Секретарь Королевского Отбора - Рина Рэйн

— Дорогая, на что это ты намекаешь? — со вкусом отхлебывая из маленькой фарфоровой чашечки ароматный кофе, наигранно удивленно посмеялся Эйтан. И тут же снова стал серьезным. — Вообще-то, все просто. У меня было слишком много… м-м-м… поклонниц. Возьми темно-розовое.

— Поклонниц? — я приложила к себе указанное платье и в отражении увидела, как сидящий чуть позади принц нахмурился и отрицательно помотал головой.

— Ну да. Они все очень любили меня. Даже не представляешь, как… А светло-голубое?

— Ты прав. Не представляю, — голубое тоже не подошло.

— Ну вот. А я им за это был… Ну, скажем, благодарен. Бежевое глянуть не хочешь?

Бежевое не понравилось уже мне.

— И насколько же простиралась твоя благодарность?

— Ну, девушки не жаловались. Но хотели подарков.

— Какой кошмар!

— И не говори! — хохотнул он. — Сперва я пытался одаривать их не глядя. Но, знаешь, это ужасно дорого! Пришлось поучиться делать подарки так, чтобы и им нравилось, и я знал, за что плачу. И да, кстати, бери вон то, светлое. Это точно оно.

— Пудровое?

— Наверное, — принц снова рассмеялся. — Я все-таки не до такой степени разбираюсь в этом.

Я внимательно взглянула на то, что одобрил Эйтан: расшитый шелком кружевной лиф с открытыми плечами и закрытым декольте, пояс с декором в виде пышного цветка и длинная струящаяся юбка в пол. Мне это платье тоже очень понравилось — вроде сдержанное, но легкое и игривое.

— Да, пожалуй, Ваше Высочество, Вы правы — это оно.

— Несомненно, — подмигнул он. И когда я вышла в этом платье из примерочной, Эйтан выглядел очень довольным собой. Будто сам его пошил.

— Настоящая принцесса, — улыбнулся он, галантно целуя кончики моих пальцев. — А сейчас, радость моя, я оставлю тебя на растерзание продавцов на пару минут, а ты пока выбери к нему все остальное, — он неопределенно махнул рукой и сбежал, дав консультантам наставление предлагать мне самое лучшее. Чем они тут же воспользовались, принеся какое-то умопомрачительное нижнее белье в тон платья, серебристый клатч и такие же бальные туфли.

Вернувшийся Эйтан застал меня с ворохом брендовых коробочек и пакетов, листающей свежие каталоги новых коллекций вечерних и свадебных нарядов. Причем, судя по тому, как активно мне предлагали взглянуть именно на свадебные платья, ллоты с которыми призывно мерцали, продавцы посчитали, что для нас двоих Отбор уже закончен. Принц лишь укрепил их подозрения, с заговорщицким видом протянув мне темно-зеленые бархатные коробочки с украшениями и взяв клятвенное обещание не открывать те раньше времени.

— Пусть мой подарок будет все-таки немного сюрпризом, — шепнул мне на ухо, вгоняя в краску и тут же, не давая опомниться, весело приказал: — А теперь — обедать! Столик я уже заказал. Нас ждут!

— Но я в неподобающем для ресторана виде, — я попыталась вежливо отбиться от неожиданного предложения, чувствуя, что слишком расслабилась и совсем перестала контролировать ситуацию. Тем более, это было правдой — мой наряд можно было скорее назвать официальным, нежели торжественным. Конечно, можно было прямо сейчас переодеться в новое платье, но мне не хотелось делать этого. Как и не хотелось идти в ресторан.

— Это не имеет значения, — отмахнулся принц, снова уводя нас к портальной площадке. И, глядя на блеск в его глазах, я поняла, что его дружелюбие может быть опасным. Принц же никогда не останавливалась на полпути! А еще он очень любил громкие победы. Если отправлялся в горы — то покорял самую неприступную, если выступал со сцены — то только в самой яркой роли.

А вдруг Эйтан решит, что я — как та гора? А я ведь так неосторожно показала ему через мираж прихожую домика, и он сразу же воспользовался этим. Значит, легко может прийти в гости, не спрашивая разрешения. А принц, подкидывая бревен в огонь моих сомнений, как раз наколдовал новый портал, лично переправил покупки и вернулся, чтобы увести меня в неизвестном направлении.

Не принять его вновь протянутую руку я не могла. Алчно наблюдающие за нами продавцы, которые только делали вид, что вышли на площадку, чтобы выразить почтение, были первой причиной не отказывать Эйтану. И я, сдержанно поблагодарив довольного собой принца, второй раз за день шагнула следом за ним в гудящий провал, заодно решив, что Рири с сегодняшнего дня будет «ночевать» под дверями спальни. Силой он меня, конечно, не возьмет. Но и повода думать, что я — добыча, я ему больше не дам.

***

Мне показалось, что мы вышли посреди ночного неба. Вокруг была темно-синяя чернота, в которой загадочно мерцали маленькие звезды-кристаллы, а под ногами стелился сизо-розовый туман. Но в космосе не могло быть звучавшей, словно отовсюду, легкой струнной музыки и приятного теплого ветерка. По крайней мере, маги-исследователи, растящие кристальные города на Авилле и Авиленне, ни чего об этом не говорили.

— Добро пожаловать в «Арто», — поздоровался с нами приятный мужской потусторонний голос невидимого голема. — Мы рады видеть вас. Вы можете пройти в комнату иллюзий прямо сейчас. Открыть портал?

Я удивленно вскрикнула. «Арто»? Одно из тех безумно дорогих заведений, где гостям позволено быть под иллюзией? Где можно спрятаться за любым обликом и, насколько я слышала, творить все, что вздумается?

Про такие места говорили очень разные вещи. Все знали, что половина, если не большая часть, самых важных сделок в мире заключалась именно за их стенами. А еще народ верил, что здесь же творили и всякие непотребства. «Арто» был только рестораном. Но соседний рядом с ним «Паж» — элитнейшим ночным клубом. И я даже знать не хотела, насколько правдивы слухи о нем.

Мой вскрик позабавил принца, все еще стоящего рядом — высокий темный силуэт да поблескивающая улыбка.

— Да, дорогая моя. Я знаю, как произвести на девушку впечатление.

— Не сомневаюсь, лэстр.

— Лэстр? — Эйтан отстранился, словно пытаясь получше разглядеть меня. И что ему было видно в такой темноте? — И чем я заслужил его? Из твоих сладких уст это почти ругательство.

Сладких уст?

Я поперхнулась воздухом. И попыталась свести беседу к чему-то более нейтральному. Ведь если он полезет целоваться, чтобы наглядно показать, как же именно его любили те, кому он раньше дарил подарки, боюсь, мне придется его жестко остановить. Интересно, где заканчивается его благородство и начинается уязвленное самолюбие?

— И почему же это вежливое и разрешенное этикетом обращение Вас так насторожило.

Принц еще раз окинул меня пристальным взглядом — я не увидела это, но почувствовала. А затем продолжил осторожным тоном, лишенным намека на усмешку или раздражение:

— Потому что, Бетти, ты используешь его, только когда хочешь отстраниться. Я не знаю, как ты жила все эти годы и как изменились твои привычки, но некоторые из них остались прежними. И я помню, что если вдруг стал «лэстром» или, не дай нимфа, «уважаемым магом», то я в чем-то очень виноват. Ты даже Вашим Высочеством меня зовешь только шутя. Чем, кстати, сильно выделяешься на фоне других невест, — он хмыкнул. Как мне показалось, с сожалением. — Они-то как раз боятся забыть этот титул.