Ночной охотник - Никита Серков

— Сколько я спал?

— Недолго. Операция кончилась часа два назад.

— И каковы прогнозы? — спросил Арсений, приподнимая больничное облачение и пытаясь рассмотреть место раны и повязку.

— Как ни странно, все прекрасно. Удар пришелся в бок. Врач сказал, что никаких жизненно важных органов задето не было. А благодаря тому, что он не стал вытаскивать нож, кровотечение было минимальным. Так что считай, просто царапина. Через день-два тебя уже выпишут.

— Я же вам указывал на того человека, что следил за нами! Почему вы не пошли вместе со мной? — после некоторого молчания тихо сказал Арсений.

— Пошел, только ты об этом не знал. Прости, я немного опоздал, и вообще нельзя было оставлять тебя одного — это моя грубая ошибка. Я очень рад, что все обошлось, — хмуро произнес Миронов и таинственно добавил: — Но и мы не с пустыми руками — я его ранил! Когда я накинулся на тебя и ты ушел, мне стало как-то не по себе. Потом я глянул еще разок в сторону того странного типа, который стоял на противоположной стороне, — в нем действительно было что-то подозрительное, в этом ты был прав. Какова вероятность того, что за похоронами кто-то следит? Звучит крайне странно, но, учитывая все обстоятельства, эта вероятность, как минимум, есть. Решил пойти следом за тобой. Когда ты поднялся на второй холм, я был еще на первом, поэтому на какое-то время я потерял тебя и того незнакомца из виду. Я перестал скрываться за деревьями и могильными плитами и в открытую стал осматриваться. И что ты думаешь, этот некто, который теперь уже ясно кто, прошел буквально в тридцати метрах от меня. Казалось бы, схватить его, и делу конец, но что я ему предъявлю, да и кто ж тогда знал, что этот незнакомец и есть убийца. Прогулка среди могил — не преступление. Чтобы он меня не заметил, я сделал вид, что пришел навестить кого-то из близких, благо в руках у меня были цветы, предназначенные для похорон Туманова-младшего, я о них совсем забыл, и теперь они мне пригодились, чтобы сыграть роль безутешного мужчины на могиле родственника. Этот тип, весь закутанный в черное, вроде бы меня не заметил и направился в сторону леса. Тут на сцену вышел ты — появился как черт из табакерки на другом конце кладбища. Я пытался тебя окликнуть, как мог в данной ситуации, но ты ничего не слышал и не видел. Я пошел за тобой, но ты был слишком далеко. Когда вы оба — убийца, а потом и ты — скрылись за углом того полуразрушенного здания, я сразу понял, что это не к добру, и во весь опор помчался за вами. Я был там секунд через двадцать, но ты к тому моменту лежал без сознания, а убийца уже бежал через лес. Я достал пистолет, приказал ему остановиться. Он не послушался, тогда я трижды выстрелил. Третья пуля ранила его куда-то в плечо, и он упал.

— Так где он теперь? Его взяли? — нетерпеливо и громко, насколько ему позволяло его нынешнее состояние, воскликнул Арсений.

— Тише. Успокойся, иначе меня выгонят отсюда и я не успею рассказать все, — прервал его Виктор Демьянович и продолжил: — Нет. Его не поймали. Я отвлекся на то, чтобы дозвониться хоть кому-нибудь, а когда подбежал к месту падения, его уже и след простыл. Потом я схватил тебя на руки, дотащил до машины и помчался в ближайшую больницу. Я решил, что так будет быстрее, чем ждать «скорую». Как видишь, пока что у нас одни приятные новости. Ты жив, убийца ранен, у нас есть образцы ДНК, и известна его группа крови. Теперь будем пробивать по базе. К тому же если рана серьезная, то рано или поздно ему нужна будет медицинская помощь.

