Маруся. Гумилева - Полина Волошина

Маруся подставила палец и дождалась, когда красный жучок переползет на него. Божья коровка, улети на небо, там твои детки кушают конфетки… Кстати о конфетках. В животе жалобно заурчало…

— Можно проехать одну остановку на трамвае или дойти пешком… — откуда-то из-за спины сказал Нос. — Кто это у тебя?

— Коровка, — протянула ему палец Маруся.

Коровка расправила тонкие коричневые крылышки и улетела.

— Ты ее напугал, — улыбнулась Маруся.

— Ну спасибо, — криво ухмыльнулся Нос.

— Я не имела в виду, что ты страшный… — смутилась Маруся.

Нос изобразил на лице мучительную гримасу «ой, вот только не надо» и прошел вперед.

Конечно, Носов был страшным. Но не страшным-страшным, а таким страшноватым. То есть даже немного милым, но все равно не из тех парней, в которых можно влюбиться с первого взгляда. И со второго. И даже, возможно, с десятого. (Если в него вообще можно было влюбиться.) Но он казался довольно-таки обаятельным. Особенно если его причесать и одеть. Ну или хотя бы одеть. Хотя бы во что-то более-менее приличное, а не вот в эту безразмерную футболку до колен и широченные джинсы, которые болтались на нем, как на вешалке. И еще эти кроссовки, словно доставшиеся в наследство от дедушки…

Маруся специально на пару шагов отставала, чтобы получше рассмотреть нового знакомого. Слишком высокий и худой. Слишком сутулится и слишком размахивает руками при ходьбе. Настолько нелепый… что даже привлекает внимание.

По секрету, Маруся даже представила, ну совсем ненадолго, на долю секунды, как бы она с ним обнималась, если бы, конечно, она с ним обнималась.

Картина получилась такой: он вытягивает свои длинные-длинные руки, обнимает ее, потом закидывает руки дальше, обматывает вокруг себя и снова обнимает ее. Впрочем, чтобы это сделать, ему пришлось бы сесть, ну или Марусе встать на табуретку, хотя она была очень даже высокой, но не до такой же степени… И о чем только не успеваешь подумать, пока разговариваешь с парнем. Лучше вам и не знать.

— А много здесь студентов? — спросила Маруся, чтобы прогнать из головы дурацкие мысли, и не сумев найти лучшей темы для разговора.

— Не особо. Сюда же только такие попадают…

— Какие такие? Шизанутые?

— Одаренные, — ни капельки не смутившись, поправил Нос.

Маруся задумалась. Она, конечно, не считала себя дурой, но одаренной? Вряд ли ее умение управлять гоночным автомобилем могло иметь значение для науки. Тогда что? Может быть, папа сам устроил ее сюда, а потом наврал про письмо? Нет! На папу не похоже. Ошиблись в школе? Не до такой же степени! К тому же в школе были куда более способные ученики.

— Неужели ты ничего не знаешь про Зеленый город? — удивленно спросил Носов.

— А что, должна?

— Ну, просто… про него так много всюду писали. Это государственный проект. Что-то вроде Сколково, только для подростков. — Носов наклонился к кусту малины, сорвал пару ягод и протянул Марусе.

— Спасибо…

— Сюда отбирают лучших учеников — победителей олимпиад, вундеркиндов, ну и прочих… таких.

— Значит, ты вундеркинд?

— Не… не особо, — смущенно признался Носов. — Вкусная?

— Ага, сладкая… — кивнула Маруся, облизывая губы. — А в какой олимпиаде ты победил?

— Странно, что вообще что-то осталось, — продолжил говорить Носов, словно не расслышав вопроса. — Обычно обрывают еще до того, как она дозрела. Не понимаю, в чем кайф есть зеленые ягоды…

Носов отошел в сторону, делая вид, что внимательно рассматривает кусты. Стало ясно, что говорить на эту тему он не хочет. Наверное, он тоже попал сюда по ошибке… Вернее, по блату. Чей-нибудь племянник или профессорский сынок. А может, его сюда сослали за какой-нибудь проступок или потому, что родителям некогда было с ним возиться…

Но в любом случае теперь стало понятно, что Зеленый город — место, куда попадают лучшие из лучших. Но как сюда затесалась она? Маруся ничего не понимала в математике, еще хуже в физике, совсем погано в химии, ненавидела историю, спала на литературе, с трудом переваривала иностранные языки, биологию, географию, астрономию… Она была чрезвычайно одаренной прогульщицей и, несомненно, гениальной лентяйкой. Короче, в научный лагерь ее можно было пригласить только в качестве примитивного биологического материала.

Носов вернулся на тропинку, и они пошли дальше.

— Ты из Москвы? — спросила Маруся, ускоряя шаг — чтобы идти с ним вровень, ей приходилось практически бежать.

— Нет, здесь мало кто из Москвы.

— В Москве что — мало умных? — улыбнулась Маруся.

— Похоже на то… — согласился Нос. — Я не имел в виду, что ты глупая, — тут же спохватился он, обернувшись.

— Ладно! Один — один.

Они еще минуту помолчали, шагая рядом. Маруся осмотрелась — вокруг был лес, сквозь деревья которого просматривались коттеджи и какие-то хозяйственные постройки.

— Я из Риги, Алиса из Астаны, Илья ростовский… — заговорил Нос.

— Какой-какой?

— Из Ростова-на-Дону… Ростов-папа и всё такое.

Маруся остановилась.

— Нос… стой.

Носов обернулся и озадаченно посмотрел на нее.

— Что-то не так?

— За тобой не угнаться!

— Ты бы сразу сказала.

— Хочу немного отдышаться и… Слушай… Если вы тут все… такие. Я просто. Просто я не понимаю. Я получила сюда направление из школы…

— И?

— И у меня нет никаких талантов.

Нос улыбнулся.

— Этого не может быть.

— Тем не менее, — развела руками Маруся.

— Профессор лично отправляет приглашения, так что ошибки быть не может.

— Профессор?

— Ну, Бунин! Директор школы и летнего лагеря. Он тут главный…

Маруся кивнула:

— Да, письмо от него…

— Может, он знает о тебе что-то, о чем ты еще не догадываешься? — предположил Носов.

— Он ничего не может обо мне знать, потому что я никак себя не проявила.

— Ну, может, еще проявишь?

— А что, он умеет заглядывать в будущее?

— Я бы не удивился. В общем, ты не сомневайся — всё по плану. Если Бунин тебя пригласил — значит, ты… особенная.

Ни на секунду не поверив Носу, Маруся принялась размышлять дальше. Однозначно произошла ошибка, и эту ошибку нужно было исправить. И потому, что хотелось уехать, и потому, что Маруся внезапно почувствовала себя уязвленной. Не очень приятно осознавать себя самой тупой во всем, пусть и небольшом, городке.