Девочка, которая ждет - Елена Булганова

– Кто пил из моей чашки? – пробормотал я.

– Прости, что?

– Ничего. – Я запоздало сообразил, что Бридж не обязана знать наши сказки. – Это ты прости, что перебил.

– А, сказка про Златовласку, – вымученно улыбнулась девочка. – Вроде того.

– Да, дела, – только и смог выговорить я. – Слушай, но ведь и Сашка это видел, верно? Так что отличная новость: ты не сошла с ума! Слушай, а это не мог быть кто-то из Нижних? Ну, лотты тоже ведь умеют растворяться в воздухе.

– Я первым делом подумала об этом, – с готовностью поддержала мою идею Бридж. – В нашем путешествии мы не встречали никого подобного, но мадам Софи рассказывала, что первоначально древних рас было куда больше. Кто-то мог спастись в другом подземном мире. Конечно, легче считать, что это был кто-то из Древних, чем то, что я сошла с ума. Но откуда эта женщина могла взяться в нашем лагере? К нам и Нижние не могут проникнуть без договоренности, сам знаешь.

– А еще ты кого-нибудь видела?

– Да, старика. Два дня назад я проснулась утром и увидела, как он стоит в ногах моей кровати и разглядывает мою тетрадку, в которой я писала в постели, пока не уснула. Едва встретился со мной взглядом – выронил тетрадь и растаял в воздухе.

– Что за тетрадка?

Бриджит смущенно порозовела:

– Ну, это мое… личное… В общем, стихи.

– А, ясно. И что, этот старик твои стихи читал? Странный какой-то призрак, да?

Бриджит вымученно кивнула:

– Ага. Я схватила тетрадь, а она теплая, даже горячая. В последнее время в моей комнате часто становилось невыносимо жарко, хотя я на ночь всегда выставляю минимальный обогрев.

Бридж поежилась от воспоминаний, я потрепал ее по плечу и сказал:

– Ладно, главное, ты не сошла с ума, – кто-то левый явно ошивается в нашем лагере. У меня насчет твоего рассказа никаких сомнений, и считаю, что мы должны прямо сегодня все передать ребятам. Может, это объяснит историю с телефоном.

Бридж подняла на меня глаза, в которых плескалось сомнение.

– Может, все же дождаться возвращения директора? Не устраивать панику раньше времени?

– Нет, расскажем! – произнес я с нажимом, припоминая, как нехорошо на меня глядел сегодня Васильев. – Вот только дождемся этого подозрительного типа…

Вдруг Бриджит, которую я по-прежнему держал за плечи, явно напряглась. Я молниеносно оглядел школьный коридор: к нам бесшумно приближался тренер Гай, как всегда в гигантских очках на пол-лица и в спортивном костюме. Я поморщился: казалось, этот человек своим мощным торсом толкал перед собой мутную волну неприязни и высокомерия.

Он прошел мимо нас так стремительно, что я едва успел вскочить и крикнуть уже практически ему в спину:

– Простите, тренер Гай!

Он обернулся и молча уставился куда-то поверх моей головы.

– Что у тебя? Говори быстро!

– Я хотел спросить у вас насчет мальчика из пятого класса, Жени Карамыша. Его вроде как увезли сегодня в детский дом. Вы знаете, куда именно?

Сквозь темные очки тренер бесстрастно взирал на меня с десяток секунд, потом спросил:

– Разве он твой родственник?

– Нет…

– На нет и разговора нет, – с удовольствием отчеканил Малодий.

– Но почему? Я общался с Женей, можно сказать, дружил с ним…

– Да, я в курсе, как ты раздавал долги за этого маленького пакостливого воришку, – не повышая голоса, ухитрился перебить меня тренер. – Полагаю, ты очень хотел за счет этого небольшого благодеяния возвыситься в собственных глазах, не так ли? Но теперь этот источник самолюбования иссяк, поищи себе другого страдальца.

– Вы зачем так говорите?! – У меня даже в глазах потемнело от несправедливых обвинений, да еще произнесенных с такой откровенной издевкой. – Я приглядывал за ним, когда его бабушку увезли в больницу, ночевал у него…

Проклятье, меня снова перебили. Почему-то нельзя было не заткнуться и не прислушаться, едва начинал звучать этот мерзкий цокающий голос.

– И наверняка умирал от омерзения в этом обиталище старческих немощей и детских неврозов.

«Откуда он знает?!»

– Вы что, не можете дать хотя бы адрес, куда его увезли? – спросил я, и меня чуть не стошнило от собственного жалкого, едва ли не дрожащего голоса.

– Не вижу ни единой причины этого делать.

Тренер Гай отпер дверь в спортзал и исчез за ней. Я метнулся следом, собираясь высадить эту самую дверь, возможно, вместе со стеной. Но Бридж предостерегающе вцепилась мне в запястье.

– Пойдем отсюда, он все равно не скажет.

– Скажет, если поговорить с ним наедине. – Я не сводил хищного взора с двери. Этот тип там один, и если я просто коснусь его хоть пальцем… фиг он что потом докажет, кто ему поверит-то?

– Даже не думай! – Бриджит глянула так, будто не узнавала меня.

Я скрипнул зубами и рванул к выходу. Пришел в себя уже за пределами школьного двора, на многолюдном проспекте. Людская толпа обтекала меня, и снова я ловил на себе недоуменные взгляды, а Бридж из последних сил удерживала меня за руку.

– Слушай, я все понял! Этот тип, тренер, или кто он там! С тех пор как он появился, начали происходить все эти странные дела. Думаю, если Инквизиция существует, то он с ней точно связан. Давай срочно в лагерь и все обсудим с ребятами, и насчет твоих призраков, и про тренера.

– Отличный план, – одобрила девочка, но с места не сдвинулась. – Только давай сначала сходим за твоей верхней одеждой, хватит уже пугать народ.

Только тут до меня дошла природа всех этих странных взглядов – да ведь из Женькиной квартиры я выскочил в одной футболке. Я бы и в тапочках мог выскочить, но не отыскал в прихожей таковых, а ходить в носках по заросшему грязью полу было противно. Конечно, мороза я не ощущал, но, судя по тому, как все дружно попрятали носы в шарфы и воротники, минус был нешуточный.

– Пошли! – сказал я. – Только не домой, а к Женьке, я у него свою куртку оставил.

И зашагал по проспекту, то и дело пытаясь перейти на бег, Бридж терпеливо страховала меня. Поэтому ползти приходилось со скоростью… человека. Зато нашлось время кое-что прояснить.

– Слушай, Бридж, вот ты из нашей компании самая умная, ну, не считая старших ребят, – так издалека начал я. – Можешь объяснить, почему Димка на меня все время наскакивает? Нам же с ним нечего делить, ну, в том смысле, что Ванька на меня из-за Иолы злится, это я понимаю. А с Васильевым – не понимаю.