Смертельная жатва - Хизер Грэм

В столовой горел мягкий свет, отбрасывая слабые блики на заднее крыльцо, с которого они вошли. Она вгляделась в его глаза, в его лицо с выражением удивления и отчаяния и, не удержавшись, поцеловала его. Затем ее сумка с новой зубной щеткой упала на пол, и она очутилась в его объятиях. Она закрыла глаза. Какой ужасный день они пережили. Ей больше не хотелось об этом думать. Зло могло затронуть любого, но она не могла позволить себе пасть жертвой образов, отравляющих ее сознание.

Ей хотелось продлить это блаженное мгновение, сладкое ощущение его тела, его дразнящий поцелуй, жаркий и влажный, возбуждающий воспоминания о страсти, что они недавно делили. Они отстранились и посмотрели друг на друга. На его губах вновь играла улыбка, на одной щеке появилась ямочка. Она снова прильнула к нему, радуясь возможности просто быть с ним, чувствовать его большие сильные руки, держащие ее голову. Она слышала, как бьется его сердце под пиджаком и рубашкой, и, когда он поднял ее подбородок, она обрадовалась его губам, озорному и лукавому танцу его языка.

Затем его руки переместились ниже и занялись ее одеждой. Вскоре их одежда оказалась на полу, а они – в спальне.

Позже, когда их переплетенные тела начал окутывать тихий сон, Ровенна обнаружила, что изо всех сил сопротивляется наступлению дремы. Она часто моргала, боясь заснуть. Конечно, сон был необходим, и все равно она несколько часов провела в борьбе, до своего неизбежного поражения. Проснулась она не оттого, что ей приснился кошмар. Она проснулась от какого-то смутного беспокойства, будто в комнате что-то переменилось.

Это был старый особняк в викторианском стиле. Она не успела осмотреть его, но ей показалось, что он совершенно очаровательный. В кровати – не слишком жесткой и не слишком мягкой – уютно было нежиться под теплым одеялом. Старая мебель красного дерева была натерта до теплого светло-коричневого оттенка. Что же ее беспокоило?

Джереми наверняка не забыл запереть за ними входную дверь – ведь он бывший коп и никогда не забывает о таких вещах.

Но у Ровенны было чувство, что в комнате они не одни. Она уставилась в потолок, боясь посмотреть по сторонам, потом протянула руку и поняла, что Джереми рядом нет. Где же он? Затем она его услышала – он бормотал что-то неразборчивое. Она села, но не сразу разглядела его в темноте. Он стоял у спинки кровати, вытянув руку, будто обнимал кого-то за плечи, и говорил какие-то ласковые, утешающие слова. Но рядом с ним никого не было, он разговаривал с пустотой! И все же… По коже поползли мурашки, ее вдруг пробил озноб. Нет, это в воздухе повеяло холодом. Ледяной стужей.

Это игра воображения, сказала она себе. На дворе осень, ночью сильно холодает, а отопление в доме, конечно, не работает, поэтому и холодно. Но не настолько же!

Она вцепилась в одеяло, не решаясь окликнуть Джереми, заставить его пробудиться от сомнамбулического сна. Но наконец она собралась с духом.

– Джереми?

Он, казалось, не слышит. Потому что, наверное, она едва шептала.

Он тихо рассмеялся, глядя на своего воображаемого друга.

– Все хорошо, я с тобой. Я буду с тобой до конца.

– Джереми! – позвала она громче, даже излишне громко – из страха перед холодом, пронзавшим ее до костей.

Его рука упала, он с улыбкой обернулся и спросил:

– Что с тобой?

– Со мной? Ничего. Но ты…

Он сел на кровать.

– Да, я… – Он не договорил, нахмурившись.

– Джереми, да ты же…

– Я разбудил тебя? Извини. Я хотел спуститься, чтобы попить. Никак не могу привыкнуть к местной системе отопления, мне все время жарко и хочется пить.

Она поняла: он и не догадывается о том, что стоял у кровати, разговаривая с невидимым собеседником.

– Ты вся дрожишь! – заметил он, обнимая ее. – Тоже мне северянка!

– Да нет… все в порядке. – Ровенна прижалась к нему, зная, что это совсем не так. Ее и вправду трясло от холода, и не сразу она согрелась в его объятиях.

– А тебе снятся сны? – спросила она.

Его руки, ласкавшие ее спину, замерли.

– Всем снятся сны.

– Верно. Но ты помнишь их?

– Бывает, что помню, но чаще всего нет. – Он встал и взял со стула халат. – Я пойду все-таки попью. Тебе принести?

– Да.

Он вышел, а она стала оглядывать пустую комнату. Ей не хотелось оставаться здесь одной – наверное, потому, что не верилось, будто комната действительно пуста. Она вскочила, накинула на плечи его рубашку и побежала вниз.

Увидев, что серые лучи рассвета уже начинают просачиваться в щели между шторами, она обрадовалась. Настало утро.

Спустя час они сидели у стола. Джереми смотрел, как она пьет кофе, и думал о том, как он боится за нее. И не только он один – вскоре позвонил Джо Брентвуд. Джереми думал, что ему придется уламывать Джо, чтобы тот разрешил ему принимать участие в расследовании, но вместо этого Джо сам предложил ему участие.

– Сегодня Гарольд будет производить вскрытие, – едва поздоровавшись, сообщил Джо и продиктовал ему адрес. – Там надо быть в семь часов. – Джо напомнил ему, чтобы присматривал за Ровенной, и повесил трубку.

Ему не хотелось расставаться с Ровенной, но тащить ее с собой в морг хотелось еще меньше. Он считал, что с нее и так довольно впечатлений после вчерашнего.

– Это звонил Джо. Спрашивал, хочу ли я присутствовать на вскрытии.

– Неужели? – улыбнулась она. – У меня сложилось впечатление, что ты ему не очень приглянулся.

– Спасибо за поддержку.

– Эй, я не сказала, что ты совсем ему не понравился. Он, наверное, осторожничает по привычке. Он ведь коп. А когда получше узнает тебя, станет больше доверять.

– Ладно, спасибо за предупреждение, – улыбнулся Джереми. – Послушай, я не хочу, чтобы ты ехала домой. Оставайся здесь, подожди меня.

– Ну конечно. Я обожаю ходить во вчерашней одежде.

Он встал и взглянул в ее глаза – чудесного цвета, цвета чистого золота, тем более удивительного при ее темных гладких волосах.

– Подожди меня, и мы поедем к тебе домой вместе. Тебе не кажется, что есть смысл пока побыть в городе? Здесь и Брэд, и твой друг Джо. Отсюда тебе удобнее будет добираться к нему на ваши колдовские сходки или как вы их там называете…

– Помогая полиции, я использую чистую логику, – возразила она.

– Да что вы говорите, – лукаво сощурился Джереми.

– Нет, я не шучу. Я пытаюсь представить себя на месте жертвы. Но сначала я узнаю о ней как можно больше, а затем пытаюсь повторить ход ее мыслей, чувств и действий. Потом я высказываю свои предположения. Иногда они подтверждаются.

– Любопытно… Слушай, ты можешь просто купить себе новую одежду, если это тебя так волнует. Хотя мне кажется, что это лишнее.