Она и все остальное. Роман о любви и не только - Даниил Гранин

– Мы пришли, – сказала Аза. – Подниметесь? Попьём чайку. Согреетесь. Неохота расставаться.

– Спасибо, – сказал Антон. – Вы устали, я тоже.

– Жаль. Тогда что же?

– Тогда до будущего Нового года.

– Желаю вам удачи.

Они обменялись виноватыми улыбками.

– Подождите, – сказала Аза. – Если вы пожалеете… позвоните, словом, не стесняйтесь. Может быть, я буду кстати.

– Обязательно, – пообещал Антон.

– Вы могли бы меня полюбить?

– Конечно, – ответил Антон. – Вы прелесть.

Гринберги уверяли его, что ничего лучше быть не может, что Аза по всем статьям устроит его. Юля не понимала Антона – на что он надеется? Немка не вернётся, и это правильно, из разноплеменных комбинаций ничего прочного никогда не получается. Нужно брать родное и своего сословия. Прощелыга какая-нибудь обязательно окрутит его. Ещё хуже на хапугу попасть. Кругом прощелыги, хапуги.

Юля не отрицала – сваха, да, сваха. Сватовство делало брак прочнее, они умели подбирать и внешность, и состояние, и статус. Юля не щадила Антона – сколько можно тянуть, пора определиться. Ещё немного, и из него получится холостяк-потаскун. Могучая её грудь ходила ходуном. Отвергнуть такой шанс! Всё ещё надеяться на немку? Это же безнадёга. Россия её не прельщает, да и Антон тоже не сокровище. Эка невидаль.

– Воображаешь ты о себе, а чего достиг? Ничего! Ни лауреат, ни званий, ни бизнеса. Ты видишь в ней пирожное. Сколько вы были вместе – всего ничего. А жить вместе – это хлеб насущный, ржаной. Чем тебе Аза не подходит? Сформулируй.

– Не зову, не плачу, не тоскую.

– Вот и хорошо.

Она права: с Азой было бы удобно. Это тоже немало. И спокойно. И легко.

Придя с работы, он, как всегда, вытащил из ящика почту. Сразу наткнулся на заграничный конверт, твёрдый внутри. Хотел раскрыть, что-то удержало его. Дома, не раздеваясь, сел в кресло, рассмотрел марки. На них были изображены Бранденбургские ворота. Он ногтем поддел клапан конверта, медленно отлепил. То была рождественская открытка. Яркая, весёлая – младенец в яслях, над ним коровы, в дверях волхвы, стоит, не пуская их, Дева Мария. Антон полюбовался, осторожно перевернул открытку. Знакомый почерк, мелкий, бисерный: «Дорогой Антон! Приняли к изданию мой очерк о Шпеере. Почти без поправок. Я учла твои замечания. Надеюсь на успех. Как я счастлива. С удовольствием вспоминаю Питер, наши поездки. Благодарю тебя за всё. Поздравляю с Рождеством! Магда».

«С удовольствием». Вот её главные чувства – не скучает, не томится. Те слёзы, что были за стеклом, давно высохли. Главное теперь – предстоящий успех её работы. То, что казалось навсегда, благополучно закончилось как раз к Рождеству.

Однажды Магда спросила его: «Что самое главное в жизни человека?» Он ответил: «Найти своё призвание». – «Это почему?» – удивилась она. Наверное, она ожидала другого. Но он стал объяснять, что тот, кто нашёл себя, свои способности, профессию, именно свою, испытывает удовлетворение, не временное, а постоянное, работа ежедневно так или иначе поддерживает его, он осуществляет себя, заложенное в нём дарование всё полнее раскрывается.

– А любовь? – спросила Магда.

Наверняка она ожидала от него именно этого ответа. Как всё переменилось, и у него, и у неё. Допустим, это с устойчивостью у него получится – и что? Пройдёт несколько лет, появятся линии в миллионы вольт, его работа устареет. Всё устаревает, быстрее и быстрее. Чувства же человеческие – любовь, ревность, зависть, – они остаются теми же. Человек в этом смысле удивительно прочное устройство.

Вспомнил детство, ёлку, как готовили друг другу подарки, поздравления, как сочиняли стихи, чисто семейное, забытое – это ведь день рождения Христа. Тогда, в те годы, это ничего не значило для него, а сейчас он подумал, что там, в Европе, во всех странах отмечают Рождество, и оно важнее, чем Новый год. Магда поздравила его не с Новым годом, а с Рождеством.

За окном стемнело. Он вспомнил:

С какой сжатой точностью выражаются поэты. Они всегда старались помочь ему в такие минуты – чьи-то строки, как протянутые руки.

Он уже шёл, шлёпал по мокрому грязному снегу. Ничего не бывает навсегда, и этот мир тоже.

Он не заметил, как очутился у Сампсо-ниевского собора. Магде он понравился больше других. Постоял у памятника Петру. Народ шёл и шёл в церковь.

Впервые она была в православной церкви. Ей нравилось, что каждый здесь молился кому-то из святых, шептал своё, что женщины у входа в храм надевали косынки. Многие молились истово. Вера охватила и её.

В тот день с Магдой что-то произошло.

Антон бывал в церкви лишь на Пасху, там народ был иным: с куличами, с крашеными яйцами, святили, поздравляли, христосовались – был ритуал.

Две тысячи лет назад в этот день волхвы пришли поздравить Деву Марию с рождением сына. Наверное, это самый древний праздник.

Совсем другая жизнь. Об этом ведали только волхвы.

Сейчас в храме было по-другому. Зыбкое жёлтое пламя свечей оживляло иконостас, смягчало лики святых. Пел женский хор, с радостью своей женской причастности к таинству небывалого рождения. Родилась вера.

Золотой блеск образов, запахи ладана – всё славило, ликовало. Лица молящихся излучали уверенность в том, что на небесах их слышат. Величие этого дня взволновало Антона. Вдоль стен тянулись скамьи. Антон нашёл свободное местечко, присел, чтобы лучше видеть лица, преображённые праздничной молитвой. Ощущение чуда рождения Христа заразило Антона. С этого ведь действительно всё началось, появилась иная жизнь. Он ощутил своё родство со всеми этими людьми.

Кажется, это была та самая икона, перед которой Магда плакала. Ничего в ней не было особенного. Старый крестьянин или отшельник стоял перед пашней, поросшей яркой зеленью озимых, как бы желая угадать, что получится. За его спиной стоял маленький белоснежный ангел. Ему ли молилась Магда? Ангел-хранитель. Её ангел? Их ангел?

Школьником Антон тяжело заболел. Что-то произошло с лёгкими. Мать кормила его салом, делала компресс из творога.

Выхаживала, и выходила. Антон слыхал, как врач сказал матери: «Не иначе как ангел-хранитель вам помог». Потом Антон спросил мать, что такое ангел-хранитель.

Мать рассказала ему притчу, как ангел спросил человека: хочет ли тот увидеть свою жизнь? «Хочу», – сказал человек. Ангел поднял его над землёй. «Вот след твоего жизненного пути». Человек стал смотреть. Параллельно шли два следа. «Почему два?» – спросил человек. «Один – твой след, второй – мой, это я тебя сопровождал все годы». – «А почему здесь и здесь один след?» – спросил человек. «Потому что, когда тебе было совсем плохо, я нёс тебя на руках», – ответил ангел. «Ты же маленький», – сказал человек. «Для помощи нужна любовь, а не сила», – ответил ангел.