Хранитель истории династии. Жизнь и время князя Николая Романова - Иван Юрьевич Матвеев

В те же апрельские дни 1992 года в далёкой от России Канаде внук императора Александра III и племянник императора Николая II, сын великой княгини Ольги Александровны[184] – Тихон Николаевич Куликовский-Романов[185] записал в своём дневнике: «На Страстной неделе, в Майами, штат Флорида, США, на заседании с банкирами скончался от разрыва сердца князь Владимир Кириллович Романов. Всегда грустно, когда теряешь своего родственника, ещё однолетку. Однако, хоть мы были троюродными братьями, и оба присутствовали в соборе в Нью-Йорке на прославлении Новомучеников Российских, мы, фактически, никогда официально друг другу представлен не были. Ведь измена в 1917 году его отца, Великого князя Кирилла Владимировича, моему родному Дяде, Царю – Мученику Николаю II (да ещё до отречения Государя), а затем в 1924 году самозваное объявление себя “Императором Кириллом Первым Всероссийским”, заварившее новую смуту, раскололо Императорскую Семью и всю Монархическое Движение за границей…Спрашивают: что ж теперь? Ясно, что для тех русских людей, которые не признали самозванства Великого князя Кирилла Владимировича, его сын – князь Владимир Кириллович, не будучи ни сыном, ни внуком Императора, – ни “Великим” князем, ни “Императорским” высочеством не был. Для нас всех он является фактически тем, кто называется князем императорской крови, в обращении величается “Вашим Высочеством”, никак не “Императорским” Высочеством»[186]. Отметим, что позицию племянника императора Николая II разделяли все Романовы, включая последних двух членов семьи, родившихся до революции – княжну Веру Константиновну и княгиню Екатерину Иоанновну[187].

В это же самое время, когда Тихон Николаевич записывал свои мысли в дневнике, в американском городе Элмвуд-Парк, штат Нью-Джерси, находящийся на покое епископ Григорий (Граббе), бывший некогда самым ярым сторонником Владимира Кирилловича, узнав от своей дочери Анастасии Шатиловой[188] обстоятельства похорон в Петербурге, с грустью, понурив голову, сказал: «Мы похоронили не только Великого князя, с ним мы похоронили русскую монархию»[189].

Претензии на российский престол и главенство в семье Романовых достались единственной дочери князя Владимира Кирилловича – княгине Марии Владимировне. Вскоре после смерти отца новоявленная «государыня», в обращении «ко всем россиянам» объявила себя главой Российского императорского дома «в полном соответствии с волей моего отца и в глубоком осознании лежащего на мне священного долга». В опубликованном документе она также подчеркнула: «Как верная дочь святой православной Церкви я обращаюсь к ней, испрашивая благословения и поддержки в предстоящем мне трудном служении; обещаю и клянусь свято блюсти веру православную и нерушимо охранять права всех вероисповеданий». В заключение Мария Владимировна подчеркнула, что «в сегодняшние тревожные дни я буду, как заявил в конце прошлого года мой незабвенный отец, всячески способствовать всем созидательным устремлениям наших соотечественников и решительно отвергать все разрушительные для страны начинания и предприятия»[190].

Князь Николай Романович в свою очередь заявил, что переход наследия в женский род ещё преждевременный. Он отметил, что после смерти Владимира Кирилловича все права и старшинство переходит к его линии. «Мужской состав Императорского Дома в порядке первородства является следующим: князья Николай Романович, Димитрия Романович, Михаил Андреевич, Андрей Андреевич старший; по первородству следуют затем ещё 12 других князей»[191], — объявил Николай Романович.

Также князь решительно дал понять, что «представители семьи хотя и носители прав, послушаясъ предписанию, данному матери Царя-Мученика Николая II, Императрицей Марией Фёдоровной, не предъявляют никаких претензий до того, как русский народ, на то созванный, свободно и на русской земле не решит будущее Династии»[192].

Ещё при жизни Владимира Кирилловича Николай Романович стал готовить встречу представителей рода Романовых в Париже. Наконец, после решения всех формальностей, 27 июня 1992 года в Париж приехали семь князей – потомков российской императорской фамилии (Николай Романович из Швейцарии, Димитрий Романович из Дании, Андрей Андреевич из США, Михаил Фёдорович [193] из Франции, Никита Никитич[194] и его брат Александр Никитич[195] из США и Ростислав Ростиславович[196] из Великобритании).

Эта встреча была важна тем, что произошедшие колоссальные перемены в России требовали решения многих наболевших вопросов. В первую очередь Романовы пришли к полному согласию, что никто из семьи не будет выдвигать никаких династических претензий. В трудные минуты для Родины Романовы решили помочь стране, изгнавшей их родителей. На общей встрече было решено создать благотворительный фонд семьи, который помогал бы жителям России в непростое время. Главой фонда было решено назначить младшего брата Николая Романовича – Димитрия Романовича. Ровно через год фонд под названием «Романовы для России» начал свою успешную деятельность на территории России и стран СНГ. На встрече князья полностью поддержали Николая Романовича в качестве главы рода, признав за ним старшинство в семье. В одном из частных писем в Москву после встречи князь Николай Романович писал: «Встретившиеся Князъя издавна желали иметь случай повидаться, обменяться мнениями, особенно в виду так быстро меняющейся обстановки в России; мы хотели сравнить наши идеи и обсудить, какие есть теперь возможности быть полезными России»[197].

Отныне жизнь князя была полностью посвящена Романовым и России, но впереди его ждало самое главное путешествие в жизни. Долгая дорога домой завершалась. Россия становилась реальностью.

«Я вернусь в Россию»

Начиная с рождения Николай Романович был лицом без гражданства, имея лишь нансеновский паспорт. Позже в Италии он получил специальное удостоверение ООН, где значилось, что князь не имеет никакого подданства. Поселившись в Швейцарии, от местных властей Николай Романович получил в Лозанне паспорт апатрида. Но когда Италия вошла в состав Европейского экономического сообщества, а Швейцария отказалась вступать в это объединение, Николаю Романовичу приходилось каждый раз, когда он собирался отправиться в Рим, получать в посольстве визу.

В 1990 году князь решил воспользоваться итальянским законом, согласно которому человек, женившийся на гражданке Италии, мог автоматически получить паспорт этой страны. Спустя время Николай Романович вместе с супругой был приглашён на приём в Квиринальский дворец, служивший резиденцией президента Италии. Приём был организован по случаю Дня Республики. Во время беседы президент страны Франческо Коссига[198] сказал Николаю Романовичу, что недавно подписал прошение и теперь князь – гражданин Италии.

Николай Романович вместе супругой Звевой впервые в жизни приехал в Россию в июне 1992 года, когда князю стукнуло уже 69 лет. Итальянские предприниматели, друзья Николая Романовича, решили взять его с собой в Россию в качестве гида, чтобы он рассказал о стране, занимавшей главное место в его жизни.

Николай Романович мечтал приехать в Россию через Финляндию, как бы обратным путём тех, кто