Две свечи - Татьяна Бочарова

Ксюша пожала плечами.

— Еще бы. Год без отдыха.

Николай легонько толкнул Ольгу в бок.

— Не хочешь раскрыть Ксении свой секрет?

— Какой секрет? — Ксюша смотрела на обоих с недоумением.

Ольга смутилась, заерзала на диване.

— Коль, это все пока так туманно, вилами на воде писано. Стыдно и говорить.

— Ничего стыдного, — произнес он с уверенностью. — Это ведь не кому-то там, а лучшей подруге. Давай.

— Ксюнь, я, представляешь, решила приобрести новую специальность.

— Какую?

Ольга набрала в легкие побольше воздуха и одним махом выпалила:

— Инструктор по фитнесу.

— Ого! — Ксюша недоверчиво сощурилась и глянула на Николая. — Это, конечно, ты ее надоумил?

— Конечно я, — ответил он самодовольно. — А что? У Ольги все данные. И платят больше, и сама работа интересней. А, главное, для здоровья полезней.

— Для здоровья — это ты верно подметил, — согласилась Ольга. — У меня в последнее время руки даже по ночам болят.

— И когда же ты намереваешься приступить к обучению? — поинтересовалась Ксюша.

— Не знаю, но скоро. Может быть, сразу после отпуска.

— Что ж, удачи тебе. — Ксюша села за стол, залпом выпила шампанское, закусила ломтиком яблока. — Кстати, там мясо давно готово.

— Ой, — засуетилась Ольга. — Дура! Я и забыла.

Она умчалась в кухню.

Николай продолжал сидеть на диване, спокойно и доброжелательно глядя на Ксюшу. Та под его взглядом, однако, чувствовала себя, как на сковородке.

— А ты не хочешь поучиться чему-нибудь новенькому? — спросил он после недолгой паузы.

— Я? Нет. Меня моя профессия вполне устраивает.

— Мне кажется, ты могла бы попробовать себя как артистка. — Его взгляд и тон были абсолютно серьезными.

Ксюша прыснула.

— Издеваешься? Сидеть без работы, сниматься в рекламных роликах?

— Почему обязательно в роликах? Можно в сериалах.

— Кто меня туда возьмет? — со скепсисом поинтересовалась Ксюша.

— Ну, все от тебя зависит. Если очень хотеть, обязательно всего добьешься.

«Я очень хотела тебя, но не добилась», — с горечью подумала Ксюша.

— Может быть, ты и прав, — сказала она Николаю. — Но у меня сейчас другие планы.

— Какие, если не секрет? — Он глянул на нее пристально.

Она усмехнулась.

— Секрет.

— Вопросов нет. — Он развел руками.

В комнату вплыла Ольга, держа в руках объемистую миску с дымящимися кусками мяса.

— Быстренько за стол, — приказала она Николаю. — Будем есть горячее.

— С превеликим удовольствием. — Он покинул диван.

Остаток вечера прошел, как в тумане. Кажется, Ксюша выпила лишку. Язык ее заплетался, мысли в голове путались, она то громко хохотала, то едва могла сдержать подступающие к горлу слезы. Она праздновала окончание своей любви к Николаю. Завтра она забудет его. И никогда больше не вспомнит о нем с болью. Никогда!

На другой день Олег заехал за ней ровно в семь. Ксюша встретила его на пороге. На ней была почти прозрачная кофточка с пикантным вырезом и сильно обтягивающие, очень тонкие брюки. Слегка подколотые на затылке волосы задорными локонами спускались вдоль лица, голубые глаза блестели.

— Ух, — произнес шокированный Олег. — Как долго я ждал этого момента. — Он с ходу заключил ее в страстные объятия.

Они целовались в прихожей, и Ксюша чувствовала, что в этот вечер будет не до походов куда-либо. Распаленная вчерашним соседством за столом Николая, она сгорала от желания. Ей хотелось мужчину, любого, пусть даже случайного, почти незнакомого — лишь бы дать выход снедающему ее изнутри огню.

Олег, разумеется, понял ее состояние. Он подхватил ее на руки и, бормоча что-то бессвязное, понес в комнату, уложил на тахту. Затрещала ажурная материя. «Порвет! — мелькнуло у Ксюши в голове. — И тут же она смирилась. — Пусть порвет. Зато романтично».

Через секунду они слились в едином неистовом экстазе, у обоих даже зубы скрипели от вожделения. Кровать ходила ходуном, Ксюшино истомившееся тело мгновенно отвечало на порывы страсти.

Потом ей стало невообразимо мерзко, будто бы она переела клубничного варенья. Слопала его целую банку, и ее вот-вот стошнит.

— Киска, — бормотал Олег, уткнувшись в ее плечо. Она кожей ощущала, как колется его щетина.

«Хоть бы побрился, прежде, чем ко мне ехать, — подумала она с неприязнью».

— Перестань называть меня киской.

— Значит, мышка. — Он блаженно улыбнулся.

«Одна и та же пластинка, — с презрением констатировала Ксюша. — Ничего нового можно не ждать. Через десять минут выставлю его отсюда».

Через десять минут он заснул, и спал всю ночь, оглашая комнату громким и угрожающим храпом. Ксюша сжалилась и будить его не стала. Просто взяла подушку и перешла в кухню, где у нее стоял маленький, удобный диванчик.

Физическое томление прошло, но на душе стало еще горше и тяжелей, чем было раньше. Перед глазами Ксюши по-прежнему стояло лицо Николая, его чуть насмешливые, серые глаза, завитки волос надо лбом. Хотелось разбить стекло и выброситься из окна, с четвертого этажа. Ксюша вышла из положения, вновь прибегнув к хранящейся в шкафу заветной бутылочке. После этого ей значительно полегчало, и она уснула, свернувшись клубком на диване под пледом.

Ее разбудили жаркие поцелуи. Олег, совершенно голый, стоял на коленях перед диванчиком, в глазах его сверкал неутолимый голод.

«Выспался», — с усмешкой подумала Ксюша.

Она твердо и решительно отстранила от себя его голову.

— Милый, мне кажется, тебе пора.

— Нет, нет, — залепетал он. — Еще только семь с мелочью. Мне на работу к десяти. Птичка, мы успеем.

— Ты не понял, — спокойно произнесла Ксюша, ловко выскальзывая из его рук. — Здесь распоряжаюсь я. Тебе пора, и работа тут не при чем. Ясно?

Олег поглядел на нее с недоумением.

— Разве вчера тебе было плохо?

— Замечательно.

— Тогда почему? Я не догоняю.

— Потому, что кончается на «у», — холодно проговорила Ксюша и встала, запахнувшись в плед. — Кстати, тебе полезно будет знать, что я не терплю в своей квартире голых мужчин.

— Пардон. — Он тоже вскочил, прикрывая рукой низ живота. — Погоди, рыбка, не сердись. Давай вместе примем душ. Хочешь, я могу на сегодня освободиться?