Двое. После - Алайна Салах

Второе. Ни в коем случае не запирать себя дома. Одиночество — это всегда много мыслей, и порой они действуют разрушающе. Встретиться с Мариной, зарядиться позитивом, обсудить Испанию.

Пункта три пока нет. 

На то, чтобы набрать Антону, у меня уходит больше двух часов. Я слабовольно откладываю звонок: сначала мою посуду, потом вспоминаю о неглаженном белье, а затем и вовсе начинаю необязательную уборку в ящиках. Не находится ни единой фразы, которая бы смягчила то, что я собираюсь сделать. Расставание — худшая вещь на земле. Кто сказал, что в ней больно лишь тому, кого бросают? Сейчас, пока я слушаю гудки, внутри все переворачивается и стучат зубы.

— Да, Тай, привет, — голос Антона звучит спокойно и собрано. 

От волнения заготовленная фраза вылетает у меня из головы, и я запинаюсь. 

— Привет… Как дела?

— В порядке все. На работе. Ты как, отдохнула?

Я не сразу вспоминаю о том, почему он об этом спрашивает. Еще одно доказательство, что мне лучше не лгать.

— Да, я уже… то есть я порядке. Хотела спросить… Мы можем сегодня увидеться?

Я прикрываю трубку ладонью, потому что мне кажется, что я дышу оглушительно. Сердце барабанит нервно и испуганно, как перед прыжком с высоты. Происходящее для меня ново, и я бы предпочла, чтобы так и оставалось.

— Сегодня, наверное, не получится. Есть дела.

Этого я совсем не ожидала. Ничего удивительного Антон не сказал, но я ощущаю себя растерянной. Наверное, дело в его отстраненном тоне и в сухом «есть дела». Раньше он всегда говорил, как и с кем собирается провести вечер.

— Ну… хорошо… Позвони мне, если что-то изменится.

— Договорились. Бандиту привет.

Опустившись на диван с зажатым телефоном, я пару минут разглядываю пол. Антон на меня обиделся за то, что вчера я не позволила ему приехать? Это ведь не означает, что он примется за старое? Он ведь обещал.

********

С Мариной мы договариваемся встретиться в нашей кофейне в шесть вечера. Ломка стремительно затягивает меня в свою болезненную паутину, стены квартиры давят, становятся душными. Я перемываю полы, предпринимаю несколько попыток искать билеты в Испанию и каждый раз остаюсь сидеть перед погасшим экраном, отдавшись во власть оживших картин. Его руки на мне, сжимают бедро, гладят грудь. Булат насмешливо улыбается мне, треплет на ухом Банди. Смотрит мне в глаза, когда прощается. Садится в машину. Уезжает.

В кафе я приезжаю на полчаса раньше — дольше находится дома я не смогла. Марина появляется спустя пятнадцать минут — она никогда не опаздывает, даже если это наши обычные кофейные посиделки.

— Пожалуйста, скажи, что мы наконец обсудим Испанию, — она смотрит на меня с шутливой мольбой в глазах. — На этой неделе я собираюсь покупать билеты. Такие цены просто жаль упускать. 

Испания — это выход для меня. Сменить обстановку. Уехать туда, где миражи не смогут меня достать. В Барселоне в это время года Булату делать нечего.

— Я не знаю, кому оставить Банди. 

— А Антон? Он ведь сможет заезжать его покормить.

Я напрягаюсь, комкаю в кулаке салфетку.

— Он не сможет. Я собираюсь с ним расстаться.

Марина даже чашку на стол опускает — настолько поражена услышанным.

— Как? Почему? В смысле…

— Я виделась с Булатом. У нас с ним все было. А я так не могу… Врать Антону и себе…

Марина хлопает светлыми ресницами, обрабатывая услышанное и так ничего и не ответив, опускает глаза. Она расстроена. Думала, что с Антоном я счастлива. Отчасти это и моя вина — я так отчаянно хотела сама в это поверить, что попутно убедила окружающих. Они и понятия не имеют, что означает встретить «До».

— И что теперь? — произносит она наконец.

Я пожимаю плечами.

— И ничего. Я ведь уже была одна и справлялась.

— Ты не была счастливой. Антон в тебе души не чает. А Булат… ты ведь так долго в себя приходила.

— Я бы хотела любить Антона. Правда… Но иногда мне кажется, что Булат все у меня забрал — все мои самые сильные чувства — и теперь я способна только на симпатию. 

Марина вздыхает.

— Иногда твой Булат меня бесит.

Тут я не могу не засмеяться — то, что нужно мне сейчас. Услышать подобную ремарку от мягкой и понимающей Марины — большая редкость. Вот так сильно она переживает за меня.

Поэтому я спешу перевести тему:

— Давай обсудим Испанию. Мадрид или все-таки Барселона?

— Барселона. 

Вибрация моего телефона вклинивается в наш разговор. Это я специально отключила звонок, чтобы не вздрагивать. 

— А в трех звездах будет фен или нужно с собой взять? — уточняю я, шаря рукой по дну сумки. 

Подношу экран к глазам и застываю.

— Алло, — произношу почти шепотом. — Слушаю, — чуть громче.

— Здравствуй, Таисия. Как Банди?

Очевидно, каждая моя эмоция написана у меня на лице, потому что Марина начинает разглядывать меня с любопытством. 

— Ему лучше. С утра съел весь корм и весело вилял хвостом. На прогулке много бегал, даже за голубем гонялся. Он их почему-то очень любит. Точно охотники были в роду. 

Я замолкаю и тереблю и без того потрепанную салфетку. Хватит тараторить. Успокойся. 

— Это хорошо. Ты где сейчас?

Я смотрю на Марину, а она смотрит на меня. Она улыбается — это потому что я делаю то же самое.

— Я с подругой… С Мариной, помнишь ее? Мы кофе пьем в Оружейном переулке. 

— Помню. Долго еще?

Мысли сбиваются, путаются. От волнения я начинаю вращать кофейное блюдце, отчего ложка с звяканьем падает на стол.

— Да… То есть, мы пока здесь.

— Буду в течение получаса. Дождешься?

— Да. Я дождусь.

Я сбрасываю вызов и накрываю еще непогасший экран ладонью. Пальцы дрожат, щекам и в груди горячо.

— Ты с ним совсем другая, — тихо говорит Марина. — Более настоящая. 

Отчего-то щиплет в носу. Наверное, потому что это правда.

Машину Булата я вижу еще до того, как он мне набирает — мы с Мариной сидим близко к окну, тут вся проезжая часть как на ладони. Моя чашка пуста, счет давно оплачен. Поддерживать разговор с Мариной после его звонка удавалось с трудом, но она, как и всегда, все поняла и не злилась. Просто сидела напротив и вела размеренный монолог о будущем ремонте на кухне: о том, что Саша позвал двоих друзей, чтобы перестелить полы и что хорошо было бы заменить люстру, потому что та, что сейчас, ей дико не нравится. Я кивала. Мы обе знали, что Марина просто помогает мне дождаться его.