Проклятый - Эмили Болд

– Fan sàmhach! Я – лорд! Мое слово – закон для тебя, разве ты не клялся в этом на крови?

Губы Дункана сжались в тонкую линию, но он промолчал, и Каталь продолжил говорить:

– Блэр, вы возьмете эту женщину с собой. Мне не нужны здесь бабские юбки. Но она наверняка сможет помочь вам с Фингалем. У женщин в этом сноровки больше.

Приподняв брови, он ожидал какой-либо реакции, но, когда Дункан кивнул Россу, чтобы тот сложил свои вещи и привел пленницу, на лице Каталя заиграла довольная улыбка.

Минуты, оставшиеся до отъезда, тянулись для Пейтона как часы. Все в нем взывало к тому, чтобы как можно скорее вернуться к отцу. В мыслях он уже был на обратном пути. Ожидание своих братьев и остальных истощало его терпение. В унынии он обернулся.

Муха кружилась вокруг моей головы и попросту не давала себя прогнать – видимо, вонь от меня была уже слишком соблазнительной. Сама я уже почти не чувствовала запаха. Несколько дней у меня не было возможности как следует помыться. К этому добавились физические нагрузки и ночь в тесных объятиях с Баррой, что в итоге привело к тому, что я пахла совсем не цветами.

Я застонала, когда муха вновь с жужжанием закружилась около меня, и начала хлопать по себе настолько, насколько позволяли связанные руки.

Шотландцы, по-видимому, совершенно забыли обо мне, потому что, кроме краюшки хлеба утром, который Дугаль мимоходом бросил мне, меня оставили без внимания. Никто не обращался ко мне, и даже Дункана, который еще вчера угрожал мне, нигде не было видно.

Видимо, что-то произошло, потому что все мужчины собрались вместе и выглядели довольно расстроенными. Ветер доносил до меня лишь отдельные обрывки слов, и я мало что могла разобрать, потому что мальчик, который прибыл сюда вчера с группой Шона, держал лошадь за поводья и закрывал мне обзор.

Как только я различила в толпе рыжие волосы Росса, он тут же пошел ко мне. Юноша пересек лагерь, поднимая тут и там разные вещи, которые затем укладывал в седельные сумки своей лошади. Затем он опоясался мечом и завязал волосы на затылке кожаным ремешком.

Меня поразило, насколько нормальным казалось мне все, что со мной здесь происходило, после недолгого пребывания здесь. Эти люди, по-видимому, не скучали по проточной воде или уютному пуховому одеялу. Они просто прикрывались складками своих тонких накидок и подвигались ближе к огню. Даже я, несмотря на твердую землю и холодный ночной воздух, спала вполне хорошо, потому что Барра ни разу не отошла от меня, и поэтому мне, по крайней мере, не было холодно.

Теперь собака вскочила и, виляя хвостом, побежала навстречу своему хозяину, который решительно оттолкнул ее в сторону, когда она положила ему на плечи свои передние лапы и провела мокрым языком по его шее.

– Sguir, Барра! Прекрати! – Росс обошел большого волкодава и посмотрел вниз, на меня: – Вставай, я должен тебя развязать.

Казалось, он был не в лучшем расположении духа, и я предпочла поскорее выполнить его просьбу.

– Что случилось? Что будет со мной? – спросила я.

– Ты думаешь, кто-то считает нужным делиться со мной своими планами? – недовольно сказал он. – Ты и я, мы всего лишь пешки в игре королей, которые годятся только на то, чтобы подставить свою голову или убрать нечистоты.

Последние слова он пробормотал себе под нос и потянулся к веревкам, которыми я была привязана. Его гневные высказывания, казалось, не предназначались ни для моих ушей, ни для ответа на мой вопрос. Он был в таком плохом настроении, что даже собака поджала хвост и опустила голову.

Когда он отвязал меня от дерева, я протянула ему свои все еще связанные руки, но он решительно покачал головой.

– Нет, руки останутся связанными. Угадай, что со мной будет, если я упущу тебя? Нет, нет, веревки должны быть на месте. Лучше порадуйся тому, что мы спешим, а то вчера Дугаль говорил, что не стоит ради твоего удобства тратить еще одну лошадь, и с сегодняшнего дня тебе пришлось бы бежать, а не ехать на лошади.

Объятая ужасом, я отдернула руки, едва подавив порыв развернуться и убежать, как только вспомнила безжалостный темп предыдущего дня.

Должно быть, Росс почувствовал это, потому что схватил меня за руку и потащил за собой.

– Я сказал, мы спешим, поэтому не доставляй неприятностей. Пока тебе не стоит бояться Дугаля.

Мои ноги затекли от долгого пребывания в одном и том же положении, и я, спотыкаясь, шла за ним, когда он вел меня к лошадям. Там был Шон, который, хоть и повернулся ко мне спиной, но все же снова дал мне надежду на приватный разговор. Если он поедет с нами… то в конце концов все будет в порядке, сказала я сама себе, чтобы успокоиться.

Едва мы дошли до остальных, как Росс внезапно остановился и я налетела на него.

– Ifrinn! – выругался он и хлопнул себя ладонью по лбу. – Я кое-что забыл. Помоги женщине сесть на лошадь, я сейчас вернусь.

Он передал мою веревку в руки одного из шотландцев и исчез в том направлении, откуда мы только что пришли. Я раздраженно посмотрела ему вслед, но резкий рывок за руки потребовал моего внимания. Я подняла взгляд.

Всего на протяжении одного удара сердца я смотрела в его лицо. И затем мир перестал вращаться. Время и пространство больше не существовали. Как от взрыва сверхновой, мой мозг затопило эндорфинами, и все засияло почти болезненным свечением.

Пейтон!

Еще до следующего удара сердца свет отступил, превратив раскаленные волны в ледяную тьму, которая, как черная дыра, впитала в себя все. Это был момент, когда мой мозг понял, что хотя я и нашла Пейтона Маклина – человека, которого когда-нибудь в далеком будущем буду любить больше, чем свою жизнь, – но я не обнаружила в его взгляде ни искры осведомленности.

Встреча с реальностью была ударом для меня. Я отшатнулась, пытаясь вырваться, убежать обратно в тот мир, где руки Пейтона касались меня с нежностью, показывающей, как сильно он меня любит. Но его хватка была безжалостна, а его взгляд лишен всяких эмоций, когда он дернул меня обратно.

– Что это значит? Оставайся здесь, – приказал он мне.

Я не могла отвести взгляда от его лица. Карие глаза горели нетерпением, когда он осмотрел меня сверху донизу.

Его волосы были немного длиннее, чем у современной версии Пейтона, и светлее, что натолкнуло меня на мысль о том, что он проводит много времени на свежем воздухе. Он был мне так близок и в то же время совершенно незнаком. Меня поневоле тянуло к нему, все тело начало покалывать, как только я оказалась рядом с ним. И в то же время по спине пробежали мурашки, потому что меня пугали чувства, которые я испытываю к этому незнакомцу. Мне хотелось убрать выбившуюся прядку с его лица, но вместе с этим я боялась даже прикоснуться к нему.