Последние парень и девушка на Земле - Шиван Вивьен

подруга! – И после паузы: – Я же уже сказала тебе, что она это не всерьез. Она просто дразнилась. – Последовала долгая пауза, и Морган продолжила: – Нет. – И потом, после еще более долгой паузы, добавила: – Ну, что ж, если ты настолько не понимаешь шуток… – тут она взглянула на меня и скорчила рожу, как будто Уэс ее уже достал, – тогда ладно, чувак, думаю, нам пора расстаться. – С этими словами Морган отключила связь и отшвырнула телефон в угол.

– Вы с Элизой можете пойти на эту вечеринку без меня, – сказала я после нескольких минут недоуменного молчания. – Мне это без разницы. Этим вы не сделаете мне больно.

И, говоря это, я даже не кривила душой. Потому что еще больнее мне стать уже не могло.

– Забудь. Не бери в голову, – сказала Морган, а потом обняла меня крепко-крепко, как будто хотела окончательно удостовериться в том, что это действительно случилось и что ее разрыв с Уэсом не просто какой-то дурной сон.

* * *

Несмотря на то что в тот первый раз совет Морган мне не помог, я попыталась последовать ему еще раз и сделать именно то, что она мне сказала. Забыть. Не брать в голову. Я продолжала молча сидеть за столиком, пока звучали следующие песни. Тем временем Элиза посылала кому-то сообщения по телефону, а Морган в такт музыке ерзала на стуле.

И вдруг, о чудо, зазвучала песня Купидона «Шафл».

И на танцпол устремились все – и девушки, и ребята. Может быть, потому, что в самих словах этой песни говорилось, как под нее надо танцевать? Точно не знаю, может статься, и так. Как бы то ни было, мы трое присоединились к остальным. И конечно же я начала искать глазами Джесси. Но так его и не увидела.

Я механически танцевала, поворачиваясь, кружась, но мои глаза тем временем продолжали обшаривать зал. Куда же подевался Джесси? Может быть, он вернулся в раздевалку? Я знала, что он ни за что не упустит случая покрасоваться перед остальными.

Когда прозвучало уже полпесни, я подумала, что надо пойти и поискать его.

Я бы покривила душой, если бы сказала, что в моем сердце не было страха. Я уже поняла, что этим вечером у нас в какой-то момент все пошло не так.

Я быстро шла по коридору мимо женского туалета, мимо кабинетов школьных психологов, потом мимо библиотеки, и, заглушаемая шумом дождя, песня Купидона звучала все тише по мере того, как я уходила все дальше и дальше от спортзала. Мои ноги все еще были босы, с подошвами, черными от грязи, и я шагала молча. Никто не услышит моего приближения. Я завернула за угол и заглянула в ту часть коридора, где начиналось крыло естественных и точных наук.

И в противоположном конце коридора увидела Джесси Форда.

С ним была Виктория Данкл.

Она сидела на том самом столе дежурной по коридору, за которым обычно восседала миссис Тризман, объявлявшая родителям, что тот или иной ученик остается на второй год. Виктория сидела немного боком, закинув ногу на ногу, и на ней было лимонное платье с лямкой на шее, простое, хлопчатобумажное, без изысков. Джесси стоял, опираясь руками об углы стола, наклонившись к девушке и что-то ей шепча. Виктория сидела, откинув голову назад, и хихикала.

Я быстро скользнула обратно за угол, прислонилась спиной к ряду шкафчиков для одежды, чтобы не упасть, и прислушалась. Я не могла разобрать, о чем они разговаривают, да и говорил в основном только Джесси. Виктория же просто хихикала.

Я чуть было не рассмеялась. Но потом я опустила глаза, увидела свое испачканное платье, и глаза заволокла пелена слез.

Я вытерла глаза рукой.

Я не плакала в школе. Никогда.

Кто-то положил руку мне на плечо. Наверное, это Морган. Во всяком случае, я надеялась, что это именно она. Мне вдруг вспомнились слова, которые подруга сказала мне утром: «Сегодня вечером ты не должна вести себя так, чтобы смешить Джесси. Тебе надо держаться так, чтобы он тебя поцеловал». О господи, а я взяла и все испортила.

А может быть, это Джесси?

Я не хотела, чтобы он видел, как я плачу. Но может быть, это будет даже хорошо, если он увидит. Тогда он поймет, что он на самом деле мне нравится.

Но разве он может этого не понимать?

Я подняла глаза. Передо мной стоял Ливай Хемрик в мокрых джинсах, пропитанных водой кроссовках и черном дождевике.

– Кили, – сказал он.

Я никогда еще не слышала, чтобы кто-либо произнес мое имя так нежно.

И тут все огни вдруг погасли.

Глава 7. Суббота, 14 мая

ГОВОРИТ СИСТЕМА ОПОВЕЩЕНИЯ В ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ СИТУАЦИЯХ. Из графства Эбердин и городской агломерации Уотерфорд-Сити поступают многочисленные сообщения об аварийных отключениях электропитания из-за сильных ветров. Всем жителям рекомендуется не выходить из домов и избегать передвижения без крайней необходимости.

Несколько секунд мы простояли в темноте. Потом включилось аварийное освещение, и все вернулось на круги своя.

– Не подкрадывайся так к людям! – прошипела я.

Ливай сделал кислую мину и так быстро отдернул руку от моего плеча, словно оно вдруг стало невыносимо горячим.

– Я вовсе не пытался к тебе подкрасться, – сказал он, и тон его был таким же резким, как в тот день, когда наш клуб укладывал на берегу мешки с песком и он услышал, как я обмениваюсь шутками с Джесси. Так мог бы говорить раздраженный моим поведением старший брат. Или отец. – Я просто увидел, как ты стоишь и плачешь посреди коридора.

– О, господи, тише! – Я взглянула туда, где начиналось крыло естественных и точных наук, молясь о том, чтобы Джесси и Виктория этого не услышали. Ливай так и не явился на Весенний бал, или же я его там просто не заметила, потому что не искала. – Что ты тут делаешь?

– Это из-за аварийных отключений электричества. А теперь постой здесь секунду и никуда не уходи, – сурово сказал Ливай и вытянул в мою сторону руку ладонью вперед, словно регулируя движение транспорта.

Задрав голову, он посмотрел на аварийные огни, словно пересчитывая один источник слабого света за другим. Установленные над дверями каждого второго класса, они едва рассеивали тьму и выглядели смехотворно по сравнению с ослепительными вспышками молний, полыхающими снаружи. А некоторые из этих тусклых ламп даже не зажглись.

Ливай был на два или три дюйма выше меня, хороший рост для парня, но до роста Джесси ему было далеко. Он расстегнул молнию своего дождевика, и