Девочка, которая упала с небес - Виктория Форестер

– Но с мамой всё будет в порядке? Давайте я вам помогу…

– Дотти, отведи Пайпер в приёмную и скажи остальным, что им лучше прийти завтра.

– Ох, батюшки. Ох, нет. Какой ужас, – проговорила миссис Даттон, потянув Пайпер за дверь.

Дотти Даттон работала с доктором Беллом с тех самых пор, как он только начинал практику в округе Лоуленд, а до него помогала доктору Арчибальду, и, властвуя в приёмной, она старела и дряхлела. Её глаза повидали всё дурное, что только может приключиться с человеком, но вместо того чтобы очерстветь перед лицом трагедии, она всякий раз терялась и пугалась, когда возникала необходимость срочного медицинского вмешательства – даже в случаях, подобных которым она повидала сотни и которые не представляли какой-либо опасности. Что и говорить, это было не самое лучше качество при работе администратором в медицинской клинике.

В состоянии, близком к истерике, Дотти Даттон усадила Пайпер в приёмной.

– Отправляйтесь домой! – объявила миссис Даттон остальным пациентам в очереди. – Доктор Белл вас сегодня не примет, так что кыш! По- быстрее!

Вытолкав растерянных пациентов за дверь, Дотти надорвала пакет с мятными леденцами. Руки у неё тряслись так сильно, что она несколько раз уронила конфетку на пол, прежде чем сумела запихнуть её себе в рот, а тогда она принялась сосать так громко и отчаянно, словно мятный леденец был последним средством, позволявшим ей сохранить психическое здоровье.

– Ой-ой-ой, – причитала она, слушая, как стонет Бетти. – Не нравится мне, как она надрывается. Ох, не нравится.

Пайпер сжала руки мёртвой хваткой.

– И всё-таки с ней всё будет хорошо.

– Тебе надо быть ко всему готовой, – печально покачала головой Дотти Даттон. В глазах у Дотти стояли слёзы, и она промакивала их платочком.

Стены в клинике доктора Белла были, наверное, сделаны из бумаги, потому что в приёмной был отчётливо слышен каждый вопль, каждый стон Бетти. Пайпер переставала дышать, пока они не стихали. Дотти Даттон, напротив, то стискивала ладонью горло, как если бы не могла дышать, то зажимала рот платочком, чтобы заглушить рвущуюся из него пулемётную очередь охов, а под конец опустила голову на стол и обхватила её руками, будто наступил конец света.

– Я этого не вынесу, – всхлипывала Дотти. – Ничего более ужасного со мной не происходило.

Пайпер изо всех сил зажала уши ладонями.

Посреди всего этого дверь в приёмную с грохотом распахнулась, и на пороге показался Джимми Джо Миллер, картинно подняв вверх одну ногу. На ноге не было ни носка, ни ботинка, а большой палец был разбит всмятку, кровь так и хлестала.

Дотти Даттон вскочила на ноги и завизжала во всю глотку.

Джимми Джо, чрезвычайно обрадованный таким приёмом, впрыгнул внутрь, попутно заливая всё кровью.

– Разбил себе ногу, и мама говорит, что надобно доктору Беллу поглядеть.

Рот Дотти открылся и закрылся, из него вылетел сдавленный писк.

– Я… ты… доктор… Ох, нет! Ох, нет!

– Дотти, ступай-ка сюда. Мне нужна пара рук.

Дотти Даттон ретировалась.

Джимми Джо Миллер прохромал внутрь, не сводя глаз с Пайпер.

– На что это ты глазеешь?

– Ни на что, – с нажимом сказала Пайпер.

– Это ты меня ничем называешь?

Резкий стон из смотровой заставил Пайпер вздрогнуть. Джимми Джо фыркнул и закатил глаза.

– Это твоя мама там так надрывается?

– Захлопни пасть, Джимми Джо Миллер, – вспылила Пайпер. Она не собиралась позволять никому из Миллеров насмехаться над своей матерью в такой момент.

Обычно Джимми Джо, почуяв слабину, непременно подсыпал бы перцу, но Пайпер в своём кресле дрожала, как сосулька, что вот-вот упадёт и разлетится вдребезги, в общем, задирать её было совершенно неинтересно.

– Мой папа свалился весной с крыши амбара. Хлопнулся – мама не горюй, и тоже стонал, просто жуть! Будто медведь сцепился с ягуаром. Уааа-аарх!

Вообразив себе медведя, сцепившегося с ягуаром, и терпя завывания Джимми Джо, Пайпер отвлеклась от переживаний о матери, за что была мальчику очень благодарна. К этому времени небольшое озерцо крови растеклось по полу, так что Пайпер встала и помогла Джимми Джо сесть.

– Вот так, – сказала она, когда он устроился.

– Я упал со стропил и ногой попал в пресс-подборщик[4], мой башмак аж надвое разорвало. А потом из пальца начала хлестать кровь. Фонтан, да? Спорим, ты никогда не видела столько кровищи?

Пайпер пододвинула ещё один стул, поставила его перед Джимми Джо и подняла ему ногу, чтобы покалеченный палец был повыше.

– Это цельная бочка крови.

– И болит просто адски. – Он словно был рад этому.

Пайпер сняла с шеи платок, приложила к кровящему пальцу и плотно зажала.

– ПРОВАЛЬ… Больно же!

Пайпер не могла не заметить, что нога у Джимми Джо была жутко грязная. Отчего-то эта грязная нога была как бальзам на душу девочки. Как и алые прыщи, выскочившие по всему её телу, или недуг, поразивший её маму, она была частью пребывания во плоти и крови, примером того, как твоё собственное тело предаёт тебя. Никто из них не был неуязвим для бед.

– Ты небось никогда так не падала, – ухмыльнулся Джимми Джо. – Ты ведь вся такая разэтакая.

– Какая такая?

– Чудна́я. Странная. Ты с твоими ненормальными дружками. Всякие чудны́е вещи делаете. – Джимми Джо выглянул в окно, ожидая их там увидеть. – Куда, кстати, они подевались?

– У них дела.

– Ну да. Ну и почему ты не с ними?

Пайпер пожала плечами.

– Я теперь не такая, как они.

– Ага, конечно.

– Это правда.

– У тебя всегда с головой было не в порядке, Пайпер Макклауд. Никто не верит ни слову, что ты говоришь.

Подумать только, она была с ним вежливой, а он всё равно говорит про неё гадости. Чего ещё ждать от Миллера!

– Я рада, что ты поранил себе палец, – вспылила Пайпер и поднялась. – Так тебе и надо.

– Тебе когда-нибудь говорили, что с этими красными пятнами на лице у тебя нездоровый вид?

Пайпер выбрала стул как можно дальше от Джимми Джо, плюхнулась на него и скрестила руки на груди.

– Знамо дело, надеюсь, что доктору Беллу не придётся отрезать этот твой палец.

– Э, я буду в полном порядке, – ухмыльнулся Джимми Джо. – Не то что твоя мамка. Она орёт так, будто скоро преставится, если хочешь знать.