Вечер приближался, и сегодня ночью мне совсем не хотелось в клетку. Надо было действовать. Вчерашняя ночь в клетке с «Джеки Чаном» показала, что я могу контролировать волка внутри. Теперь надо было сбросить хвост и выйти на след Фокса. Я задумал применить волчье чутье, которое оказалось таким сильным, что я мог нюхать на расстоянии и чуять даже запах агентов в фургоне.

Куксакер намекал, что мне вживили маячок. Нужно было его найти.

Я доехал до Волмарта, оставил пистолеты, наушник и телефон в машине, взял фонарик и пошел в туалет. В туалете я разбил зеркало, собрал несколько осколков и в кабинке стал исследовать своё тело. Небольшой еле заметный надрез был на заднице, на левой ягодице, то есть в максимально недоступном месте. Я лег на пол так, чтобы унитаз был между моих ног. В одно зеркало я смотрел на задницу, а другим делал надрез.

В разрезе я обнаружил горошинку – это и был жучок. Задница совсем не болела, а когда я провел бумагой, чтобы вытереть кровь, разрез уже затянулся. Зараза, которая была в моем теле, умела залечивать раны. Ну тем лучше! Сегодня эта способность может мне пригодиться.

Я положил куски зеркала и фонарик в карман пиджака, а горошинку в карман брюк. Теперь нужно было провернуть фокус с исчезновением. Но так, чтобы потом можно было обдурить Куксакера. Ну что же, начинаем!

Глава 15. Оборотень на свободе

Я вышел из туалета в отличном настроении. Я уже знал, как обману агента Куксакера, и предвкушал ночную вылазку. Ах, как долго я не видел звезды, не ходил по ночному городу. Но теперь я вдохну ночной бриз и буду наслаждаться огнями города, которые манят и зовут в приключение.

Я зашел в Волмарт в отдел пластиковой посуды, нашел фольгу и оторвал небольшой кусочек. Мне нужно было завернуть маячок, чтобы сигнал был потерян. Я так и сделал не выходя из магазина, а потом проследовал в сторону Кочайчуат-роуд и дальше пошел на кладбище Сейнт Джорджес. Мне нужно было укрыться до того, как я начну превращаться.

Кладбище представляло собой поле с подстриженной травой двести футов в длину и восемьсот в ширину, оно было усеяно могильными плитами. Тут и там росли деревья, вокруг был забор из сетки-рабицы.

Я подошел ко входу и перекрестился. У входа стоял красный пикап. Видимо, на кладбище приехал посетитель. У входа висела табличка: «Забудь о бренном всяк сюда входящий, душу успокой свою».

Я прошел в центр кладбища. Было пасмурно и пахло травой. У одной из плит стояла женщина и горевала.

– Здравствуй, – сказала она, увидев меня, – сегодня ровно год, как умерла моя дочь. Ей было всего пять лет.

– Отчего она умерла? – спросил я, глядя на милое лицо женщины.

– От проклятой короны… будь проклят тот, кто сделал этот вирус, – протараторила женщина.

– Но ученые вроде говорили, что… – начал было я.

– Ах, оставьте, уже давно доказано, что это не природный вирус. Ученые были куплены, они врали, – женщина была уверена в своих словах и не хотела спора.

– Я, к сожалению, глубоко не занимался этим вопросом. Но тогда да, нехорошо это. Много людей умерло, хороших людей, пенсионеров… – я попытался как мог утешить мать.

– Ах, моя дочь, как же ты там! – проговорила женщина.

– Мэм, вам лучше уходить, поезжайте домой. Я детектив полиции, сегодня проходит спецоперация по поимке Бостонского душителя, в городе опасно, – сказал я. Мне нужно было спровадить ее, потому что вскоре я должен был превратиться в чудовище.

– Да, да, конечно. Начало темнеть. Это не к добру, – сказала женщина. Видимо, смерть дочери сделала ее суеверной. А может женщина такой и была.

Я отошел подальше от женщины и спрятался за деревьями. Меня уже клонило в сон, мне нужно было раздеться и спрятать одежду, чтобы потом вернуться за ней. Куксакер уже, наверное, ищет меня, думаю, он озадачен.

Я разделся и спрятал одежду в дупло дерева. Все было готово к моему превращению.

Не знаю, сколько времени прошло, но я проснулся уже в полной темноте. Ничего не было видно, только огни Волмарта и шоссе проглядывались вдалеке. Мой острый нюх учуял человека. И меня потянуло на этот запах. Пройдя немного я понял, что иду на всех четверых конечностях. Мне так было удобней и быстрей.

У входа все