Люциус Адлер. Дело о призрачном воре - Бернд Перплис

– Ещё как есть. И всё благодаря тебе.

Люциус хотел было спросить, что имеет в виду Ватсон, как вдруг дверь кухни распахнулась и на пороге появился знаменитый сыщик. На лице его сияла улыбка – большая редкость.

– А, вот ты где! – сказал Холмс вместо приветствия. Он явно был в хорошем настроении, от его угрюмости не осталось ни следа. Он даже не заметил, что мальчик промок до нитки. – Хорошо-хорошо. Ты как раз вовремя, Люциус.

– Почему? – осторожно поинтересовался Люциус.

– Потому что у меня для тебя кое-что есть. – Холмс торжествующе поднял вверх руку, которую прятал за спиной. В ней оказалось письмо Ирэн Адлер.

Люциус сглотнул. Он вдруг почувствовал угрызения совести. День выдался такой насыщенный, что ему некогда было думать о маме и её письме. Он почувствовал себя виноватым – будто забыл про неё и бросил наедине с её заботами.

– Загадка разгадана, мой дорогой Люциус. – Холмс сел за стол, положил письмо и разгладил его тыльной стороной ладони. – Твоя мать, конечно, умна, но я всё равно умнее.

Люциус подошёл ближе. Он растерянно смотрел на лист, исписанный таким знакомым, родным почерком.

– Вот как, – сказал он, и это прозвучало скорее вопросительно.

– Вот именно. – Сыщик довольно кивнул.

– Не мучайте нас, Холмс, – вмешался доктор Ватсон. – Где Ирэн, и как вы это выяснили?

– Ответ на первый вопрос: в Пизе, бывшей столице одной очень важной в Средневековье республики, которая находится в нынешней Италии. Пиза идеально подходит целям Ирэн. Город далеко отсюда и расположен у самого моря – Ирэн сумеет быстро сбежать, если преследователи подберутся слишком близко. В Пизе большой порт.

Ватсон вскинул брови:

– Пиза? Как, ради всего святого, вы…

Знаменитый детектив усмехнулся:

– Силой духа, дорогой Ватсон. Вот как я до этого додумался. – Он подвинул доктору письмо. – Посмотрите. Вам что-нибудь бросается в глаза?

Ватсон сосредоточенно рассматривал письмо. Люциус тоже прочёл его ещё раз. Потом оба покачали головами.

– Потому что вы смотрите, но ничего не замечаете, – со смехом сказал Холмс. – Вся необходимая информация перед вами, но вы её не распознаёте.

– Просветите нас, Холмс, – вздохнул врач.

– Первая часть полна скрытых намёков, – сыщик заговорщицки подмигнул Люциусу. У него и правда было хорошее настроение! – Строки Ирэн – это шифр.

Мальчик очень удивился. Он снова торопливо уставился на лист, но на этот раз прочёл только первый абзац.

Ему этот текст казался совершенно обычным.

– Вы уверены?

– Конечно, мой мальчик. – Холмс снова взял письмо. – Вот, смотри внимательно. Она говорит о характерных особенностях итальянских пиний. Меня это поначалу озадачило, потому что у меня нет книг об итальянских пиниях. Значит, это намёк. Пинии широко распространены в Северной Италии, поэтому я сосредоточился на городах, которые находятся в Северной Италии. Потому что где ещё искать Ирэн после такого намёка?

– А стоит ли вообще её искать? – спросил Ватсон.

– Не ворчите, дорогой друг, – пожурил его Холмс, снисходительно улыбаясь. В его глазах горел азарт охотника, который наслаждается каждой секундой охоты.

Люциус понял: письмо его мамы в каком-то смысле исцелило великого сыщика и хотя бы на время прогнало его внутренних демонов.

– Конечно, стоит, – продолжал Холмс. – Это письмо, Ватсон, – скрытая подсказка нашему юному гостю. Иначе зачем Ирэн послала бы его Люциусу – тем более сейчас? Она хочет дать ему и нам знать, где находится. Итак, ограничив поиски Северной Италией, я обратил внимание на ещё две странные формулировки. Ирэн спрашивает, показал ли я тебе, Люциус, свою библиотеку в надежде, что ты остолбенеешь от восхищения. Это, конечно, ерунда. Я бы ни за что не позволил детям рыться в моей библиотеке – и твоей маме это хорошо известно.

«Вот спасибо», – подумал Люциус, но ничего не сказал.

– Кроме того, Ирэн называет меня чудаковатым, а мои хобби – странными. Разве методическая детективная работа – это чудачество? Однако в Пизе находится знаменитая Пьяцца-дель-Дуомо, которую в просторечии называют Пьяцца деи Мираколи – «площадь чудес». Дальше Ирэн пишет: «Поэтому скоро всё будет как раньше, когда солнце ещё бросало на нас косые лучи». Ещё один намёк? Ну конечно! Ведь в Пизе стоит падающая башня! – Он довольно откинулся на спинку стула. – Ясно как день: твоя мама в Пизе!

Люциус растерянно переводил взгляд с Холмса на Ватсона. Это и есть вся тайна? Портовый город в Италии, название которого было зашифровано в письме? Люциус знал Пизу. Они с мамой ездили туда на гастроли – в прежние, более спокойные времена. Город красивый, это правда. Солнечный и тёплый. И еда там просто отменная. Но достаточно ли надёжное это убежище для мамы? И если да, то почему ему нельзя туда к ней?

– Вздор. – В первый момент Люциус подумал, что ослышался. Но доктор Ватсон повторил своё замечание: – Увы, Холмс, это полный вздор.

– Что вы сказали?! – вскинулся знаменитый сыщик, внезапно помрачнев.

Ватсон вздохнул:

– Боюсь, вы запутались, друг мой. Вы видите разгадку, потому что хотите её видеть. А не потому, что она действительно существует.

– Пиза, Ватсон! – настаивал Холмс. Он уязвлённо указал на письмо Ирэн. – Здесь это написано чёрным по белому.

– Здесь написаны слова, – терпеливо возразил врач. – И больше ничего. А вы? Вы так долго их анализировали, пока не увидели то, что хотели: название какого-нибудь города. Это не разгадка, дорогой друг, а соломинка, за которую вы отчаянно цепляетесь, чтобы не утонуть в бесплодных поисках ответа.

Сыщик упёрся руками в бока:

– Послание зашифровано, и…

– Вполне возможно, – сказал Ватсон. – Но действительно ли его можно расшифровать, произвольно вырвав из контекста три фразы и скомбинировав их? Письмо Ирэн намного длиннее: она пишет также о перехвате письма и ветряных мельницах. И что, теперь из этого следует, что она в Китае или Голландии? – Он покачал головой. – Не хочу омрачать вашу радость, дорогой друг, но посудите сами: не слишком ли вы упрощаете себе задачу?

Несколько мгновений никто не произносил ни слова. Ватсон смотрел на Холмса, Холмс – на письмо, а Люциус затаил дыхание. На его памяти ещё никто так открыто не возражал сыщику, и, что самое удивительное, тот даже признал правоту доктора. Доводы Холмса и в самом деле были притянуты за уши.