Как болел бы врач: маленькие хитрости большого здравоохранения - Ольга Кашубина

Но такой план срабатывает не всегда. Доктора из врачебных династий выгорают точно так же, как и те, чьи родители никак не связаны с медициной. Потому что выгорание в принципе характерно для профессий, представители которых каждый день общаются с людьми. И в этом трагедия явления: жертвами профессионального выгорания врачей становятся не только они сами, но и их пациенты, которые в силу проблем со здоровьем могут быть особенно уязвимы перед хамством, грубостью и равнодушием докторов.

Запомните: вы не виноваты в том, что врач выгорел. Ваши вежливость и понимание, скорее всего, никак не повлияют на его отношение к вам. И самое разумное, что можно сделать, оказавшись на приеме у такого доктора, – постараться не слишком пострадать от его циничности и нежелания с вами работать. И искать другого специалиста.

Везучий, если повезло с наставниками и первыми пациентами, которые не заглушили, а разожгли страсть к медицине. Упорный, потому что одного везения точно будет недостаточно: отечественная система здравоохранения не то чтобы активно поощряет выпускников медвузов становиться классными специалистами. Такими, которые не выглядят дикарями на международных конференциях. Такими, которые способны предложить пациентам самую лучшую помощь и знают, что это так.

Компетенция каждого доктора складывается из трех составляющих: его знаний, его практических навыков и его умения общаться с пациентом.

Знания. Сюда входит не только и не столько «винегрет» из советских учебников и российских методичек, сколько навык проверять актуальность информации и быстро добывать ее в ситуации, когда случай нестандартный. Имейте в виду, если врач при вас что-то гуглит или уточняет дозировки лекарств в справочнике – это хороший знак. Значит, доктор не ограничивается теми инструкциями, которые вбили ему в голову перед получением диплома, а адаптируется под каждую конкретную ситуацию.

Очень часто знания врача приравнивают к его опыту, но это не всегда равнозначные категории. Более того: иногда опыт мешает объективному взгляду на ситуацию. Если врач зациклен на случаях из личной многолетней практики, он может не распознать редкий диагноз или будет подсознательно подгонять симптомы под знакомое ему состояние. Конечно, и обратное имеет место: опытный врач интуитивно может заметить расхождение в течении болезни у своего больного с ее классическим сценарием и вовремя скорректировать лечение.

Практические навыки. Приведу простой пример, который, возможно, вас ужаснет: за все 6 лет учебы в медицинском вузе и следующий год в интернатуре я так и не научилась нормально делать внутривенные инъекции. И это притом, что у меня красный диплом и ни одной четверки в аттестате. Скажу больше: пожалуй, не было ни одной мало-мальски значимой медицинской манипуляции, которую я освоила до автоматизма. И еще более страшное: у меня нет ощущения, что, отправься я работать в поликлинику участковым терапевтом, эта ситуация сколько-нибудь изменилась бы. Фактически на момент начала самостоятельного профессионального плавания мои практические навыки оценивались как 1/10. Да, я не планировала стать хирургом, но, согласитесь, даже от терапевта мы ждем какого-никакого, но мастерства. А его может и не быть.

Вот еще что: чтобы стать мастером медицины и владеть не только головой, но и руками, нужно проявлять недюжинную инициативу. Нужно упрашивать старших коллег и средний медицинский персонал показывать те или иные манипуляции по доброму десятку раз. Нужно не бояться ошибок, уметь договариваться с пациентами, не желающими (естественно!) становиться подопытными кроликами. И это в ситуации, когда скрывать свою плохую подготовку можно долго: скажем, те же внутривенные инъекции в обычной ситуации всегда делает медсестра. Но только представьте: в больнице аврал, а на пол перед врачом падает больной, которому требуется срочная помощь. Всего один укол – и он будет спасен. А врач не в состоянии его сделать, потому что ни в вузе, ни после никто не требовал от него продемонстрировать такие навыки. Занавес.

Конечно, реальная жизнь расставляет все по местам: хороший доктор найдет способ восполнить пробелы. Иначе едва ли он сможет состояться в профессии и стать в полном смысле слова независимым специалистом, таким, который даже в экстремальных условиях, вдали от высокотехнологичных приборов и ассистентов, остается врачом.

Навыки общения с пациентом. Мы подошли к очень важному пункту книги. Возможно, она и вовсе не появилась бы на свет, если бы в отечественной системе медицинского образования было это направление. Но оно отсутствует как в виде самостоятельной учебной дисциплины, так и в виде факультативного курса. Как нет и официального учебника, с помощью которого можно самостоятельно освоить такое умение.

Кому-то может показаться, что это странно – зачем учить будущих врачей общаться с больными? Ведь всем нам с детства дано умение слушать других людей и доносить до них свои мысли. Но медицина – особая сфера. А стоит помнить, что «словом можно убить, словом можно спасти, словом можно полки за собой повести»[61]. В то время как на Западе будущие врачи сдают специальные экзамены, чтобы доказать, свою высокую способность к грамотной и профессиональной коммуникации, в нашей стране считается, что доктор по умолчанию знает, как действовать в любой этически непростой ситуации и не допустит бестактности в разговоре. Глубокое и горькое заблуждение.

По данным президента «Лиги пациентов» Александра Саверского, 90 % конфликтов и судебных исков против врачей в России возникают по причине низкой (с точки зрения пациента) культуры общения у медицинских работников[62]. А вот какие данные приводит эксперт по развитию дружелюбного сервиса в медицине Анна Хасина[63]: если принять все жалобы пациентов на врачей и больницы за 100 %, то только 21 % связан с низким качеством лечения. 35 % приходится на дефицит «дружелюбных» процессов, то есть проблемы с организацией медицинской помощи. А 44 % – на дефицит коммуникаций.