Юность. Автобиография… почти. Книга вторая. Цикл «Додекаэдр. Серебряный аддон» - Илья Андреевич Беляев

и «Жонглеры» поразили публику больше, к тому же искусство жонглирования показывал ученик этой школы — Александр Продвинутый. Далеко же он продвинулся! Пришел в цирк еще полгода назад, а научился только мячи да булавы кидать.

Больше всего в представлениях Любови Васильевне нравилось говорить такие слова: «До свидания! До новых встреч!», так как выступление закончилось и не надо суетиться, бегать туда-сюда и волноваться за артистов, пройдет успешно номер или нет. После этого, мы, как и сейчас, быстренько собирались и выходили на улицу, где нас уже ждал автобус. В школах, как и в детских садах, мы не стремились долго задерживаться, ведь неизвестно, с какой стороны может выскочить ученик-другой и стащить что-нибудь особо нужное.

Идя по длинному коридору, мы прошли мимо ряда висящих полок, на одной из которых самой ближней к окну, сидела черная кошка, а, может быть, и кот. «Где-то я уже видел такую картину, — подумал я не останавливаясь. — Точно, на кухне у Вероники, когда однажды проходил мимо. Только там еще какой-то кактус с листьями стоял. Значит не та картина».

Оказавшись на крыльце школы, Любовь Васильевна, как всегда, по традиции, наверное, остановилась и обратилась ко всем нам, в то время как Сергей Дмитриевич вместе с водителем заносил реквизит в автобус:

— Хочу поблагодарить вас за сегодняшнее, для некоторых последнее выступление на этой неделе и в этом месяце. В целом оно прошло удачно, намного лучше, чем те, которые были раньше. Да, в некоторых моментах все шло не так хорошо, как должно было быть, но вы сегодня показали как раз именно ту программу, которая должна быть в настоящем профессиональном цирке. Особенно меня удивил Паша, который все-таки пришел один раз за всю неделю и не стоял у плюшечной, а направился сразу сюда, хотя и опаздал на пять минут. К сожалению, Подчечуйкина со своей ролью в «Мухе» не справилась. Оля, что случилось? Текст забыла или кого из знакомых в зале увидела?

Девочка пожала плечами и тихо (говорить громко у нее что-то редко получалось, по большей части все шепотом и как только в клоунскую группу попала):

— Извините! Этого больше не повторится!

«Неужели… неужели первый раз извинились за неудачное выступление?» У меня чуть бейсболка с головы не слетела. «Кто бы мог подумать, что Оля такое скажет? Это все-таки Подчечуйкина, а не кто-либо другой. Она только хихикать с девчонками умеет, а больше ничего! Но тут… Слов просто нет, да и мыслей тоже».

— Неужели хоть кто-то извинился, — будто прочитав мои мысли, воскликнула руководитель.

— Брось, быть такого не может! — изумился Сергей Дмитриевич.

— Да нет же, было! Все подтвердят!

Мы закивали головой, а мужчина заулыбался.

— Потрясающе!

— Теперь насчет завтрашнего выступления. Будет то же самое, что мы показывали в субботу, то есть дуэт акробатов и «Жонглеры». Значит, Иннокентий, Павел, Вячеслав и Ольга Микробывая приходят в четверг. Остальные в свое время, и раз все согласны на поездку, а родители не против, то тридцатого будем детально оговаривать план наших репетиций. До завтра!

Она вместе с Фоменковой, Скалкиной и Романовым села в автобус и поехала к шатру, намереваясь по дороге, то есть в центре, высадить эту троицу. Я же в сопровождении Кеши, Веры, Ани и Светланы направился… Никогда не догадаетесь куда! На остановку трамвая! Всю дорогу мальчик травил анекдоты, рассказывал всевозможные байки и истории, да еще пару раз пытался привязать Светину кофточку к сиденью трамвая, но каждый раз бдительная подруга Аня предотвращала диверсию. Такой вот веселой и шумной кучкой мы доехали до конечной остановки и разошлись по домам, обещая встретиться, может быть, даже и завтра, часа в три.

Вообще-то, по числу опрошенных респондентов, о которых я вычитал в одной очень интересной газете, понедельник считается очень тяжелым днем. Может, потому что он открывает новую рабочую неделю, может, это связано с какими-нибудь биомагнитными полями Земли, а может, это все корнями уходит в давно минувшие годы, когда один умник придумал эту дребедень? Так или иначе, но у меня, да и не только у меня, понедельник не такой уж и плохой день, как о нем говорят.

Как всегда, к трем часам прибежал Саня.

— Ты только представь, я сегодня такого леща поймал… О-о-о! Это нужно было видеть. Правда, он с крючка сорвался, да к тому же кусок удочки отломал, но зато какой красавец! Загляденье. Вот только не помню, был ли это действительно лещ.

— Я тут насчет шеста с руководителями разговаривал…

— И что?

По его лицу стало ясно, что он весь во внимании.

— Все в полном порядке. Шест с твоим, да и с моим участием будет, только не сейчас, а как минимум в сентябре.

— Тогда этот номер пролетает.

— Пролетает? Ты ведь сам набивался.

— Сам?

— Ну, ладно-ладно, за пиво. В чем же дело?

— В отличие от тебя, меня могут и в армию забрать.

Я с минуту молчал, глядя в только что выпитую кружку чая.

— Да-а-а, неприятные известия. Слушай, а может тебе в бубен дать?

— Ты чего, с балкона шибанулся?

— А что? Признают недееспособным по мыслительной части. Зато у нас в цирке останешься. Будешь всегда для поддержки и подтанцовки. У нас, кстати, сейчас новая шоу-группа создается «Анастасия и компания» называется. Ты там можешь махать чем-нибудь. Руками, к примеру.

— А не пойти ли тебе со своими танцами куда подальше? Маленький я, что ли?

— А я?

Он пристально меня осмотрел.

— Честно?

— По мере возможности.

— Тогда — да.

— Спасибо за откровенность. Может тогда тебя…

— Нет, не надо!

— А если…

— И думать забудь!

— Как знаешь, дело твое.

Зазвенел телефон.

— Слушай, будь другом — подойди, а?

Саша пожал плечами, говоря как бы: «Пожалуйста, делов-то куча!», но при этом не понимая, почему не могу подойти я. Он, не спеша подошел, снял трубку и как можно более выразительнее сказал: «Алло». Затем сделал еще более удивленное лицо и, положив его на место, сказал:

— Трубку повесили.

— Опять кто-то балуется.

— А что, разве еще звонили?

— А то! Почти каждый день наяривают.

— Колись!

— Нет, спасибо, я лучше чай попью.

— В смысле, карты на стол!

— Спасибо, но в «дурачка» что-то не тянет.

— Господи, как же он туп! Я спрашиваю, кто это был?

— Это? — кивнул я на телефонный аппарат. — А леший их знает. Мало ли кому в голову что придет.

За окном стояла великолепная погода, но на улицу совершенно не тянуло. Так что зря меня уговаривал Саня поехать с ним на озеро. Три часа прошло, как они отъехали на