Не драконьте преподов - Ольга Коротаева

— Не смейте обижать милое существо, — пригрозила я и, выудив из ветвистых рогов животного переливающийся шарик, с улыбкой добавила: — У нас и без него есть два дракона. Как-нибудь доберёмся.

— А кто второй? — поинтересовался Артём.

— Я, — объявила и закинула чудо-ягоду в рот. Подмигнула Максиму. — Пойду ещё раз поиграю в китайского гимнаста…

— Колючка, стой! — вскрикнул друг. — Ноару рога идут, а вот насчёт тебя не уверен.

Я же подошла к своему волшебному отсеку и, открыв его, бросила в сумку несколько вещей. Сунула в руки Артёма.

— Береги это. Не хочется дефилировать в чём мать родила перед представителями иного мира.

— Ты не шутила? — Брови его поползли на лоб. Только я хотела признаться, что не только симпатичная девушка, но ещё и дракон, как Семёнов недоверчиво уточнил: — Ты действительно думаешь, что мы можем воспользоваться выходкой студентов и вернуться в свой мир?

Я замерла на миг. А ведь точно… До сих пор я стремилась помочь ректору и студентам, попавшим в беду. Сейчас же вдруг поняла, что это и наш шанс. Переглянувшись с друзьями, кивнула.

Вот только прыгать с дерева в этот раз не хотелось. Да, впервые у меня получилось перевернуться в воздухе, но Теран же обращается в дракона, даже не пошевелившись.

— Селеа, — обратилась к девушке. — Я случайно поняла, что могу менять ипостась, но не знаю, как это повторить. Может, ты поможешь понять, как это делается?

— Вы, учитель, можете это? — несказанно удивилась девушка. Моргнула и растерянно протянула: — Ну, это же инстинкт. Вам лишь стоит позволить себе быть… Как бы это сказать? Отпустить контроль над чувствами. Разрешить себе быть другим. То есть не заучкой из столицы, а одним из тех, кого вы так презираете за непотребный вид. Ох, извините.

— Ничего, — улыбнулась я. — Я не в обиде. Я примерно поняла, о чём ты. Как говорила наш преподаватель по философии, Вильгельмина Горхмазовна…

— В каждом уживаются ребёнок, родитель и взрослый зверь, — назидательно проговорил за меня Машков. Поднял палец и, подражая весьма колоритной манере речи Вильгельмины, закончил: — Всех их надо полюбить, приручить, накормить и покрепче запереть. Только тогда можно стать настоящим человеком.

— Вспомнили же, — содрогнулся Семёнов и пожаловался Фигелю: — Мне казалось, что эта нудная дама сбежала из мест, где наряжают в форму с длинными рукавами, и прячется в универе, изображая из себя за учителя.

— Все мы прячемся, выдавая себя за кого-то, — философски заметил библиотекарь.

Я задержалась у двери и задумчиво присмотрелась к зеленоглазому красавцу. Что-то с ним не так… Но Селеа подхватила меня под руки и с энтузиазмом потащила на улицу.

— Вам будет проще это сделать, если будете видеть пример. Меня так мама учила. Но лаборатория не приспособлена для драконов, надо выйти наружу.

— Знаю, — рассеянно ответила я, пытаясь вспомнить, что меня насторожило. — Теран говорил.

Девушка отошла от меня на несколько шагов и начала неторопливо трансформироваться. Одежда студентки медленно расползалась, тело удлинялось — казалось, Селеа нарочно преображалась неторопливо, чтобы показать мне наглядно, как это делается.

Вот только мне это ни капельки не помогло.

— Придётся прыгать, — вздохнула я и повернулась к дереву.

Вот только оно стало таким низеньким, словно куст. Я оглянулась на примолкших друзей, и Семёнов с размаху сел на землю. Адалин икнула, а кот важно подытожил:

— Вот и вышла наружу твоя истинная суть, Киселёва!

— А вы держите свою внутри, Егор Ильич, — посоветовала я. — Будете плеваться шерстью — на борт не приму.

— Вы намного больше меня, — восхитилась Селеа.

— Я и старше, — ухмыльнулась я, довольная, что удалось преобразиться.

— Тогда полетели! — поторопила Адалин. — Мне не терпится стать мужиком… То есть проявить мужество и спасти этих проказников.

Я замерла у края обрыва и, сжимая на груди края рубашки Элин Диас, пыталась напомнить себе, что это другой мир, другое тело, и вообще… Я — дракон! Но получалось плохо, потому что передо мной — прямо в воздухе! — парила церквушка. Одна из тех небольших, что мы встречаем в маленьких деревушках.

— Мама, — прошептала я, дёргая друга за рукав. — Скажи, что у меня галлюцинации.

— Успокойся, Колючка, — послушно ответил друг. — У тебя галлюцинации. И у меня, и у других тоже. Одна такая галлюцинация на всех.

Я оглянулась на Артёма.

— А ты что скажешь?

— Что после всего произошедшего, — решительно отозвался Семёнов, — я обязан на тебе жениться.

— После чего это? — нахмурилась я. — Что, интересно, такого произошло?

— Киселёва, — возмутился он. — Ты же дракон! Кто тебя такую ещё замуж-то возьмёт?

— О, так это жест благородства и немыслимой отваги? — рассмеялась я. — Спасибо, не в этой жизни, Семёнов.

От веселья меня немного отпустило. Ну церковь, ну парит высоко над землёй. Я вот тоже сегодня второй раз летала — понравилось не меньше первого! Только нервничала немного, вспоминая неизменную плётку в руке Фигеля. Да потом долго искала кустики соответствующих размеров, чтобы принять человеческий вид и одеться. Надо отдать должное Селеа — учитель из студентки получился замечательный. Обратиться в нормальную форму мне удалось довольно быстро. А потом мы увидели это…

— Сто первый раз отказала, — хлопнул Максим по плечу друга. — Твой личный рекорд.

— Хреновый из тебя математик, Мама, — буркнул тот. — Сто раз отказалась встречаться, замуж выйти — первый.

— А чего это вас на романтику потянуло? — почесав задней лапой ухо, уточнил Егор Ильич. — Не спорю, зрелище завораживающее, но мне больше навевает мысли о священнике, который мог там остаться при переносе, а не о священном браке…

— А мне о священном ужасе, — перебила я. — Если церковь из нашего мира здесь, то где студенты? И ректор?

— Не говори, что ты беспокоишься не о том, как вернуться самой, а как вернуть тех наглых драконов, — пригрозил Машков.

— Да, я беспокоюсь о ребятах, — призналась я. — Это моя вина, что так получилось. И мне их вытаскивать. Всё та книга! И тревожит, что Терана не видно. Вдруг он тоже пострадал?

— Вот оно что! — изумилась брюнетка, в теле которой оказался мой друг. — Так ты из-за него не спешишь вернуться домой? Дался тебе этот ректор! Забудь о нём. Вот, смотри — разлом явно ведёт в наш мир.

— А тебя ничего не смущает? — хохотнула я.

— Что именно? — присматривался к зданию Машков. — Драконы решили поиграть в завоевателей другого мира, открыли разлом в наш, но их затянуло. Ректор поспешил на помощь, но, видимо, тоже застрял у нас. А сюда выкинуло церковь. Значит, разлом всё ещё отрыт! Это как портал. Обратись в дракона и унеси нас домой, Киселёва!