Юность. Автобиография… почти. Книга вторая. Цикл «Додекаэдр. Серебряный аддон» - Илья Андреевич Беляев

пялиться на погоду! Нужно же когда-нибудь и повеселиться, развеять свое сонное состояние: сходить на природу, на рыбалку, там… я не знаю… по магазинам, в конце концов.

Проходя мимо ворот, закрытых на замок, я вспомнил, как в прошлом году вот так же стоял и мучительно думал: войти или не войти. Тогда я вошел и… вот теперь вы знаете то, что со мной стало.

Вспомнилась мне и доска объявлений. К ней была подключена сконструированная Иннокентием, о котором я тогда даже не догадывался и не представлял, кто это такой, тепловая ловушка, благодаря чему я успешно тряханул током двух ленивых милиционеров, которые спустя пару месяцев без толку гонялись по всему центру за Михаилом, в то время как я потчевал дорогих ревизоров «шоколадными шариками». А вон там зимой за забором был расположен батут, на который успешно, но с криками, приземлилась Евгения — двоюродная сестра Рублева. На пол бы метра в сторону, и наш цирк точно бы закрылся навсегда! Умен был Алешин дядя, умен. А там…

В общем, в шатер я вошел только без пятнадцати двенадцать. Микробывая, наверное, никак не могла понять, по каким «дебрям я шастаю». Вроде шел впереди, а пришел на полчаса позже. Где был?

В этом году состоялся большой набор детей в цирковой коллектив. Могу поспорить, что здесь они собраны со всего города.

Пробираясь через все эту толпу упорно занимающихся девчонок и мальчишек, у которых, как мне показалось, мало что получалось, я чуть не столкнулся с Тужуркиной. Девочка посмотрела мне прямо в глаза, и тут вспомнилась одна ранее произнесенная фраза, от которой у Светы «зашевелились на затылке волосы», а из ушей чуть «пар не пошел».

Я улыбнулся и стал говорить как можно более четко и ясно:

— А ты, как я смотрю, все увеличиваешься в габаритных размерах!

Началось самое интересное! Глаза у девочки стали медленно расширяться и вместе с этим в меня полетел ее правый кулак. Не добравшись каких-то десять сантиметров, кулак сшиб с цилиндра какого-то мальчика, усердно разговаривающего со своим другом что ли? Потеряв равновесие, тот замахал руками и, свалившись на «обнаженный» манеж, преградил своим телом дорогу девочке, которая, видимо, сильно спешила, бежала, чуть ли не сломя голову и несла в руке пол-литровую банку с водой. Не решаясь останавливаться или обходить лежащего, девочка попыталась перешагнуть его, но ее нога запуталась в нем где-то в районе рук (видимо, не без чьей-то помощи). Та, естественно, как вы поняли, тоже потеряла равновесие и «поцеловалась» с опилками. Банка полетела вперед и… вода облила новое трико Мерзляковой, которая до этого хвасталась подружкам (как я слышал вполуха), что ей их купили вчера и стоят они не дешево.

Вот, отсюда правило: «Не стой на цилиндре там, где идут боевые действия»! Тем более такие крупномасштабные.

Каша получилась отменная. Аня злобно стояла, подперев бока руками и решала, кого побить: девочку, мальчика, Свету или всех сразу. Света, закрыв ладонью рот и смотря во все глаза, что-то бормотала себе под нос. Видимо, извинялась перед мальчиком, а заодно перед девочкой и, конечно же, перед своей подругой. Девочка же в это время пыталась высвободить ногу из цепких лап «неудачного» эквилибриста, но тщетные попытки ни к чему не привели. В свою очередь мальчик, пытался встать, но, не то из-за испуга, не то из-за чего-то еще, выпускать щиколотку чьей-то ноги похоже не собирался. Немного приподнявшись, он опрокинул пытающуюся встать девочку, которая потянула его за собой…

Из-за кулис я ясно видел, что Тужуркина и Мерзлякова уже переговорили друг с другом и, настроившись весьма решительно, пытались отыскать во всей этой толпе и неразберихе меня. Ха-ха! Я же ведь не буду спокойно стоять и ждать пока некоторые товарищи настучат по голове.

Направляясь к гримерной, я по дороге поздоровался с руководителями, которые искренно посоветовали не заострять свое внимание на фокусах, а осваивать новые жанры. Я, конечно же, согласился.

— Ну, вот я и дома! — входя в гримерку, сказал я. — Как хорошо быть со своей семьей!

В комнатке я провел около часа и все придумывал, что бы такое сделать, то есть не оказаться мокрым, а то этот дуэт Тужуркина-Мерзлякова о-го-го что могут еще сотворить.

Придумал. Вышел. Оказался на манеже. Тут краем глаза замечаю, что ко мне кто-то несется. Поворачиваюсь — Мерзлякова, с банкой воды! И вы думаете, что я так и остался мокрым? Как бы не так! Я быстро открываю держащий сзади полиэтиленовый пакет и практически все (ну может каких-нибудь пять процентов и пролилось) собираю в него. От изумления, злости, обиды и еще чего-то Аня хотела было повыдирать мне волосы (об этом свидетельствовал ее взгляд), да не тут-то было! Наивная, так я ей и сдался.

— Ты чего разбушевалась? — я сделал удивленное лицо, отскакивая в сторону от запущенного мяча.

— Сам что ли не знаешь?

— Откуда же мне известно, что у вас тут происходило, пока меня не было.

— Это произошло раньше.

— Раньше? Раньше я вместе с Микробывой в трамвае ехал и отвалившиеся колеса считал.

Девочка перестала швырять реквизит и посмотрела на Олю, а я тем временем отошел как можно дальше и сел в кресло — в одно из самых темных мест зрительного зала. Когда она обернулась, то держащую в руке булаву кидать было не в кого. Аня посмотрела по сторонам, а потом на рядом стоящих девчонок и мальчишек, но те не проронили ни слова. Может, боялись, что я окажусь в плохом настроении и настучу по макушке, может их останавливала сама Мерзлякова, которая в случае чего и отпинает, не задумываясь, а может, не хотели становиться между нами обоими — думали вдвойне получат?

Ничего не добившись от «партизан» коллектива, девочка оставила бесполезные попытки поиска и присоединилась к Скалкиной, которая беседовала с Тужуркиной.

Из-за кулис появились руководители (видимо, опять по каким-то срочным делам отлучались).

— Так, тишина на манеже! — крикнул Сергей Дмитриевич, отчего один из эквилибристов чуть не упал и не попробовал на вкус опилки.

— Замолчали и повернулись к руководителям все… Почти все.

— У меня наклейки новые — отпад! Рисунки — супер, красота! — продолжала говорить Ксения, полностью погрузившись в любимую тему.

— Это что, «Дуримон»? — спросила Света. — Тот, который по ОРТ шел?

— Да, по ОРТ. Только не «Дуримон», а «Фигимон». Попрошу мои любимые мультики не оскорблять!

— Ой-ой-ой. Все, обиделась, да? Подумаешь…

— Кто-то не понял, что на манеже должна быть тишина? — спросил мужчина, обращаясь исключительно к этой троице.

Когда замолчали и они,