Выслушав всю историю своего благополучного спасения, Арсений несколько притих — казалось, что он уснул. Виктор Демьянович еще немного посидел около кровати. Молодой долговязый и очень отважный парень спал сном младенца, а его лицо выражало покой. Миронову нравилось вот так просто сидеть возле Романова и молчать — весь вид Сени вызывал какие-то теплые, отеческие чувства. Улыбнувшись, МВД встал, подоткнул одеяло и тихонько, пытаясь не спугнуть сон героя, направился к выходу. Когда он коснулся ручки двери, за спиной раздался хриплый голос:

— Почему «хулиган»?!

— Потому что ты проснулся во время операции и начал хулиганить, — улыбнулся Миронов и добавил: — Спи. Приятных снов, хулиган.

Редактор газеты «Городской вестник» Владимир любил хорошо одеваться. Правда, в последние дни этот молодой человек все меньше следил за собой. Из-за этого убийцы все перевернулось с ног на голову, и, казалось бы, хорошо: каждый день новая информация, новые статьи, новые слухи, а если материал будет поистине стоящим, то не за горами работа в столице. Однако вся эта беготня жутко утомляла и меняла привычный распорядок дня на более изменчивый и дерганый: утром кофе и мятая рубашка, днем легкий ланч и снова кофе, вечером полуфабрикаты из магазина или пицца на заказ.

И кофе, много кофе, потому что теперь приходилось работу брать на дом и не спать до трех утра.

Выпив наспех полчашки, Владимир надел неглаженую клетчатую рубашку, пальто и некогда начищенные до лоска кожаные ботинки, взял ключи от машины, нестареющей немецкой лошадки, и вышел из квартиры, которая располагалась на первом этаже дома так называемого «старого фонда». В подъезде пахло кошками. В этом были виноваты соседи — старушки и старики, которые, будучи уже давно предоставленными самим себе, заводили домашних питомцев, ухаживали за теми, которых им оставили или попросту подбросили съехавшие в новые квартиры дети, и подбирали на улице бездомных. Природная брезгливость каждый день заставляла преодолевать считаные метры лестничного пролета до входной двери в спешке, дабы избежать отвратительных запахов и рвотных позывов. Сделать с этим, к сожалению, Владимир ничего не мог: квартира досталась ему от покойного деда, и это был единственный способ жить отдельно от родителей. Не ссориться же из-за кошек и собак с глухими старухами — таково было мнение нового жителя первого этажа.

Выйдя из-под козырька дома, редактор одной из главных газет города направился к своему автомобилю. Открыв водительскую дверь, он швырнул кожаный портфель с бумагами на переднее пассажирское сиденье, а сам удобно устроился на месте водителя и завел машину. В это мгновение его сердце словно бы пронзило током — Владимир почувствовал, как его горла касается что-то холодное и крайне острое, и сразу же понял, что это клинок ножа. Бросив взгляд в сторону зеркала заднего вида, он увидел белую маску под черным капюшоном, которая выглядывала из-за его правого плеча, и руку, которая держала нож у одной из самых больших артерий человеческого тела — его тела.

Незнакомец левой рукой поднес ко рту какой-то приборчик и заговорил. Это был хриплый, низкий измененный голос — голос робота.

— Сиди смирно, и чтоб ни звука. Одного моего движения достаточно, чтобы ты умер от воздушной эмболии за семь секунд. Но ты мне не нужен.

Он сделал небольшую паузу, как будто наслаждаясь моментом, и продолжил:

— Мне нужен Миронов. У тебя точно нарыто что-то на него. Один раз он к тебе приходил — я знаю. Отвечай. — И он легким тычком лезвия в область шеи поторопил редактора с ответом.

Владимир пытался контролировать себя, но страх застилал глаза. Дышать становилось тяжело от беспорядочного и нервического сокращения мышц. Каждый вдох и выдох давались в три-четыре приема, урывками, и казалось, что парень сейчас заплачет. Собрав силы, подгоняемый незнакомцем, он начал, слегка заикаясь и взвешивая каждое слово: